Онлайн книга «Черная кошка в темной комнате»
|
Сыщик сунул фонарь под плиту и только потом зажег его. – Тут что-то есть в дальнем углу. Сорви какую-нибудь ветку, так я не достану. Из тайника изъяли четыре хорошо упакованные коробки и что-то похожее на книгу. Все было прикрыто картоном, пластиком, целлофаном и связано прозрачным скотчем. – Товар боится сырости, ишь как упаковали. Больше там ничего не осталось. Порядок. Ставим плиту на место и уходим. На квартиру Лили возвращаться не стали, поехали в гостиницу к Петракову. По дороге он сказал: – Боюсь, с твоим делом я застрял здесь надолго. Пришлось квартиру себе подыскать. О деньгах ты позаботилась? В голове Лилии короткими вспышками возникли: шуба, ломбард, сумочка под матрасом. – Завтра получишь. Сколько тебе надо? – Чем больше, тем лучше. Для начала трех тысяч хватит. Не рублей, разумеется. Милую квартирку я снял в центре твоими молитвами, завтра перевезу туда вещи. Возьми ключ, теперь будем встречаться там. – Адрес? – Буденовский проспект, пять, квартира сорок, вход со двора. – Транжиришь? – Мне нужны условия, а главное – деньги. – Ты их получишь. В номере они принялись распечатывать коробки, похожие на матрешки: из одной выпадала другая, тоже обмотанная скотчем. В конце концов, навалив кучу мусора, они получили четыре видеокассеты и тонкую кожаную папку с документами. Первый лист – цветная гербовая бумага с флагом Франции, текст на французском. Второй – копия первого, но уже на русском – акт купли-продажи авторских произведений художника Ксении Чебрец. В акте перечислялись названия пяти полотен. Покупателем был французский банкир Роже Лотнер, который приобретал в личную собственность картины мадам Чебрец за два миллиона триста тысяч долларов. У Петракова отвисла челюсть. – Мать честная! Дальше лежал документ Министерства культуры, где говорилось, что живописные полотна Ксении Чебрец не являются народным достоянием и не представляют особой художественной ценности. – Эта бумажка дорогого стоит, – хмыкнул сыщик. – Хренотень! – махнула рукой Лилия. – Не скажи. Это же зеленый коридор на таможне. В папке лежала так же газета «Фигаро», которую они прочесть не смогли и каталог аукционного дома «Кристи» на русском языке с репродукциями. Его они проштудировали. Пять картин Ксении Чебрец были проданы на аукционе по одному миллиону долларов за каждую. – У этого француза невероятное чутье. В «Фигаро» тоже есть эти репродукции. Нам нужен переводчик, – задумчиво сказал Петраков. – Я бы такое дерьмо и в сортире не повесила. – Авангард. Что мы понимаем! Лилия хихикнула. – Француз купил картины в январе, а в марте уже продал. Палец о палец не ударил, а два миллиона семьсот тысяч заработал. С неба упали. Вот как Ксения денежки добывала! Ладно. Позвони администратору, попроси принести в номер видеомагнитофон. В общем-то, я догадываюсь, что на этих кассетах. Вопрос в другом – зачем она их берегла. – Кто? Ксения? – Сыщик рассмеялся. – Ксения умерла, я в этом уверен, но кто сделал тайничок из ее могилы. Не покойница же из-под плиты выкарабкалась. – А если ее дочь? – Девчонка никому не доверяет. Даже тебе. А теперь представь, как она могильную плиту сдвигает. У меня брюхо едва не лопнуло. Одно могу предположить – девчонка знала о делах матери. – Допустим. Но в появлении Ксении заинтересован некий местный бизнесмен. Сейчас мы все увидим на пленках. Уверена, что попала в десятку. Петраков подошел к телефону и связался с администратором. Видеомагнитофон принесли быстро и тут же установили, Лиля отсиделась в ванной комнате, подальше от любопытных глаз. Когда настройщик ушел, она вернулась в комнату. Поставили первую кассету. – Это же обычная порнушка! – воскликнул сыщик. – Это ты так думаешь, Яша. Не для того кассеты так тщательно хранили, чтобы потом любоваться на досуге. Эти любовнички попадали в крепкий капкан после своих утех. – Глупости. Они работают на камеру. Оператор находится метрах в двух. Кто бы его пустил в спальню, будь это не так? – Они не видят оператора. В спальне висит зеркало, а камера стоит за ним. – Знакомый сюжет. В кино уже такой видел. – Банальный сюжет. Оператором была Ксения, и она же торговала компроматом. Вот за что ее так ценили. Она умела молчать и имела обширные связи с криминалом. Через нее компромат выкупали. Но никто не подозревал, что она сама замешана в деле. Скорее всего, ее боялись. Она хранила сокровенные тайны очень многих высокопоставленных особ. – Такие люди долго не живут. – Она и не прожила долго. Смерть ее настигла в тридцать семь лет. У шантажистов есть отличное противоядие, и оно тебе известно. – Оставлять себе копию и в нужный момент обнародовать материалы. – Какой догадливый. Уловка стара как мир. И она срабатывает. Петраков прищурил глаза. – Откуда у тебя такие сведения о Ксении? Лилия не ответила на вопрос. – Эта кассета не интересная, мы не знаем, кто на ней. Ставь следующую. На следующей пленке был изображен муж Ксении Геннадий Краснопольский с не очень молодой особой. – А на это что ты скажешь? – хмыкнул Петраков. – Своего мужа она самолично подкладывала в постель к чужим бабам и снимала их? – Муж мужем, бизнес бизнесом. От такого кобеля ни одна баба не откажется. Промотай дальше. На одной кассете Краснопольский занимался сексом с тремя разными женщинами. – Снято в разные дни, – уверенно заявил сыщик. – Возможно. – Обрати внимание – в каждом случае на стуле висят разные пиджаки. – Меня интересуют женщины, а не он. С ним все понятно. – Что мы можем выяснить по прошествии пяти-шести лет? – Моя умненькая дочка подкинула мне отличную идею: «Хочешь о себе знать больше, полистай подшивки старых газет». – Мудрая мысль. Я могу отцифровать пленки, сделать фотографии и порыться в библиотечных архивах. Она же снимала только богатых и знаменитых, их лица должны быть на страницах светской хроники. – Ставь другую кассету. На следующей пленке был следователь Попов, ныне покойный, с молодой шлюшкой. – Не эта ли пленочка заставила Попова засадить в тюрьму Краснопольского и опознать неизвестный труп как труп Ксении, – задумчиво протянула Лилия. – Тут все понятно. Ксения могла шантажировать его, и он решил ее убрать. С чьей помощью, сказать трудно. Но он, его жена и сестра жены опознали убитую как Ксению. Это могла быть не Ксения, а натурщица. Или даже сама Ксения. Не имеет значения. Мы ничего не знаем о натурщице, кроме того что, по словам дочери, они были очень похожи. Возникает самый идиотский вопрос – кому выгодно возвращение Ксении и смерть ее родственника следователя Попова? По времени эти события совпадают. |