Книга Эмигрант с Анзоры, страница 107 – Яна Завацкая

— Когда у тебя следующий патруль? — спросил он.

— Когда Валтэн восстановится. Сказали, не раньше, чем через четыре месяца.

Дэцин озабоченно посмотрел на меня.

— Ты ведь уйдешь из СКОНа. Как твой напарник на это посмотрит?

— Думаю, нормально. Но как я должен объяснить это ему?

Дэцин подумал.

— Я сам с ним поговорю. Ты можешь сказать ему о Дозорной службе, само ее существование не является тайной.

Сопрано рвало застывший, прохладный воздух, как завесу. И тихо слушали сидящие в зале эстарги, только что вернувшиеся, и собирающиеся в очередной рейс, и просто так — отдыхающие. Я вдруг подумал, что нашел своих. Теперь уже нашел. Ошибся ты, Цхарн. Никакой я не король. Я просто самый обыкновенный ско. Обычный солдат и самый простой квиринец, такой же, как все. Я не могу менять судьбы народов. Только и тебе меня уже не изменить, и я это знаю точно, я в этом уверен. В этом нельзя быть уверенным, говорит Дэцин, потому что и самые сильные люди ломались… но ведь нельзя и жить, не будучи уверенным в себе, в своей силе, в своей правоте, нельзя сдаваться заранее.

В небе птицы-надежды

Гнезда свои совьют.

Да не покинет нежность

Любовь мою!

В больницу я вернулся уже вечером. У Герта было много друзей и родственников… Днем было кому меня заменить. А вот ночью…

Я уже возвращался в эту палату, как домой. Привык за последние дни. Мы, эстарги, вообще легко привыкаем к новым помещениям. Герт уже поужинал без меня. Я настроил ему аппарат волнового массажа. Сел в кресло у изголовья, ожидая, когда процедура кончится. Герт лежал полузакрыв глаза. Это приятный такой массаж, я знаю… Рядом с Гертом на тумбочке лежала настоящая бумажная книга в обложке из черной кожи. Раритет. Я покосился на раненого — но ни спросить, ни взять книгу без спроса не решился. Только прочел название, вытисненное золотыми буквами. Библия. Мне сразу вспомнилось Евангелие, которое я читал в Беши. Надо же… а ведь книга поначалу действительно потрясает, жаль, что ее нельзя так буквально воспринимать. Впрочем, это сказал Иль-Бадраг, а ему доверять нельзя… мало ли что он наговорит. Лучше уж Герта спросить. Я и забыл, что Герт, как и его жена Сэйн — та самая, с ней я знаком с первого дня пребывания на Квирине — принадлежат к христианской церкви. Хотя и крестик у него все время на шее висит, простой такой серебряный крестик на цепочке. Аппарат пискнул. Пора выключать. Я снял подушечки излучателя с груди Герта. Раненый открыл глаза, улыбнулся.

— Вот кайф… жаль даже, что мало.

— Увы, — сказал я, — больше нельзя. Ты чего-нибудь хочешь?

— Попить, — попросил Герт. Я напоил его.

Мне показалось, что сегодня он лучше выглядит. Может быть, и не будет ночью этих приступов. Должно же это пройти…

Мне вдруг захотелось рассказать Герту о том, что меня берут в Дозорную службу. Мы с Гертом обычно много болтали, с ним было как-то легко… Но рассказывать, конечно, было нельзя. Во-первых, просто нельзя. Во-вторых, стыдно. Ведь я так ошибся на Анзоре… Меня на выстрел не то, что к Дозорной службе, даже к СКОНу подпускать нельзя. Дурак я… И вот как ему теперь сказать, что у меня даже вроде как повышение по службе намечается.

Если это, конечно, считать повышением.

Вместо этого я вдруг сказал. Неожиданно для себя самого.

— Слушай, Герт… Я давно тебе хотел сказать. Ты прости меня. Сможешь простить?

Герт глянул удивленно из-под белой псевдокожи, стянувшей лоб.

— Ты о чем, Ланс?

— Ну… об Анзоре… Ведь это ты из-за меня… я себя вел как дурак.

— А… — Герт вздохнул, — да брось ты. Все мы бываем в таких ситуациях. Меня самого пару раз из таких переделок вытаскивали. Один раз напарник, другой — спасатели. Ну, если я еще раз влипну куда-нибудь, может, ты меня вытащишь, кто знает?

— Так ведь по-разному можно влипнуть, — сказал я задумчиво. Герт понял.

— Можно и ошибиться, Ланс. Это тоже со всяким может случиться.

Он помолчал.

— Не дергайся, Ланс, все будет нормально. Знаешь, как у нас говорят? Я прощаю, и Бог простит.

— Спасибо, — сказал я с чувством. И вспомнил про Библию, — можно посмотреть?

— Конечно, — обрадовался Герт. Я взял книгу, полистал…

Давно не держал в руках нормальной книги. Собственно — с Анзоры. Здесь-то старинные книги только у чокнутых коллекционеров. Ну, вообще-то я слышал, что Библию тоже принято печатать на бумаге. Традиция.

— А я ведь видел эту книгу в Бешиоре…

— Серьезно? — удивился Герт, -я не думал, что у них есть что-то похожее.

Я начал рассказывать ему про бешиорскую систему. Герт молча выслушал, а потом сказал.

— Да ведь это ерунда полная.

— Что — ерунда?

— Ну, про Евангелие… про Христа…

— А как же? — спросил я глупо. Герт улыбнулся.

— Да как есть, вот так и надо читать. Прямо как там написано.

Я открыл книгу. Посмотрел на Герта.

— Так это что… это на самом деле было, что ли?

— Ну да, это было. На Терре. Поэтому мы и считаем, что Терра — прародина человечества. Это самое весомое доказательство — где еще Бог пожелал бы стать человеком? Только на Прародине.

— А почему же так много планет, Герт? Зачем Бог создал все эти планеты?

— Зачем в Галактике так много одинаковых, очень похожих планет биогенного типа? С благодатным климатом, растениями и животными, с почти одинаковым радиусом орбиты и скоростью обращения, и массой… Действительно — зачем? — ответил Герт вопросом, тем самым, на который никто ответа не знал. Я посмотрел в книгу… и внезапно в глаза мне бросилась фраза, которую я прочел вслух.

— «В доме Отца Моего обителей много, а если бы не так, Я приготовил бы вам».

— Вот именно, — сказал Герт, — но Терра — все же прародина. Там был Эдем, оттуда люди расселились по всей Галактике… возможно, до Потопа еще, ты читал в Библии про Потоп? И там же Господь явился людям.

— Я бы хотел когда-нибудь побывать на Терре.

— И я тоже, — согласился Герт, — может, и удастся…

Может быть, подумал я, на Терре можно ощутить что-то совсем особое. Необычное. Присутствие… чье присутствие?

Я посмотрел на лицо Герта, еще пересеченное тонкими полосками шрамов. Вдруг подумал, что сегодня в его глазах нет страха перед ночью.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я, — мне кажется, сегодня лучше.

— Да, — согласился Герт, — надеюсь, сегодня ночью ты хоть сможешь поспать по-человечески.

Сразу после того, как Герт вышел из больницы, я решил навестить моих стариков.

Я уже давно про себя называл их так — мои старики. А как же еще?