Онлайн книга «Спиной к стене»
– Алло. Это Максим? … Здравствуйте. Я по объявлению… Да, да… Нет, говорить я ничего не буду. Могу показать. Условия обсудим при встрече… Да. Могу хоть сейчас приехать… Отлично. Диктуйте адрес. Закончив разговор, Вербицкий хлопнул Мякишева по плечу: – Поехали, Сережа. Мы успеем. – Успеем что? – Предотвратить трагедию. Максим жил в пригороде, в прекрасном доме, обнесенном высоким забором без единой щелочки. Калитка была оборудована видеодомофоном. Позвонили. За забором послышался лай собак. – Кто вы? – спросил голос из динамика. – Я только что вам звонил. – А рядом кто? – Коллега. Можете не открывать калитку, у вас есть окошко. Я покажу вам наши удостоверения. – Ждите. Раздался щелчок. Ждали минут пять. Вскоре лай затих. В стальной калитке распахнулось крошечное окошко и появилась часть лица. Черные глаза окинули гостей пристальным взглядом. Гости показали свои документы. – По какому вопросу? – По поводу вашей безопасности. Калитка открылась. За ней стоял здоровенный детина в черкеске и белой бурке. Ну прямо-таки абрек с кавказских холмов. По-русски он говорил чисто, так что, скорее всего, его наряд был просто домашним маскарадом. – Ведите нас к хозяину, уважаемый горец. Из-под бурки выглядывали серебряные газыри и рукоятка кинжала. Отличный способ носить холодное оружие в открытую. Три кавказских овчарки ждали команды. – Лежать, – скомандовал абрек и указал гостям на двухэтажный кирпичный дом. – Надежно упаковались! – пробормотал Мякишев. Хозяина нашли на втором этаже в его кабинете, забитом антикварной мебелью, старыми картинами в тяжелых рамах, соседствующими с коврами, на которых было развешено оружие – от турецких сабель до арбалетов. Максимом оказался пожилой мужчина с впалыми щеками, он сидел в инвалидном кресле с электрическим приводом. Абрек сложил руки на груди и остался стоять в дверях. – Зачем вы меня обманули, господа сыщики? – недовольно спросил хозяин. – Ваше объявление попало в руки очень опасных преступников. Его обвели красным карандашом, значит, вами заинтересовались. – Надеюсь, вы убедились, что до меня нелегко дотянуться, господа. – От этих людей собаки не спасут, – тихо сказал Вербицкий. – Они хитрее мешка гадюк. – В моем кресле встроена кнопка тревоги. И сейчас мой палец лежит на ней. Если я ее нажму, дом будет окружен вооруженными людьми. Вы же шли от ворот огороженной территории нашего поселка, видели, сколько у нас охранников. Сюда даже почетных гостей на машине не пропускают. Весь транспорт без исключения остается за пределами поселка. – Хорошо, – кивнул Мякишев, – оставим этот вопрос на потом. Газета трехдневной давности. Нас интересуют все, кто вам звонил по объявлению за последние три дня. – Очень многие. Я и не ожидал такого отклика. Хотите портвейну? Крепких напитков я в доме не держу, но хороший португальский портвейн очень люблю. – С удовольствием, – опередив коллегу, сказал Вербицкий. – Портвейн – это из моей молодости. – Я знаю, о чем вы, но я предлагаю вам почувствовать разницу. Движок заработал, коляска подкатилась к столику, уставленному хрустальными штофами и стаканами, и хозяин со смаком начал разливать вино. Вербицкий продолжил: – Сейчас ваши руки не лежат на кнопке. Мой друг стреляет в домоправителя, охраняющего двери, а я в вас, потом мы перестреляем собак. Максим рассмеялся: – Забирайте свои стаканы, господа. Каждого моего посетителя обыскивают на предмет наличия оружия, и только потом допускают в этот кабинет. Вы исключение, мой человек не имеет права на обыск прокурорских работников. Сюда никто не может войти ни с каким оружием. Он взял свой стакан, подъехал к висевшей на стене огромной картине и сдвинул ее в сторону, она отъехала, словно стояла на колесиках. За картиной находилась массивная дверь сейфа. – Сделан на заказ. Попробуйте его открыть. Одиннадцать цифр составят нужную числовую комбинацию. Один раз ошибетесь, дверь будет заблокирована. – И вы никому не показываете свои сокровища? – Нет. Я покупатель, а не продавец. Деньги лежат в другом месте, и их не так много. Вряд ли они покроют потерю вашей машины, оставленной под надзором охраны. Здесь гостей не выпускают, пока их уход не подтвердит хозяин. Вы уйдете, а я позвоню дежурному на пост и доложу, что мои друзья могут уехать. Только тогда вы получите свою машину. – Хитро продумано. – Тот, кто заботился о нашем спокойствии, получил за разработку плана безопасности большие деньги. – И кто же этот умник? – Никто его не знает. Мы въезжали в уже выстроенный поселок, обеспеченный всем необходимым. Просто в акте купли-продажи безопасность стояла отдельной строкой. Вот почему я знаю, сколько это удовольствие стоит. – Вернемся к нашим баранам, – перебил хозяина Мякишев, забирая наполненные стаканы со столика. – Кто же вам звонил последние три дня? – Человек десять. Трое больше не перезванивали. Шесть человек приезжали и сделка состоялась. Не бог весть что, но для обмена сгодится. Вас может заинтересовать только один человек. Он звонил вчера утром. – Почему именно он может нас заинтересовать? – Потому что он не пожелал продать свой раритет, а хотел его обменять на равноценный. В этом случае я должен предъявить ему все, что есть в моей коллекции, а значит, сам открыть сейф. – И вы это сделаете? – спросил Мякишев. – Он предложил мне уникальную золотую монету. Ничего дороже ее в моей коллекции нет. Я могу отдать пять за одну, чтобы получить его согласие. На выбор. – Мексиканская монета? – неожиданно спросил Вербицкий. Максим от удивления поднял брови: – Вы чертовски догадливы. – Мы знаем, откуда она у него. Он уже был у вас? – Позвонил сегодня утром и отложил встречу на неделю. Сказал, что попал в аварию и серьезно пострадал. У него что-то с лицом и ногой. – С лицом? – переспросил Вербицкий и глянул на Мякишева. – Что с его лицом? – Разбил. Швы накладывали. Но дело не в этом. До сейфа дело не дойдет. Я разговаривал не с новичком, а с коллекционером. Клиент привезет мне несколько хороших снимков монеты с увеличением. Раритет он с собой не возьмет. Я ему покажу свой каталог, из которого он выберет то, что сочтет нужным. Если мы ударим по рукам, то обмен состоится на нейтральной территории, а не здесь. Ну, скажем, в клубе. Подвох невозможен. |