Онлайн книга «Якутия»
|
Жукаускас шел по родному городу, как плывущий корабль в любимом море, или же белоснежная птица, летящая над горой. Кто-то продавал брошюры, кто-то - мастику, кто-то пел песню, кто-то играл на народных инструментах. Запах вони был подлинным запахом жизни, и нужно было вдыхать и вдыхать его, цепенея от удовольствия, чтобы иметь право хоть на что-то. Предстоящий родной дом манил, как нераскрываемая тайна, или неизвестный ранее ответ, а аптека вдали напоминала тропическую звезду в небе тундры, и там, наверное, продавалось чудесное волшебное вещество, действительно что-то изменяющее и преображающее, и можно было не покупать его, потому что вокруг был великий Якутск. Софрон сжимал свою сумку; презрительно смотрел исподлобья, ухмыляясь и сплевывая; вспоминал свои странствия, ощупывая грязь и пыль на своих штанах; и люди изумленно смотрели на него, расступаясь, и ничего не предлагали ему купить. Слева стоял дом Семена Марга. Подъезд был красив; герба не было; ананасы, словно райские существа, росли в саду. Жукаускас подошел ближе и положил ладонь на стену этого дома, лучезарно улыбнувшись, как будто врач, узнающий температуру любимого больного. Из подъезда вышла большая серая собака и со страшной злостью стала на него лаять. Софрон послал ей воздушный поцелуй и пошел дальше. Город Якутск, словно молекула, по своему определению обладающая свойствами какого-нибудь вещества, заключал в себе все самое лучшее и характерное для этой чудесной земли. Нищие были нескончаемы и восседали на своих тряпках через каждые несколько метров, как стоящие уличные фонари. Калеки выставляли напоказ свои искалеченные органы; старушки пытались камлать. Это путешествие хотелось длить и длить, но его конец был не менее великолепен, чем его начало. Чудесный Софрон Жукаускас, окинув великим взором пестроту пейзажей, существ, символов и строений, распростер свои руки перед сказочным городом у священной реки и увидел везде белый свет призрачных тайн, пронизывающий всю эту реальность и составляющий ее царственную магию и дух. - Как я счастлив, - сказал он вслух, - что я родился здесь и вернулся сюда. Что может быть лучше путешествия по Якутии и возвращения в Якутск?! Ничего нет вне этих пределов, все есть внутри их. Кто-то пристально посмотрел на него, кто-то повернул голову в его сторону, но Софрон, ни на что не обращая внимания, маршируя, подошел к подъезду своего дома и вошел в него. Он медленно поднялся на третий этаж, стараясь нс шуметь, достал ключи, остановившись перед своей квартирой, и тихо открыл дверь, В коридоре было темно; слышалась какая-то возня. Софрон, поставил сумку и прошел вперед; на миг задержавшись перед дверью в комнату, он протянул руку и резко распахнул ее. Первое, что он увидел, была разобранная кровать и на ней огромная мужская жопа, которая с характерными звуками, напоминающими чмоканье и хруст, двигалась вниз-вверх, туда-сюда. От этой жопы отходили длинные ноги, испещренные толстыми венами, и их обнимали другие - белые и нежные - ноги. Наверх жопа продолжалась спиной, которую сжимали руки с длинными перламутрово-розовыми ногтями, с остервенением впивающимися в эту спину. И кто-то стонал, и кто-то тяжело вздыхал, охая. На тумбочке горела небольшая лампа, завешанная красными кружевными трусиками, и вся комната от этого светилась мягким красным светом. - Кхе, - нарочито громко сказал Софрон, скрещивая руки на груди. Обладатель спины и жопы испуганно вздрогнул и чуть не упал с кровати. Он повернул голову, не меняя своей позы, и злобно посмотрел на Жукаускаса. - Чего это?.. - недовольно спросил он, опираясь на локоть. - Павел Дробаха!.. - изумленно воскликнул Софрон, делая шаг вперед, - Софочка! Любимый мой! - раздался пронзительный женский голос из-под Дробахи. - Ты вернулся! Дробаха слез, Надя Жукаускас встала с кровати и радостно посмотрела на Софрона Жукаускаса. - Наконец-то! Ты жив! Как я переживала! Выйди, пожалуйста, мы сейчас оденемся... - Ах ты... - начал Софрон, но Надя его тут же визгливо перебила: - Не надо! Ничего не надо! Я тебе все объясню! Не надо! Выйди на секундочку! - Сука, блядь, - коротко произнес Софрон, повернулся кругом и вышел из комнаты. За ним тут же с шумом захлопнулась дверь. Софрон сел за кухонный стол, печально обхватил свою голову, всхлипнул и, дрожа, произнес: - Вот так всегда... Через несколько минут в кухню вошли Надя Жукаускас и Павел Дробаха. На Наде был полупрозрачный голубой пеньюар, под которым виднелись красные кружевные трусики и не было лифчика, а Павел был одет в разноцветную шелковую рубашку, розово-лиловый шейный платок, бежевые штаны, с большим количеством цветных нашивок, белые носки и черные туфли с серебристыми пряжками. На руке у него были изящные золотые часы со сверкающими брильянтами, или фианитами, вместо цифр, на пальце другой руки красовался массивный золотой перстень-печатка с изображением мамонта. Он был коротко подстрижен, гладко выбрит, румян, и пах каким-то прелестным одеколонным запахом, напоминающим горные жесткие травы, горьковатый медовый вкус ранней весны, или же свежее сладостное утро любви. - Ну, здравствуй, - приветливо сказала Надя, садясь на табуретку. - С возвращением! - Здравствуйте, - немного сухо, но доброжелательно проговорил Дробаха. Софрон изумленно поднял голову, внимательно осмотрел их довольные лица и фигуры, завел свои подрагивающие руки за спину, открыл рот и вдруг завопил: - Да вы что, издеваетесь надо мной, что ли!.. Как это так?! Я приезжаю домой из ужасной командировки, где происходило все, что угодно, открываю дверь, вижу, как моя жена ебется с чужим мужчиной, а они и ухом не ведут, как будто все так и нужно!.. Ах ты ж, стерва, сука, блядь, ты - прямо как сестра твоя, моя первая женушка! Ничего, гадина, допрыгаешься, доизменяешь, я уже не тот; я много чего пережил, прошел, и так этого не оставлю! А эта расфуфыренная гадина еще смеет со мной здороваться!.. Ну, твари, ну... - Помолчите, Жукаускас, - негромко перебил его Дробаха. Софрон осекся и замолчал, гневно посмотрев на Дробаху. - Мы думали, вас уже нет в живых! Я собирался жениться на Наде, извините. Это все, что я могу сказать. - Да, нам казалось, что ты - мертв, что ты - труп!! - остервенело выкрикнула Надя, закуривая коричневую сигарету. - От тебя же не было никаких известий! Тут, знаешь, что писали! Ну, прости меня, я уже собиралась замуж, а с Павлом Самсоновичем ты так не разговаривай, он сейчас - председатель нашего города и консул Якутии! - Нс Якутии, а Свободноякутской Сажреспублики Урьян-Хай, - властным тоном поправил Дробаха. - Сокращенно <ССУХ>. Пока вы ездили, у нас произошли большие изменения: ЛДРПЯ пришла к власти. - Да в жопу мне ваша ЛДРПЯ! - раздраженно воскликнул Софрон, ударяя кулаком по столу. - Из-за нее Абрам погиб, а эта гадина мне вообще, оказывается, постоянно изменяла. Но одного я убил, суку. Когда взорвали Алдан... |