Онлайн книга «Дефицит белка»
|
— Дорогой, как тебя по имени звать? — Константин. Можно Костя. — Послушай, Костя, ты умный человек, да? — Ну, да… — пробормотал я. — Сам головой подумай: цианистый калий быстрый яд, да? За терминал сесть не успеешь! Вообще не успеешь, понял? Никто им никогда не пользуется! А то ко мне приходят, книг старых начитались — цианистый калий, мышьяк, стрихнин просят… — А стрихнин — тоже плохо? — Костя, дорогой! Какой же это яд, стрихнин? Это чтоб мышцы подергались, допинг для спортсменов! Ты съешь смертельную дозу и судорогами терминал разобьешь раньше, чем эмигрируешь… — А, это… — я напряг память, вспоминая, какие яды знал. — А если снотворного много? — Не полезно для головы, — поморщился Марат. — После такого ухода могут в Нульгороде проблемы быть. — Ясно. А чем обычно пользуются? — Это по-разному, — задумался Марат. — По сезону, по моде… То идут «Квик» американский покупать, — Марат ловко снял с полки ядовито-синюю коробку и протянул мне. — А прошлым летом все «Чашу Сократа» просили. — А что лучше? — я машинально повертел в руках коробку и положил на прилавок. — «Квик» — простой, без вкуса, и противоядие у него в комплекте — ну, если не заладилось или раздумал. Покупатель часто требует противоядие, только зачем? Никто им не пользуется. Короче, для женщин — самое то. А «Чаша Сократа» — Марат словно из воздуха вынул пузырек с темной жидкостью, — это для мужчины. Модно, надежно. Дешево, потому что Россия производит… Видишь? — он потряс пузырек и поднял его на просвет. — С мякотью! Все как положено. Этого лета урожай. Хотя, если деньги есть, лучше взять что-нибудь понадежнее. — А «Чаша» ненадежно? — Надежно, конечно… — Марат изогнул бровь. — Но поработаешь с мое — станешь пессимистом. Приходили люди, жаловались. Была у нас партия бракованная — лето холодное, не настоялась, не набрала цикута… — На завод вернули? — Не… — Марат нахмурился. — Хозяин положил в уценку и по два флакона продавал. Придумал для студентов акцию «приведи товарища — получи два по цене одного». А что надо оба и выпить — это уже мне им объяснять приходилось, когда уже купят. Хозяину плевать, он сам давно в Нульгороде живет, а у меня ж совесть есть, как людям в глаза смотреть? Но ничего, брали… — А хозяин предпочел? — заинтересовался я. — Он не ядом, ему в Швейцарии сердце ультразвуком останавливали. Только это между нами, — спохватился Марат и снова взмахнул пузырьком. — Или вот тоже бывает — месяц назад пришел дед один: вкус, говорит, противный у цикуты, он ее в горячий чай вылил… А цикута температуру не держит… Пришлось дать ему новый флакон, больше не приходил. — А что тогда за радость в цикуте, если еще и вкус противный? — удивился я. — А что за радость, если без вкуса? — изогнул бровь Марат. — Тогда зачем яд? Иди в центр эмиграции под токоразрядник… — Вот у меня жена с сыном под токоразрядником ушли… — вспомнил я. — Что ж так по-бедному? — удивился Марат. — А какая разница, в конце концов? — разозлился я. — Спешили. Сын болел. Рак легких. Надо было быстрее… — Сейчас-то как? — участливо спросил Марат. — Да сейчас-то отлично. Витька скачет, в школу вот пошел недавно. Жена курсы окончила, дизайнером теперь работает… Хотя там им и работать особенно не надо, сам знаешь. Марат покрутил в руках пузырек, помолчал, а затем продолжил как ни в чем не бывало: — Цикута — вкус жесткий, зато будет чего вспомнить. Это не химия, это природный продукт, экологически чистый. — Ну уж! — я фыркнул. — Нашел, чем хвалиться. Тут наоборот: химия для яда — самое то. — Э, Костя, дорогой! — заулыбался Марат. — Послушай и запомни, что скажу: химия природу никогда не догонит по ядам! В природе миллион ядов! Куда ни выйдешь на природу — поле, лес, горы, море — оглянулся кругом — везде своя травка, гриб, лягушка ядовитая — выбирай! А по силе? Ты себе там целый завод построил, колбы, печи, центрифуги, химикат туда, химикат сюда, вари-мешай… А тут вот такой, — Марат сложил у меня перед носом шепотку из пальцев. — Вот такой микроб в консервной банке от духоты обкакался, и на тебе — бутулотоксин, самый сильный яд в мире! — А у тебя есть бутулотоксин? — Не… — Марат поморщился. — Трактор тоже сильный, а человеку в автомобиле удобно ехать. Бутулотоксин плохой, долгий… У меня нету. Под заказ могу достать. Но только если от десяти штук будешь брать, а то он дешевый, смысла нет живого человека беспокоить на базе. — Да я вообще не собираюсь ничего брать… — вдруг опомнился я. И сразу мне стало неудобно, что Марат на меня потратил столько времени, а я у него ничего не куплю. Но Марат отнесся спокойно: — Конечно, дорогой! Подумай, походи, я тебе каталог дам, полистаешь дома… Важная покупка, один раз за всю жизнь делаешь! — Ясно, — сказал я. — Но пока не собираюсь. Нет в планах. Не хочу!!! — Главное, — Марат поднял палец, — не покупай яд, где попало, впарят китайскую подделку, только деньги потеряешь… Они и толченое стекло, и метиловый спирт, все что хочешь намешают, и немецкую этикетку налепят — не отличишь. — Слушай, а вот ты сам такой умный, чего ты-то не в Нульгороде? — вдруг разозлился я. — Еще месяца два поработаю, — серьезно сказал Марат. — Дела закрою, денег заработаю. Туда всегда успеется. — А сам-то как будешь? — полюбопытствовал я. Марат помолчал, словно раздумывал, доверять ли мне свою тайну. — Кофе с толченым изумрудом. Вкус — ммм! В древности султанов и падишахов так били… — Ладно, Марат, удачи. Мне пора. Я подумал, что все-таки восточная психология для меня всегда останется загадкой. Сделал еще один шаг к двери, но неожиданно для самого себя обернулся: — Послушай, а у тебя нет ничего поесть? Просто поесть? А? Еды забыл купить, а ни одного магазина… Марат задумался. — Так-то у меня здесь ничего нет… — произнес он слегка виновато. — Дома ем. Но… знаешь что? — Он вдруг снял с полки одну из самых больших коробок. — Вот такая штука есть: «Прощальный ужин». Там бутылка вина, ананас консервированный и всякие деликатесы. Вино — так себе, кислятина. Китай делает, не Кавказ, что ты от них хочешь. А остальное можно есть. — Так оно же отравленное?! - обиделся я. — Пилюли сами не глотай, брат, кто ж тебя заставляет? Пилюли выкинь, а остальное — нормальное. Я ел, жив, как видишь… — Сколько стоит? — спросил я. * * * Черное ночное небо поплевывало холодным дождем, и я весь продрог, пока дошел до дома, прижимая коробку к груди. На двери подъезда висел свежий бумажный лист. Давно я не видел здесь объявлений. А уж с хорошими новостями — очень давно. |