Онлайн книга «Пересадочная станция»
|
То-то и оно… Никого из персонала не в чем было заподозрить. Никаких оснований. Белоснежная невинность! И все-таки — кто-то спер досье Саттона! Кто-то ухитрился вырвать Саттона из западни, расставленной у «Пояса Ориона». Кто-то ждал этого часа, зная о готовящемся покушении, и предотвратил его. Шпионы, твари такие! Адамс изо всех сил трахнул кулаком по столу… Никто, никто, кроме сотрудников бюро, не мог выкрасть досье Саттона. Никто, кроме сотрудников бюро, не знал о решении убрать Саттона, не знал, кому это поручено. Адамс потер ушибленную руку. Трейсер будто насмехался над ним. «Трик-трюк, — говорил он. — Трик-трак, клик-клик, трик-трюк…» Это было сердцебиение и дыхание Саттона. Это где-то билась его жизнь. Пока он жив, где бы он ни был, трейсер будет продолжать отстукивать ритм его жизни. «Трик-трак, трик-трюк…» «Он где-то в поясе астероидов», — так говорил трейсер, но это слишком неопределенно. Однако можно и уточнить. Уже готовы корабли с другими трейсерами на борту, и скоро круг заткнется. Раньше или позже, через несколько часов, дней или недель, но Саттон будет найден! «Трик-трак…» «Война», — сказал человек в маске. А через несколько часов неподалеку от города в болоте был обнаружен горящий корабль. Таких кораблей на Земле не строили. В нем обнаружили расплавленное оружие неизвестной модели. Недалеко от корабля нашли мертвое тело. И следы, которые вели от корабля до того места, где лежал труп. А на одежде несчастного, перепачканной грязью, — отпечатки пальцев. Они принадлежали Эшеру Саттону. Саттон, опять Саттон! — раздраженно и лихорадочно соображал Адамс. Его имя стояло на титульном листе книги, найденной на Альдебаране-12. Его пальцы отпечатались на одежде человека, погибшего в этой странной аварии. Человек в маске сказал, что если бы не Саттон, катастрофы на Альдебаране-12 не случилось бы. И еще — Саттон прикончил Бентона выстрелом в руку… «Трюк-трах, клик-клик…» Доктор Рейвен сидел вот тут, напротив, и говорил так, будто во всей истории не было ровным счетом ничего удивительного. «Он нашел судьбу», — сказал доктор Рейвен. Да-да, он именно так и сказал: «Не религию. Нет-нет, не религию, а судьбу, как вы не понимаете?» «А как это Саттон мог найти судьбу? Судьба — это идея, абстракция!» «Судьба — это предопределенное течение событий, часто рассматриваемое, как действие сил, которым невозможно противостоять. Саттон нашел именно это — неотразимые силы». Тогда, вспоминал Адамс, я сказал: «Саттон поведал мне о существах, которых он обнаружил в системе Лебеди-61. Он был в затруднении относительно их точного определения, сказал, что лучше всего назвать их симбиотическими абстракциями». А Рейвен кивнул и ответил, что, пожалуй, такое определение, как «симбиотические абстракции» подходит лучше всего, хотя понять, что такое симбиотическая абстракция и как она выглядит, очень трудно. Может быть, в книге будет яснее… …Информационный робот начал довольно резво. — Симбиоз? — переспросил он, и пошло-поехало:— О, сэр, симбиоз — это очень просто. Это — обоюдовыгодное сосуществование двух организмов различных видов. Обоюдовыгодное, прошу учесть, сэр. Это очень важно, что сосуществование обоюдовыгодное. То есть, оно не для кого-то одного выгодное, а выгодное именно для обоих организмов. Мутуализм — это вот нечто другое. Здесь также присутствует взаимная выгода, но она носит скорее внешний, сэр, чем внутренний характер. Это также и не паразитизм, поскольку в случаях паразитизма выигрывает только одна, так сказать, сторона. Выигрывает, как это не прискорбно, не хозяин, а паразит. Такова суровая правда жизни. — Расскажи-ка мне, — с трудом сдерживая улыбку, попросил Адамс, — побольше о симбиозе. Чепуха, про которую ты так увлекательно рассказываешь, меня не очень интересует. — На самом деле, — охотно откликнулся робот, — все предельно просто. Возьмем, к примеру, вереск. Вы, конечно, знаете, что это растение не может расти без связи с определенным грибом? — Нет, — буркнул Адамс, — представь себе, не знаю. — Ну, так я вам расскажу. Гриб как бы живет внутри растения — внутри корней, цветов и семян. Если бы не этот гриб, вереск не смог бы произрастать на тех почвах, где он обычно встречается. Редкое растение может расти на таких бедных почвах. А все потому, сэр — вы следите за мыслью? — что ни у одного другого растения нет такого прекрасного гриба-напарника. Вереск дает грибу место для жизни, а гриб добывает для вереска питательные вещества из почвы. — Ну, знаешь, — пожал плечами Адамс, — я бы не сказал, что это так просто… — Ну, — сказал робот, — есть, сэр, и другие примеры. Существуют, например, лишайники, которые представляют собой не что иное, как симбиотическую комбинацию гриба и водоросли. Иначе говоря, если посмотреть с фактической стороны, лишайника как такового и нет. Есть два отдельных организма. — М-да, — выговорил Адамс с усмешкой, — просто удивительно, как это только ты сам до сих пор не сгорел дотла в лучах своей гениальности! — А еще есть такие маленькие зеленые существа… — невозмутимо продолжал робот. — Лягушки, что ли? — Нет, не лягушки, — без запинки ответил робот. — Это простейшие организмы, одноклеточные. Такие малюсенькие, в воде живут, ну, вы что, не знаете разве? Они вступают в симбиотические отношения с определенными видами водорослей. Животное потребляет кислород, который вырабатывает водоросль, а водоросль, в свою очередь, потребляет углекислый газ, который выделяет животное. А еще существует симбиотическая связь между червем и водорослью. Водоросль помогает процессу пищеварения червя, и все идет хорошо до тех пор, пока червю не взбредет в голову сожрать водоросль, а что он без нее? Абсолютное ничтожество, вот что я вам скажу сэр, больше ничего! — Все это безумно интересно, — прервал Адамс робота. — А теперь попробуй-ка сказать. как, по-твоему выглядит симбиотическая абстракция? — Не знаю, — растерянно ответил робот. — Не знаю сэр… И доктор Рейвен сказал то же самое: «Очень трудно себе представить, как выглядит симбиотическая абстракция…» А потом, вспоминал Адамс, он еще раз подчеркнул, что это не религия. Так и сказал: «Да нет же, о Господи, не религия!» Рейвен зря не скажет, думал Адамс, он лучший специалист в Галактике по сравнительной религии. «Но, может быть, это новая идея», — так сказал доктор Рейвен. О, боже, только этого мне не хватало — новая идея! Все новые идеи опасны, думал Адамс, потому, что людей в Галактике мало. И одного неосторожно оброненного слова достаточно, чтобы где-нибудь вспыхнул очаг недовольства, от которого может быстро разгореться пожар, и человечество вновь будет отброшено в Солнечную систему. |