Онлайн книга «Игрушка судьбы»
|
— Как я понимаю, — сказал Хух, — вы их ищете. Рад был помочь. — Спасибо тебе! — воскликнула она. Я снова взвалил на спину тюк и сказал: — Веди нас туда. — Вы полагаете, капитан, что черепная коробка Роско по-прежнему находится у них? И они не потеряли ее, не разбили, не использовали каким-то образом? — недоверчиво спросила Сара. — Вот поговорим с ними — и выясним. — А как насчет памяти? — продолжала любопытствовать она. — Если мы добудем эту коробку и вставим в его голову, вспомнит ли он все, что было с ним раньше? — Все, что он когда-либо знал, зафиксировано в мозге, — сказал я. — Роботы в отличие от людей не забывают ничего. Была, конечно, вероятность, что на планете существует не одно племя кентавров и что обнаруженные Хухом игроки о мозге Роско даже не подозревают. Но об этом я предпочел не говорить… А еще они могли просто не отдать нам этот мозг, несмотря на то что пользы им от него — никакой… Когда мы приблизились к вершине следующего холма, Хух сипло предупредил, что кентавры уже рядом. Я не знаю почему, но мы тут же, не сговариваясь, пригнулись и лишь затем осторожно двинулись дальше. Внизу лежало узкое, очень ровное песчаное пространство, покрытое хилой растительностью, а за ним начиналась красно-желтая пустыня. Хух ошибся в своих расчетах: кентавров было там гораздо больше, чем десять раз по десять. Большинство их тесно окружало поле, которое было игровым лишь в силу того, что на нем в данный момент играли. Вообще же это был ровный кусочек пустыни с двумя рядами белых камней, служивших воротами. Дюжина кентавров с длинными клюшками в руках яростно гоняли мяч. Туда-сюда. Это была крайне вульгарная, примитивнейшая версия благородной игры поло… Вскоре матч завершился. Игроки легкой рысцой убежали с поля. Стали расходиться и болельщики. За полем стояло несколько тентов — больших квадратов грязной ткани, поддерживаемых воткнутыми в землю палками. Кое-где между этими укрытиями от солнца лежали кучи каких-то пакетов — вероятно, с имуществом племени. Кентавры шатались вокруг, изображая что-то вроде праздничного гулянья. — Что предпримем? — спросила Сара. — Спустимся к ним? — Не все, — сказал Тук, внезапно вышедший из транса. — Лишь один из нас. — И этим одним конечно же будете вы? — спросил я полушутливо. — Конечно, — подтвердил Тук со всей серьезностью. — Если кого-то должны убить, то я первый кандидат. — По-моему, они вряд ли станут кого-то убивать, — сказала Сара. — По-вашему, — заметил я. — Давайте взглянем на вещи трезво, — изрек Тук своим гнусным тоном, за который его следовало бы хорошенько выпороть. — Из всех нас у меня наименьшие шансы быть убитым. Я выгляжу скромным, безобидным и немного тронутым. На мне коричневая сутана и вовсе не ботинки, а сандалии… — Эта братия, — перебил я его, — понятия не имеет ни о коричневых сутанах, ни о сандалиях! Еще меньше их будет волновать, умный вы или дурак! И если они склонны убивать, то… — Но почему вы так думаете? — возмутилась Сара. — Они могут оказаться вполне дружелюбными существами! — Да? Вам кажется, что они дружелюбны? — Вообще-то не кажется, но ведь нельзя судить лишь по внешнему виду… А Тук, кстати, может подействовать на них умиротворяюще. Ничего не зная о коричневых сутанах и сандалиях, они, возможно, разглядят в нем чистоту души и добрые намерения… Это звучало так, будто она говорила не о Туке, которого я знал как облупленного, а о ком-то другом. — Идти — мне, — твердо сказал я ей, — И давайте оставим эту бесполезную болтовню. Они просто размажут вашего Тука по земле! — А с вами это, конечно, исключено! — Чертовски верно замечено! Исключено! Потому что я умею обращаться с… — Капитан, — тихо перебил меня Тук, — Почему вы никогда не прислушиваетесь к голосу разума? Почему все время лезете на рожон? Вам хочется быть первым, да? Хорошо. Но учтите следующие два момента. Они, возможно, не тронут меня именно потому, что я отличаюсь от вас. У них просто не будет того удовлетворения. Что за радость убить или покалечить жалкого и слабого? А я смогу выглядеть таковым… Во-вторых. Вы нужны больше, чем я. Если что-то стрясется со мной — это не будет иметь такого значения, как если прикончат вас. Я уставился на него, ошеломленный такой откровенностью. — Вы действительно имели в виду всю эту ерунду? — А по-вашему, я бил на эффект? Будучи уверенным, что идти мне все равно не придется? Я не ответил, потому что он был прав: именно так я и думал. — Кто бы туда ни отправился, — сказала Сара, — он должен ехать на Пэйнте. Такие, как они, к всаднику отнесутся с гораздо большим уважением. И еще… На Пэйнте можно быстро убраться оттуда, если дела пойдут плохо… — Майк! — взревел Хух. — В словах святого человека есть смысл! — Ни черта! — огрызнулся я, — Платят за риск мне! И рисковать — тоже мне! — Майк, — холодно сказала Сара. — Оставьте ваше ребячество. Кто-то должен спуститься туда, и этим кем-то могла бы быть даже я. Нас здесь трое. Хух — не в счет. Обсудим остальных. — Вы думаете, это так просто? Спустился, поприветствовал — и все? Нужно еще выудить у них коробку! Тук может все испортить! Мы пристально смотрели друг на друга. — Ну хорошо, — буркнул я, — Бросим монетку. Согласны? — У нее только две стороны. — Вполне достаточно, Сара. Вы в этом не участвуете. Только Тук и я. — Никаких монеток, — возразил Тук. — Идти — мне. Сара снова посмотрела на меня. — По-моему, мы должны согласиться с ним, капитан. Он хочет это сделать. Жаждет. И он справится. — А как насчет заключения сделки? — За эту коробку мы должны отдать все, что они попросят, — решительно сказал Тук. — Вплоть до ружья, — добавила Сара. — Ну уж нет! — возмутился я. — Ружье может понадобиться нам самим! — Но коробка нам тоже нужна! — сказала Сара. — Без нее мы пропадем! Что касается моего ружья, то за все это время я выстрелила из него всего один раз и то безрезультатно! — Вспомните о людях, оставшихся в овраге. — Вспомнила. У них, кстати, было оружие. И что это дало? — Все, что я могу сделать, — встрял Тук, — это выяснить, при них ли коробка и не желают ли они расстаться с ней. Собственно, торг начнется позже, и мы все примем в нем участие. — Ладно, — сказал я, решив, что так будет действительно лучше. Пускай идет и все портит, вынуждая нас прекратить безнадежные поиски Лоуренса Арлена Найта и заняться более важными вещами. Ведь мы еще даже не пытались представить, каким образом нам покинуть эту планету… |