Книга Мир красного солнца, страница 246 – Клиффорд Саймак

Мужчина фыркнул.

— Нет не Лэнгдон. Лэнгдон пропал.

— Скверно, — заметил Уэст. — Плутон — не самое лучшее место, чтобы потеряться.

— Он не на Плутоне, — сказал мужчина. — Где-то там, в космосе.

— Может быть, Дарлинг… — И Уэст затаил дыхание, чтобы услышать ответ.

— Дарлинг оставил нас, — сказал мужчина, — Я — Картрайт, Бертон Картрайт.

На крошечном плато перед лабораторией они остановились, чтобы отдышаться. Тусклый свет звезд окрашивал долину, раскинувшуюся внизу, в серебристый цвет.

Уэст показал на звездолет.

— Тот самый корабль!

Картрайт захихикал.

— Вы узнаете его, а? «Альфа Центавра».

— Там, на Земле, все еще продолжают работать над двигателем, — сказал Уэст, — Когда-нибудь они добьются своего.

— Не сомневаюсь в этом, — кивнул Картрайт и повернулся к лаборатории. — Пойдемте. Скоро будет готов обед.

Стол был накрыт белой скатертью, серебряные приборы сверкали в мерцающем свете тонких свечей. Бокалы, наполненные игристым вином, были расставлены согласно этикету. В центре стола находилась ваза с фруктами — но таких плодов Уэст никогда прежде не видел.

Картрайт наклонил стул и сбросил существо, которое спало там, на пол.

— Садитесь, господин Уэст, — сказал он.

Существо выпрямило туловище и пристально посмотрело на Уэста с подозрительным отвращением, затем, злобно зашипев, исчезло из поля зрения.

Расположившийся по другую сторону стола Луи Невин заметил извиняющимся тоном:

— Проклятые твари все время вертятся под ногами. Полагаю, господин Уэст, они тоже вам досаждают.

— Мы пробовали специальные ловушки для крыс, — сказал Картрайт, — Но они оказались слишком сообразительными, так что мы уживаемся с ними, это лучшее, что можно сделать.

Уэст засмеялся, чтобы скрыть кратковременное замешательство, но почувствовал на себе взгляд Невина.

— Аннабель, — сказал он, — было единственным созданием, которое когда-либо беспокоило меня.

— Вам повезло, — сказал ему Невин, — Они надоедливые паразиты. Один из них настаивает на том, чтобы спать со мной.

— Где Белден? — спросил Картрайт.

— Он поел раньше, — ответил Невин. — Сказал, что у него дела, которые он хочет доделать. Просил его извинить. — Он обратился к Уэсту: — Джеймс Белден. Возможно, вы о нем слышали.

Уэст кивнул.

Он отодвинул стул и сел, затем резко поднялся.

В дверях появилась женщина с фиолетовыми глазами и платиновыми волосами, закутанная в манто из горностая. Она шагнула вперед, и свет от пылающих свечей упал на ее лицо. Уэст застыл на месте и почувствовал, что кровь в венах стала холодной, как лед.

Это лицо не было лицом женщины. Оно скорее походило на череп, покрытый мехом, словно лицо ночной бабочки, которое попыталось стать человеческим и застряло где-то на полпути.

В конце стола Картрайт тихо посмеивался.

— Вы узнаете ее, господин Уэст?

Уэст сжал спинку стула с такой силой, что его суставы мгновенно побелели.

— Конечно узнаю, — ответил он, — Белая певица. Но как вы привезли ее сюда?

— Вот поэтому они зовут ее обратно на Землю, — сказал Невин.

— Но ее лицо, — настаивал Уэст, — Что случилось с ее лицом?

— Их было две, — пояснил Невин. — Одну мы послали на Землю. Мы должны были подправить ее немного. Понимаете — пластическая хирургия.

— Она поет, — заметил Картрайт.

— Да, я знаю, — сказал Уэст, — Я слышал, как она пела. Или, может быть, я слышал другую… ту, что вы послали на Землю с переделанным лицом. Ее выступления транслируют все эфиры. Все телевизионные сети показывают ее.

Картрайт вздохнул.

— Я хотел бы услышать ее на Земле, — сказал он. — Видите ли, она поет там иначе, чем здесь.

— Они поют, — перебил его Невин, — так, как они чувствуют.

— Камин отражает свет на стене, — сказал Картрайт, — и она будет петь, как свет от камина на стене. Или благоухает сирень во время апрельского дождя, и ее пение будет походить на аромат сирени и пелену дождя, падающего на дорожку сада.

— Здесь нет ни дождя, ни сирени, — сказал Невин и посмотрел так, что на мгновение показалось, что он вот-вот заплачет.

«Сумасшедший, — подумал Уэст — Абсолютно безумный. Как тот мужчина, что упился до смерти, там, на спутнике Плутона. И все же, может быть, он не столь сумасшедший».

— У них нет разума, — пояснил Картрайт, — то есть нет собственного взгляда на вещи, чтобы высказать свою мысль. Только связка нервных окончаний, вероятно, без сенсорного восприятия, такого как у нас, но более чем вероятно, что у них другое, полностью отличающееся от нашего сенсорное восприятие. Чувствительные создания. Музыка для них — выражение сенсорных впечатлений. Они не могут повлиять на то, как они поют, так же как ночная бабочка — справиться с желанием лететь на пламя свечи, не сознавая, что это убьет ее. Они по природе телепаты. Они принимают мысли и передают их в пространство. Не удерживают ни одной мысли, понимаете, только передают — подобно старинным телефонным проводам. Мысли, которые слушатели, под воздействием музыки, принимают.

— И красота этого заключается в том, — подхватил Невин, — что если бы когда-либо позже слушатель осознал свои мысли и задумался по этому поводу, то был бы убежден, что они являлись его собственными, что они вертелись у него в голове все это время.

— Умно, а? — спросил Картрайт.

Уэст вздохнул свободнее.

— Умно, да. Я не думал, что вы, парни, способны на такое.

Уэст хотел задрожать и понял, что не может, и дрожь начинала расти внутри него, и казалось, что его туго натянутые нервы сейчас разорвутся.

Картрайт сказал:

— Так что у нашей Стеллы все получается хорошо.

— О ком вы? — спросил Уэст.

— Стелла. Другая. Та, что с лицом.

— А, понятно, — кивнул Уэст, — Я не знал, что ее зовут Стелла. На самом деле никто о ней ничего не знает. Однажды ночью она неожиданно появилась в качестве сюрприза на одной из телесетей. Ее объявили в качестве таинственной певицы, а затем люди начали называть ее Белой певицей. Она всегда пела, освещенная тусклым голубым светом, понимаете, и никто никогда не видел ее лицо отчетливо; несмотря на это, каждый, конечно, считал ее красавицей.

Телесеть не ставила под сомнение то, что она была инопланетянкой. Сообщили, что она — представитель таинственной расы, которую Джастон Ллойд нашел на Астероидах. Вы помните Ллойда, нью-йоркского пресс-агента.

Невин потянулся к нему через стол.