Книга Заклятие короля, страница 81 – Линдси Пайпер

Он сорвал очередную дверь.

Пэлл.

Поначалу он ее не узнал. Он уже не помнил, сколько лет назад в последний раз видел ее лицо. Она лежала на спине, голова была повернута к двери. Под ней была каталка на ко­лесиках. Они просто... перекатили ее сюда, в это подобие гроба.

Лето сражался за эту пародию.

Какая-то часть его до последнего надеялась, что это не так, что это не чистая правда. Но при виде навеки застывшего ли­ца Пэлл он потерял остатки надежды. Астеры были убийца­ми и лжецами.

Он подавил дрожь в руках, выкатывая сестру в коридор. Погладил ее брови и почти удивился тому, что она вырос­ла в милую юную девушку. Груз, давящий на грудь, не ис­чез. Ее кожа была теплой, но она не ответила на прикосно­вение. Она была прекрасна, и она никогда не очнется. Он хотел лишь обеспечить ей комфорт, но теперь — зная, что сделали с Нинн и им самим во время взросления, — он же­лал ей только здоровья.

Если здание не взлетит на воздух со всеми, кто внутри.

Он поцеловал сестру в лоб. Лицо Тишины излучало сочув­ствие. Она коснулась двумя пальцами места, которое он по­целовал. И кивнула. Лето вздрогнул в ответ на то, что было безмолвной клятвой.

И пошел дальше. Еще три двери. Еще троих пленников нужно выпустить на свободу. За первой после двери Пэлл дверью оказался маленький мальчик.

Лето застыл.

— Джек?

Мальчишка вскинул голову. У него были глаза Нинн. Та же ясность и тот же ум, но смешанные с огромным страхом.

— Пойдем со мной, Джек. Твоя мама ищет тебя.

Страх, как оказалось, был не единственным сильным чув­ством. Настороженность, затем злость. С каждой секундой он все больше напоминал ему Нинн.

— Как ее зовут?

— Одри МакЛарен.

— Ее другое имя?

— Она рассказала тебе, правда? Со сказкой на ночь? — Мальчик кивнул. Лето улыбнулся ему в ответ. Он никогда еще не улыбался с такой искренней гордостью.

— Твою маму зовут Нинн из клана Тигони. Сейчас она сжигает дома дотла, чтобы найти тебя.

* * *

Харк осторожно приблизился к Пэт. Нинн с трудом удержи­вала свой дар от разрушения коридора. Свет стал настолько ярким, что даже мрамор сиял белизной и рассыпал веера искр.

Пэт прислонилась к дальней стене, удерживая руки за спи­ной. Она казалась маленькой и покорной: словно подросток, внезапно смешавшийся с древней женственностью, выгля­дывал из ее странных, пронзительных глаз.

— Харк, кто она?

— Предсказательница. — Он казался расслабленным, но Нинн заметила, как согнулись его колени. Он был готов в лю­бой момент рвануться вперед и ударить своим металличе­ским шаром. — Она разыскала Тишину. «Ищите живое зо­лото» — поверь мне, «живое золото» идеально описывает то, что вы двое творите взглядами. Так мы поняли, что пришла пора действовать.

— Но почему?

— Это касается Чазма. — Он нахмурился. — И еще было что-то о безопасности наших детей.

Нинн вздрогнула.

— Каких детей?

— Всех, — ответила Пэт. — В лабораториях. Я видела, кто может выжить рассудком и телом, а кто не сможет. Затем... принимались решения.

Харк оскалился.

— Доктор Астер не владеет секретом зачатия?

— Нет, но он не прекращает его искать — к несчастью тех, кто очутился здесь. Я выкупила ему время.

— Ты хоть понимаешь, что натворила? — Нинн промчалась по коридору и схватила ее за горло — горло, не искалеченное ошейником. Искры и проблески раскаленного белого света рассыпались от прикосновения к коже. — Ты помогла ему соз­дать бесконечный кошмар.

В зеленых глазах Пэт не было сожаления, хотя она зады­халась.

— Твой Лето многое знает о рабстве. Не он один.

— Где Астер?

— Вертолет.

— Он тебя бросил?

— Я осталась. Мне теперь жить среди призраков. Разве что... — В попытке улыбнуться она обнажила два ряда мел­ких идеально ровных зубов. — Ты убьешь меня, Нинн из Ти­гони? Я видела и такой итог.

Ярость Нинн споткнулась о нерешительность. Могла ли она убить женщину, которая не сделала ничего страшнее присутствия рядом с Астером? Она сама поначалу считала Лето бесполезным, безмозглым убийцей. Никто не знал, что вынесла Пэт в попытке спастись и выжить. Она могла быть виновной, как доктор-садист, или невинной, как ребенок, ро­дившийся в Клетках.

Решение принадлежало не Нинн. Только не в присутствии Мэла. Она выдохнула, разжала руки и отпустила женщину. Пэт не вздрогнула и не отстранилась. Лишь наклонила го­лову, вернув себе прежнюю грацию — текучую, как живая вода.

Темноволосый незнакомый Пендрей, расчистивший путь от охранников, догнал их.

— Если хочешь задушить эту мерзость, давай потащим ее за нами.

— Таллис, — спокойно сказала Пэт. — Как забавно уви­деть тебя здесь. Нинн заслуживает права познакомиться до того, как ты снова сбежишь.

Нинн встретилась с ним взглядом. Он вздрогнул. И отвер­нулся. Странное узнавание прорастало из пор ее кожи, как жуткая быстрорастущая плесень.

— Скажи мне.

Незнакомец сглотнул и впервые встретился с ней глазами. Вскинул голову и подбородок.

— Нинн, твоего отца звали Валлен из клана Пендрей. Он был моим старшим братом. И мой долг перед тобой не выра­зить словами.

— Ага, но у нас нет времени, — вмешался Харк. — Я Сат, ты помнишь? Краду по чуть-чуть там и тут. Эта зеленогла­зая дамочка — предсказатель, а это значит, что я отлично ви­жу клубы пламени и хорошо прожаренных Королей Дракона. Не знаю почему, но ей кажется, что у этого здания нет буду­щего. — Его внимание переключилось на стену за спиной Пэт. — И мне не кажется, что из-за Гивы.

Нинн схватила Пэт и оттолкнула туда, где Харк мог прикрыть их обеих импровизированным щитом. Удары молнии разби­ли подсвеченную белым внутреннюю стену. Мэл прорвался сквозь мрамор и кирпичные блоки, словно те были простой бумагой. Почерневшая дыра в стене была достаточного диа­метра, чтобы ее высокий кузен вошел, не пригибая головы.

За ним Лето... обнимающий Джека.

Нинн с воплем вскочила на ноги, сорвав горло. Выхвати­ла своего сына из рук Лето и прижала его к груди. Убрала волосы с его закопченного личика и целовала его снова и снова. Она никак не могла поверить, дрожала, зарывшись носом в его волосы и вдыхая запах, который не заглушала даже лабораторная вонь. Джек. Ее Джек.

— Мальчик мой, маленький, слава Дракону.... — Она вы­дыхала его имя, как мантру, спасавшую от безумия мыслей о том, что она могла его потерять. Она никогда не узнает его страданий. А он не узнает о ней. Но, возможно, это лишь за­щитит их обоих от лишней боли.