Книга Дом на краю прошлого, страница 57 – Барбара Эрскин

Когда он вернулся в кабинет, к Джосс и Дот присоединились Лин и Том.

– Я сказала Лин, что мы думаем о раннем крещении, – медленно заговорила Джосс, когда появился Эдгар. Она плотно сжала губы. – Она считает, что это будет неверно.

– Конечно, неверно. – Лин не скрывала своего раздражения. – Этого нельзя делать без папы и мамы, они смертельно обидятся. – Она обернулась к Джосс. – Я не понимаю, что с тобой творится! Для тебя вообще что-нибудь значит прошлое? Все эти годы они относились к тебе, как к родной дочери, любили тебя, заботились о тебе! Теперь появился этот проклятый дом, и дорогие старые Джо и Элис превратились для тебя в ненужный хлам, о котором можно забыть!

– Лин! – Джосс уставилась на нее во все глаза. – Это неправда. Ты говоришь полную чушь и прекрасно это сознаешь! Мы не говорим о крещении, как о средстве лишить маму и папу шанса участвовать в обряде, мы говорим о спасении ребенка, с которым в любой момент может произойти ужасное несчастье!

В кабинете повисла жуткая тишина.

– Джосс, дорога. – Дот положила руку ей на плечо. – Я уверена, что маленькому Нэду не грозит никакое несчастье. Эдгар не собирался вас пугать. И мне кажется, что нам не стоит больше обсуждать эту щекотливую тему сегодня. Эдгар, крещение – это семейное торжество, и родители Джосс должны иметь возможность в нем участвовать. Какая разница, если ребенка окрестят на несколько дней или недель позже, – впрочем, говорила она довольно сердито.

Эдгар пожал плечами.

– Думаю, ты права, дорогая.

Выражение глаз противоречило смиренности слов. Во взгляде священника был явно виден гнев.

– Что ж, – продолжал он, – могу я предложить перенести дискуссию на другое время? Если вы решите предложить мне крестить Нэда, то я, конечно же, не откажусь сделать это. В противном случае договоритесь об этом с Джеймсом Вудом. Как бы то ни было, я прошу вас не тянуть и крестить ребенка как можно скорее. – Он откашлялся. – Дот, думаю, нам надо ехать. Джоселин, можно сказать, только что родила и ей надо отдохнуть. – Он внезапно улыбнулся. – Прекрасный ребенок, моя дорогая. Поздравляю. Пусть мои увещевания не пугают вас. Радуйтесь ребенку и радуйтесь своему дому. Ему необходимо счастье, это лучший способ изгнания нечистой силы.

Как только машина Гоуэров скрылась из виду, Джосс повернулась к Лин.

– Какая муха тебя укусила? Как ты смеешь думать, что я хочу отделаться от Элис и Джо? Это отвратительная мысль. Плохо же ты обо мне думаешь!

Лин была непреклонна.

– Я начинаю понимать. Думаю, что вновь обретенное величие вскружило тебе голову.

– Лин!

– Посмотри на себя, Джосс. – Лин наклонилась и взяла Тома на руки. – Ладно, я пошла готовить ленч. Смею ли я предложить тебе отдохнуть или что там еще должна делать леди?

После ухода Лин Джосс долго и недоуменно смотрела на дверь. Потом, чувствуя себя несчастной и покинутой, потянулась к колыбели. Достав оттуда Нэда, она немного покачала его на руках, а потом пошла с ним к креслу и села. Закрыв глаза, Джосс попыталась успокоиться. Так естественно, что Лин ревнует. У нее есть для этого все основания. У Джосс муж, дети, прекрасный дом – все это должно казаться немыслимым богатством Лин, которая вообще не могла за весь предыдущий год найти себе работу, и до тех пор, пока Джосс и Люк не предложили ей поселиться у них, не имела собственных средств к существованию.

Джосс поцеловала Нэда в макушку. Ребенок спал у нее на руках. Закрыв глаза, Джосс, ощутив волну усталости, откинулась на спинку кресла и начала засыпать.

Ее разбудил крик Нэда, который во сне начал соскальзывать с ее колен.

– Нэд! О Господи! – Она вовремя успела подхватить его, не дав упасть на пол, и прижала к груди. Ее трясло. – О, мой миленький, ты не упал?

Нэд горько плакал, его высокий голосок разрывал Джосс сердце.

– Нэд, Нэд, маленький, тихо, баю-бай, баю-бай. – Она баюкала его, ругая себя за то, что так неосторожно уснула.

– Джосс?

Прошло некоторое время. Люк просунул голову в дверь, потом вошел.

Джосс сидела у окна, приложив ребенка к груди под звуки ноктюрна Шопена – ее любимого произведения, которое она слушала каждый день в течение последней недели.

– Как он?

– Отлично. – Она закусила губу.

– Ленч почти готов. Я слышал, Гоуэры были здесь.

Она кивнула.

– Наверно, Лин тебе все рассказала.

– Она очень удручена. Знаешь, Джосс, ты обходишься с ней не очень тактично. – Он сел напротив, наслаждаясь хрестоматийной картиной: мать и дитя. – Я тебя предупреждал. Ты должна соблюдать осторожность. Нам нельзя ее терять. Не забывай, тебе надо работать. Этот издатель очень серьезно относится к своим договорам. Теперь твое писательство не хобби. Это реальная работа за реальные деньги. Ты не можешь рисковать потерей Лин.

Джосс согласно кивнула.

– Я знаю, и я не хотела расстраивать ее. И тебя тоже. Это Эдгар настаивал на том, чтобы как можно скорее крестить Нэда.

– Мы так и поступим. Как только определим дату, когда Элис и Джо смогут приехать. Кстати, как и мои родители, Джосс. Не забывай и о них. Ведь они до сих пор даже не видели наш дом.

– Знаешь, а ведь она перестанет обращать внимание на Тома, – помешивая суп в кастрюле на плите, Лин обернулась, когда вошел Люк.

– Ерунда. – Люк сел за стол и открыл банку пива, упаковку которого достал из холодильника. – Хочешь пива?

– Нет, спасибо. И все же она перестанет. – Лин снова начала мешать суп. – Бедный маленький Том-Том, он всегда был внуком только для Дэвисов. Нэд – ты ведь не собираешься его так называть, правда? – это дитя Белхеддона, – последние два слова Лин произнесла с нескрываемым сарказмом. – Поверь мне, Люк, я ее хорошо знаю.

– Нет, Лин, ты не права. – Люк отрицательно покачал головой. – Совершенно не права.

– Я? – Она бросила шумовку и повернулась лицом к нему. – Хотелось бы, чтобы так было. Но я хочу, чтобы ты знал: я люблю маленького Тома так, словно он – мой собственный сын. Пока я здесь, он не будет вторым.

– Он никогда не будет вторым ни для Джосс, ни для меня, Лин. – Люк с трудом сохранял спокойствие. – Где Джосс?

– С младенцем, нисколько в этом не сомневаюсь.

– Это не обсуждается, Лин. – Люк сделал глоток из банки. – Господи, ведь мальчику всего два дня!

Не в силах больше сдерживать свое раздражение, он встал и покинул кухню. Выйдя во двор, он остановился, взглянул на небо и, чтобы успокоиться, несколько раз глубоко вдохнул. Глупая сучка. Все ей неймется. Соперничество и антагонизм, которые всегда существовали между сестрами, стали вырываться на поверхность, и это начинало действовать Люку на нервы. Он сделал еще несколько глотков крепкого пива и в этот момент увидел в воротах гаража искаженное тревогой худощавое коричневое лицо.