Онлайн книга «Единственная женщина на свете»
|
Поднявшись на резное крылечко, где вместо нижней ступеньки лежали два кирпича, тетка подергала дверь, но она оказалась заперта. Мою спутницу это не остановило, и она решительно надавила кнопку звонка. Открыла нам женщина лет шестидесяти в халате, наброшенном поверх ночной рубашки, ее седые волосы были в беспорядке. Я заподозрила, что мы подняли человека с постели, и на радушный прием не рассчитывала. – Рая, Иваныч дома? – слегка заискивающе спросила соседка. – Где ему быть-то? – Вот, пришли к нему по делу. Из города человек приехал, Олина родня. Поговорить бы надо. – О чем говорить? Ведь ничего путного не скажет. – Может, скажет. – Ага… – начала Раиса, но тут раздался мощный бас: – Райка, кто там? – Не твое дело, – огрызнулась она. – Не мое? А пришли к кому? – Чертов пьяница, – буркнула женщина. – Заходите, коль пришли. Из сеней дверь вела в просторную кухню. За столом сидел мужичок в темной рубашке, застегнутой на все пуговицы, узкоплечий и ростом не выше подростка. Богатырским оказался только голос. – Иваныч, – начала соседка. – Ты б рассказал девушке, что и как. Из областного центра приехала, Ольгина родня… дело-то такое, помочь людям надо. – Ни к чему мне с вами разговаривать. Я где надо, там скажу… у меня нервы не железные… – Да говорю вам, дурака он валяет, – вмешалась Раиса. – Спрашивали его эти, из города, так он весь трясся и двух слов сказать не мог. Да и что он знает… балабол. – Сама балаболка. У меня нервы, а ты мужу стакан пожалела. – Ты уж два выпил. – Так вот… не с пустыми руками… – Соседка выставила на стол принесенную бутылку, Раиса ее тут же подхватила. – Своего мужика спаивай. – Так я для дела, Рая… – У него и так язык заплетается. – Бутылку Раиса определила в шкаф под растерянным взглядом соседки и горящим негодованием взглядом мужа. – Вот ведь коза безрогая… – А ты-то кто тогда? – Иваныч, – вновь начала соседка, но он вдруг гаркнул: – При тебе говорить не буду. Ты ж завтра по всему поселку разнесешь, а дело такое… Вот ей, может, и скажу, – кивнул он на меня. – Да я ни в жизнь… – А то я тебя не знаю. Брысь отсюда, и Райку забирай. – Да чего вы, в самом деле, – всплеснула супруга руками. – Видите, пьян он в стельку, такого наболтает, только слушай. – Рая, пойдем на крыльце посидим, – потянула ее за руку соседка. Та, чуть замешкавшись, вышла следом за ней, а мужик хитро на меня уставился. – Ты кто? – Ольгина родственница. – Я села за стол, не дожидаясь приглашения, и тоже на него уставилась. – А ты не из милиции? – Нет. Я из общества защитников окружающей среды. – А чего это такое? – Вы лучше расскажите, что видели. Он поскреб в затылке и спросил: – Тыщу дашь? – Дам две, если будет за что. – Бабы дуры, – заявил он с печалью. – Это известие двух тысяч не стоит, – предупредила я. – Дуры бабы, говорю, – повысил он голос. – Вот хоть Ольгу взять. Всяк сверчок знай свой шесток. А она? Нет бы здесь мужа себе сыскать, куда там, в город поперлась. Городского ей подавай. И что? Вернулась с дитем. А то бы здесь ей никто девчонку не сварганил. Да запросто. – Верю. Но денег не дам. Он перегнулся ко мне поближе. – Я коз пасу в лесочке возле дороги. Посиживаю, покуриваю да по сторонам поглядываю. И так целый день. Бывает, и увидишь чего. Я достала из кармана тысячу и положила на стол. Иваныч протянул к ней руку, но я купюру придержала. – Машины-то мимо ездят, – хихикнул он. – Дите заимела, а умней не стала. Не с теми дружбу водит, – перешел он на зловещий шепот. Я убрала ладонь, и купюра мгновенно исчезла со стола, после чего я вынула вторую. – А с кем надо? – спросила хмуро. – С тем, кто тебе под стать. Вот племянник мой, к примеру. Он с ней в одном классе учился… – О племяннике тоже можно поговорить, но бесплатно, – предупредила я. – Позавчера, часов в пять, подъехала машина. Черная, вся блестит. Уйму денег стоит. – «Жигули»? – спросила я для затравки. – «Жигули», – передразнил дед. – «БМВ». Я машины знаю. Не лаптем щи хлебаем. У Паньковых-дачников такая, богачи, племянник мне сказал, сто штук зеленых, не кот чихнул. У Паньковых старая, а эта новенькая. Вся блестит. Соображай, сколько стоит. – Уже сообразила. А Ольга здесь при чем? – При том. Слушай дальше и не перебивай. Подъехала машина, я сижу себе в лесочке, наблюдаю. Машина стоит, никто из нее не выходит. Десять минут стоит, пятнадцать. Интересно, думаю, чего ей здесь стоять? Если у человека нужда, так уж давно бы вышел. И вдруг Ольга торопливенько так бежит и оглядывается. Но меня-то она, конечно, не видела. В машину шмыг. Что там у них было, не скажу, стекла темные, не разглядишь, но пробыла она в машине полчаса, не меньше, а когда выходила, я слышал, как мужик ей сказал: «Все поняла?» – грозно так, а она быстро-быстро в поселок. И вроде испуганная. Лицо такое… задумчивое, одним словом. – А мужика видели? – спросила я. – Не видел, врать не стану. Только слышал. Значит, она бегом в поселок, а он развернулся и уехал восвояси. А теперь скажи: на что глупой бабе, вроде Ольги, вот такие знакомства? Без гадалки ясно: до добра не доведут. Так и вышло. – А вы на номер «БМВ» случайно внимания не обратили? – невинно поинтересовалась я. – Как же не обратить, – хитро прищурился тот. – И на память не жалуюсь, и номера приметные. – Но осчастливить меня не торопился, пришлось достать еще тысячу и выложить на стол. Она мгновенно исчезла, а дядька усмехнулся: – Три семерки, как портвейн, да ты не помнишь, – крякнул он в досаде. – Теперь такого не сыщешь, а раньше зайдешь в магазин… – Благодарности советской ликеро-водочной индустрии оставим на потом, – миролюбиво предложила я. – Вернемся к Ольге. Вчера вы видели, как она в город уехала? – Нет. Потому как уехала на автобусе. Зинка Сорокина сказала, Ольга в автобус садилась. Его я видел, само собой, прошел строго по расписанию, а Ольгу – нет, не видел, должно быть, по другую сторону сидела. Я кивнула и немного поразмышляла. – Раньше здесь «БМВ» с тремя семерками в номере не встречали? – Не встречал. Уж такую-то машину не пропустишь. Вот он и не стал в поселок соваться. Другой Ольгин хахаль на «Жигулях» ее привозил, видел два раза. Ну и сестра ее приезжала, машина тоже приметная. |