Онлайн книга «Иван-царевич и С. Волк. Похищение Елены»
|
Как завороженный, наблюдал он за феерическим зрелищем встречи. — Кто это? — отчего-то шепотом спросил он у Трисея. — Это — Демофон. — Кто такой Демофон? — не унимался озадаченный Иван. — Демофон — это наше все, — торжественно объявил тот. — Демофон… Демофон… — наморщив лоб, забормотал Иванушка. — Демофон… И встрепенулся, сконфуженно переводя взгляд с Ирака на Трисея и обратно. — Уж не хотите ли вы сказать, что это тот самый Демофон, который… — Именно тот самый. — Не может быть!!!.. — Может. — Но он же… Ему же… Его же… — Да. — И вы всю дорогу молчали об этом!!! То есть, я все это время находился на одном корабле с самим Демофоном, и вы говорите мне об этом только сейчас?!.. — Н-ну… — О, милостивые боги Мирра!!! Это же сам Демофон!!! Великий Демофон!!! И Иванушка, сунув переметную суму в руки Трисею, не разбирая дороги, очертя голову кинулся в гущу солдат. С каждым его шагом истерично хлюпали полузатопленные волшебные сапоги, извергая изо всех своих отверстий яростные разноцветные фонтаны и фонтанчики соленой воды. — Ион, постой, куда ты!.. — растерянно взмахнув руками, последовал за ним Ирак. Трисей проводил удаляющуюся фигуру взглядом. «Ну, и педилы…» — тихо покачал он головой. — …извините, многоуважаемый Демофон, но я вовсе не Термостат, — виновато оправдывался Твердолобый, когда Иванушка все-таки смог пробиться сквозь армию любителей стеллийской литературы. — Вы меня не за того принимаете… — Ох, прости старика! — энергично взмахнул тоненькой иссушенной ручкой, похожей на куричью лапку, Демофон и, напряженно сощурившись, обратился к лукоморцу: — Термостат!.. Ну как же я не признал тебя сразу!.. Ну, веди же меня, веди, я так и горю от нетерпения наконец увидеть… — Извините, многоуважаемый Демофон, но я тоже не Термостат, — смущенно проговорил Иван. — Не Термостат?.. — знаменитый поэт озадаченно перевел взгляд близоруких бесцветных глаз с одного человека на другого, нахмурил кустистые брови и вдруг тоненько засмеялся, грозя обоим пальцем-прутиком: — Не Термостат!.. Ха-ха-ха!.. Ах, вы, шалуны! Как были мальчишками, так и остались!.. А ведь по шестьдесят лет уже обоим!.. А похожи друг на друга по-прежнему — как две оливки в салате! Белобрысый долговязый царевич и коренастый чернобородый сержант непроизвольно, на всякий случай, быстро оглядели друг друга, потом себя, потом выжидательно посмотрели на Демофона. — Ну, Гидролит, а теперь расскажи мне, кто все эти хорошенькие девушки. Они, наверное, собрались специально в честь этого торжественного события? Ты меня с ними познакомишь? — обвел широким жестом собравшихся вокруг старичок. Толпа закованной в броню солдатни охнула и слегка откачнулась назад. Кто-то растерянно хихикнул. Большинство сочувственно закачало головами и понимающе вздохнуло. Иван решил, что настал черед того, ради чего он пожертвовал парой золотых пряжек, куском туники и плащом, протискиваясь сквозь строй неуступчивых и вооруженных до зубов читателей. — Уважаемый Демофон! — трепетно взял он за худенькую ручку литератора. — Я так счастлив видеть вас воочию! Я — самый восторженный поклонник вашего уникального таланта и прочел по много раз все ваши книги, какие только у нас издавались! Не будете ли вы так любезны не отказать мне в любезности… Могу ли я попросить у вас автограф?.. — Проси! — великодушно разрешил уважаемый Демофон. — Прошу! Вы — практически живой классик! Ваши произведения переживут века! — Ага, ты читал их! — встрепенулся старичок. — А как тебе понравилась моя последняя поэма — «Покорение Гликозиды?» — Я ее как раз недавно купил и читаю! Это настоящий эпический шедевр!.. Подпишите мне ее, пожалуйста! И Иванушка выудил из-за пазухи томик размером с три силикатных кирпича, ловко распахнув его на форзаце, а из кармана — перо и походную чернильницу, и услужливо подсунул их Демофону. Старик вытянул шею, захлопал глазками и, наконец, дрожащая ручка неуклюже ухватила перо, попытки с пятой обмакнула его в несмываемые чернила — последнее вондерландское изобретение — и он стал старательно что-то выводить на чистом участке пергамента. Все следили за движением пера, затаив дыхание. Наконец надпись была завершена, и, горделиво улыбаясь в редкую бороду, поэт вернул книгу царевичу. Тот благоговейно повернул ее к себе и посмотрел на текст. Потом еще раз посмотрел. Потом еще раз повернул и снова посмотрел. Потом повернул ее боком. И снова посмотрел. Надпись от этого ничуть не изменилась. Четыре полных строчки корявых крестиков и еще три креста, побольше и покорявее, внизу, справа, рядом с чернильным отпечатком большого пальца. — Что… Что здесь написано?.. — нерешительно потыкал пальцем в крестики Иванушка, не оставляя самостоятельных попыток постичь смысл сих знаков. — Дорогому внучатому племяннику по сестре первой жены, да будет земля ей пухом, блаженной памяти Миопии, Термостату на долгую память и развлечение, и пусть светлые боги Мирра покровительствуют тебе во всех твоих свершениях. — А большие крестики внизу? — Мои имя, фамилия и ученая степень. И тут солдат как прорвало. — Мне!.. — Мне!.. — Подпиши автограф мне, великий Демофон!.. — Вся наша рота тебя обожает! — Напиши мне в стихах, пожалуйста! — И мне!.. — Нет, я первый попросил!.. — Хлорософ, в ухо получишь! — Молчу, молчу… И абсолютно счастливый от фейерверка народного признания, великий Демофон, пыхтя и помогая себе высунутым от усердия языком, выводил крестики на туниках, плащах, щитах, ремнях и просто голых спинах, вслух читая написанное: — …на долгую память…. с пожеланиями успехов…. счастливых лет жизни…. почаще мыться… И тут откуда-то из-за стены почитателей таланта живого классика раздались и стали быстро приближаться сердитые крики: — Расступись!.. Расступись!.. Почему никто не работает?.. Сержант!.. Что за базар?.. Доски ваши разгружать я буду, или позовем Меганемнона?.. Разойдись, бездельники!.. А ну, пошли отсюда, пошли!.. А это что тут еще за… Великий Демофон!!!.. Милостивые боги Мирра!.. Сам непревзойденный Демофон почтил своим присутствием ваш сброд!.. И хоть бы кто-нибудь догадался сообщить мне или Меганемнону!.. Или принести патриарху стул и навес от солнца!.. Дикари!.. Истинные дикари!.. Мне стыдно за вас, о несообразительные сыны Стеллы!.. |