Онлайн книга «На службе у Кощея»
|
– Пустяки! — заявил Савраска, выслушав хозяина. — Нашел, о чем думать. Возьми их на прием! Сам же говорил, что у лесных отшельников кой-чему научился! Нахватался то есть... Кстати, твои отшельники не из Шаолиня ли часом? – Ты сам-то понял, что сказал?! — испугался Яромир. — Ужасное какое-то слово... – Я говорю, что твои отшельники из Китая, голова твоя садовая, — сказал Савраска. – Знамо, что из Китая, — кивнул Яромир. — Они ж от полонежцев сбежали! А ты-то откуда об этом знаешь? – От верблюда, — тихо ответил конь. — Иди давай, а то уж вон, конюх на нас зенки вылупил! Яромир оглянулся. Конюх и в самом деле стоял неподвижно, вылупив красные, очевидно с похмелья, глазки. Ничего не говоря, витязь развернулся и пошел прочь. Городские часы пробили половину второго... Без пяти минут два Яромир был уже за городским забором. Илья Муромец сидел на камне и за обе щеки уплетал сдобную сайку с ветчиной, запивая все это дело молоком. Увидев Яромира, он махнул ему рукой. – Присаживайся! Перекуси, чем бог послал! — Отхватив кусок сайки и добрый шмат ветчины, он протянул их Яромиру. – Спасибо! — сказал витязь, принимая угощение. Он хоть и пообедал, но, увидев, с каким аппетитом подкрепляется дружинник, снова почувствовал голод. – Время еще есть, — лениво сказал Илья. — Секунданты слегка опаздывают. Будем ждать. Да и скучно драться без публики, а? — Он подмигнул Яромиру. – Секунданты? Публика? — Яромир с трудом проглотил кусок и уставился на Муромца. – Ну да, — кивнул Илья, — все должно быть честь по чести. И без публики тоже никак. Опять же ставки будут, тотализатор. Кто шею свернет — неплохо заработает! Яромир слушал незнакомые слова и тихонько обалдевал. Он-то думал, что разборка будет междусобойная: ну подрались, челюсти вправили и пошли по домам. А если прилюдная драка, с окриками, со свистом и улюлюканьем... – А стража не помешает? — осторожно спросил он. – Стража? Стража не помешает, — усмехнулся Илья. — Вот Кощеевы стрельцы, те, если пронюхают, поднимут вой! – Неужели и впрямь подраться нельзя? – Не положено. Эдикт запрещает, — вздохнул Илья. — Подраться, это еще полбеды. А вот публику собирать не велено. Считается, что это вроде азартной игры! Ну, как рулетка. Постой, так ты, небось, и не знаешь, что такое рулетка? – Не знаю, — честно признался Яромир. – Рулетка, брат, это слаще девки! — мечтательно протянул дружинник. — Попробуешь раз, и не отвяжешься! – Наверное, это очень вкусно? — тут же размечтался Яромир. — Ее, наверное, едят с медом и маком? – Чего-о?! — Илья Муромец вытаращил на Яромира глаза, затем усмехнулся и положил ему руку на плечо. — Эх, брат! Это же игра! На деньги! Вот, к примеру, как в кости. В кости-то играл? Яромир мучительно покраснел. – Неужели и в кости не играл? — изумился Муромец. – Не играл, — признался Яромир. — Я... я стихи пишу! Тут настала пора удивиться Илье. Он раскрыл рот и принялся рассматривать витязя как некую диковинку. Затем осторожно прикоснулся к нему, словно для того, чтобы удостовериться, что перед ним живой человек, а не бесплотный дух. И только после этого осторожно попросил: «А ну-ка, прочти!» – А что прочесть-то? — спросил Яромир. — У меня стихи разные есть. Могу про девок, могу про битву, про все, что хочешь! Илья Муромец слегка смутился, но после минутного колебания махнул рукой. – Давай про девок! Про битву я и так много знаю! Яромир поднялся с камня и театрально выставил правую руку вперед: Ходит по двору Марфута, В три погибели согнута. У ней дочка высший класс И всегда подбитый глаз! – Здорово! — изумленно выдохнул Илья. — Вот это по-нашему! Только кто же ей глаз подбил? – Сосед, — не задумываясь, ответил Яромир. – Дурак твой сосед! — рассердился Муромец. — Разве девок кулаками надо потчевать? Для этого другая штука есть! Ладно, читай еще! Во соседнем во селе Девки все навеселе, Две копеечки кладешь — И гуляй, едрена вошь! — с выражением прочитал Яромир. – Две копеечки? — поразился Илья. — Не может быть! – А что, много? – Конечно, мало! Разве это деньги? У нас двугривенный, не меньше! – У вас инфляция, — сказал Яромир, ловко вворачивая подслушанное у боярина Матвеева слово. – Верно, — согласился Илья Муромец. — Она, зараза! А ты, парень, как я погляжу, не промах! Тебе бы не в дружину, а в университет! Глядишь, важным человеком стал бы. Ну да это никогда не поздно. А вон и мои секунданты идут! Яромир обернулся на шорох приближающихся шагов и буквально остолбенел от удивления. – Как?! Ваши секунданты — Добрыня Никитич и Алеша Попович?! — воскликнул он. – Ну да, — кивнул Илья. — Мои верные товарищи. Куда я, туда и они! Недаром нас неразлучной троицей называют. А что это ты так удивился? – Да так просто. — Яромир кашлянул. – Ну, раз просто, тогда мы сейчас начнем! — сказал Муромец. — Слышь, уже и публика прется! В самом деле, послышался разноголосый гул, и следом за Добрыней и Алешей из открытых ворот вывалилась возбужденная толпа. Кажется, каждый из них был навеселе. Тем временем секунданты подошли ближе и изумленно вытаращились на Яромира. – Эй, парни, что такое? Чего это вы на него так уставились? Это Яромир. Тот самый нахал и грубиян, о котором я вам рассказывал. Это он отдавил мою любимую мозоль! С ним я буду биться на кулаках. Кстати, Яромир еще и стихи сочиняет. Талантище! Божий человек! Эй, вы как будто оба белены объелись! Может, хватит в молчанку играть, а? Что скажете? – Друг мой Илья, дело в том, что я тоже дерусь с этим человеком! — Добрыня наконец-то справился с удивлением. – Как? — ахнул Муромец. — И ты тоже?! – Да! — ответил за Добрыню Яромир. — Но только в три часа! – Алеша, а ты что скажешь? Алеша Попович озадаченно почесал в густых волосах. Он специально их завивал, пользуясь бигуди одной знакомой кухарки. – Друзья мои, все дело в том, что и я дерусь с Яромиром! — сказал он после некоторого замешательства. – Как, и ты?! — разом выдохнули Илья Муромец и Добрыня Никитич. — Но этого не может быть! – Еще как может, — сказал Алеша и недвусмысленно покосился на Яромира. – Мы бьемся в четыре часа! — уточнил Яромир с важным видом. – Братцы, я что-то не догоняю! — Илья Муромец взлохматил буйную голову и уставился на Яромира. — Ты что, со всеми успел поругаться? |