Онлайн книга «Чертовский переполох»
|
Яромир подошел поближе с явным намерением устранить неожиданное препятствие самым радикальным образом – убить мерзавца к чертовой матери! Мужичонка понял это и сразу предостерег: – Убивать меня не советую. Сразу получите штрафное очко, вдобавок вам придется заплатить пеню плюс пять золотых за живую воду, она у нас недешевая, плюс двадцать копеек за оживление. Так что берите билеты, дешевле выйдет, и счастливого пути! – А он большой, этот лабиринт? – заинтересовался Попович. – Большой! – с гордостью ответил вратарь. – Здесь только так, для наглядной агитации. А по-настоящему… у нас весь белый свет вот где! – Мужичонка сжал руку в кулак. – Лабиринт препятствий, он – везде. И там… – он показал на запад, и там… – он кивнул на юг. – Но это только для богатырей. Простые-то люди препятствиев не замечают. Они их, хе-хе, обходют! – На, держи, на всех! – Илья без колебаний протянул ему золотой. Вратарь тут же извлек из сумочки пригоршню медяков и принялся нудно отсчитывать сдачу. Муромец не выдержал. – Сдачу оставь себе. Билеты давай! – Спасибочки! – расцвел мужичок, отрывая от специальной катушки коротенькие синие листочки. – Вот, держите, только не потеряйте. В середине лабиринта будет контроль. И это… Все время сворачивайте налево, быстрей дойдете. – А что, бывало, и не доходили? – поинтересовался Попович. – У нас всякое бывало! – вздохнул мужичок. – Курсы-то богатырские. А с богатырей спрос особый, послаблений никаких. Ну желаю успеха! Он махнул друзьям вслед и снова куда-то спрятался. Богатыри пошли по узкой песчаной дорожке, окруженной высоким колючим кустарником. Кустарник злобно щерился длинными острыми шипами, и разглядеть, что там за ним, было совершенно невозможно. Дорожка прихотливо извивалась, петляла и вскоре привела к дощатому павильону. – «Комната смеха», – прочел Яромир и в нерешительности остановился. – Нас что, щекотать будут? Не позволю! – Как же, тебя пощекочешь, – проворчал Илья и первым шагнул в открытую дверь. Это было просторное помещение, заставленное зеркалами. Муромец кокетливо поправил фиолетовый парик и подошел к зеркалу. Богатыри потянулись следом. – Ну-ка, что там? – Да погоди ты, дай на себя полюбоваться! Однако любоваться не пришлось. Отражения, созданные кривыми зеркалами, не радовали. Илья зачарованно уставился на худого, как жердь, человека в похабном парике. – Неужели это я? – ахнул он, хватаясь за голову. – Вот так харя! А губищи-то… тьфу, мерзость! А уши… вот уж никогда не думал, что я такой тощий, да еще этот парик! Богатыри, холодея от ужаса, перешли к другому зеркалу. Тут они неожиданно превратились в мелких пузатых карликов. – Разврат! – мрачно бросил Яромир, разглядывая себя. – Теперь понятно, почему меня девки не любят. – А меня? – горестно вздохнул Илья. – Выходит, Зойка-каракатица по сравнению со мной – душа-девица! Следующее зеркало превратило богатырей в кривых сморщенных стариков, изогнутых как знак вопроса. – Упыри! – сурово констатировал Добрыня. – Братцы, пошли отсюда поскорей! Недобрые здесь дела творятся! Однако любопытство оказалось сильнее страха, и друзья вышли не раньше, чем обошли все зеркала. – А в чем фишка-то? – спросил Яромир, когда павильон скрылся за поворотом. – Вроде насмешить обещали? – Наверняка перепутали, – сказал Илья. – Нужно было написать «Комната ужаса». Никогда бы не подумал, что я сам на упыря похож, все-таки хорошо, когда зеркала нет! До следующего павильона друзья шли, самозабвенно рассуждая о рыцарских добродетелях и о том, что внешность это еще не все. Следующий павильон назывался «Комната печали». – Если у них смех таков, то какова же печаль? – снова озаботился Илья. – Самая хреновая, – предположил Яромир. – Пошли, братцы, нас уже ничем не напугаешь! Комната печали оказалась музеем павших богатырей. Друзья остановились перед красочным портретом, на котором был изображен здоровенный бугай в черкеске, с бритой головой и вытаращенными глазами. Под портретом было написано: «Богатырь Абрау-Дюрсо. Сожран пещерным медведем после совместной пьянки». – Ну и ну! – поразился Илья, и неожиданно залился тихим лающим смехом. – Вот чудило, нашел с кем пить! А это кто? Они перешли к следующему портрету. Тощее, как у скелета, лицо с длинными кошачьими усами еще больше развеселило друзей. – Ну этого и блоха задавит! – изрек Муромец. – Тоже мне богатырь. Ну-ка, что там написано? – Тонкий ход, – прочел Яромир и скорчился в приступе хохота. – Во здорово! Еще какой тонкий! – Ты сам-то понял, чего прочитал? – сказал Попович. – Написано: дон Кихот, богатырь гишпанский. При рождении сошел с ума. Прославился честностью и благородством, за что был бит и унижен. Желал осчастливить человечество, но пал от зависти клевретов. – Этого действительно жалко, – сказал Илья, смахивая нежданную слезу. Если буду в Гишпании, отомщу, пришибу клевретов и осчастливлю человечество. Вот ведь какой богатырь! Хоть и глупый, а добрый. Ну прям как я! – Ты не глупый! – возмутился Яромир. – Ты очень умный! – Ты, Яромирка, просто не в курсе, – вздохнул Илья. – Я дуб дубом! Был бы поумней, жил бы как боярин Матвеев. А меня все подраться тянет. Кровь-то дурная, так и зудит! Ну ладно. А это что за чудо? – Он остановился напротив следующего портрета. Бритое лицо, бритая голова. Красные толстые губы и крупные лошадиные зубы. И совсем крошечные глазки, осторожные и трусливые. – Богатырь Бяка, – прочел Попович и надолго задумался. – Чего застыл? – рассердился Илья. – Дальше пошли, неча на всяку бяку пялиться! Портретов было много, но судьба у всех богатырей была схожей. Либо самого сожрали, либо сам обожрался водки. Далее висел список, от чего погибают богатыри. На первом месте стоял спиритус, на втором девки, на третьем – природные катаклизмы. Оказывается, некоторые герои заглядывали в жерло огнедышащей горы и свалились туда по неосторожности, кто-то засмотрелся на небо, и его пришибло метеоритом, кто-то решил прыгнуть с одной скалы на другую и свалился в пропасть. А один так вообще учудил – нырнул в морскую пучину, добрался до самого дна, но был взят в плен морским царем и произведен в генералы. Богатыри вышли из комнаты, посмеиваясь и почесывая затылки. Между тем тропинка прихотливо разделилась на две. Богатыри, следуя совету, свернули налево и уткнулись носом в следующий павильон под названием «Комната страха». Там было темно, из приоткрытой двери несло запахом столярного клея и масляной краски. |