Онлайн книга «Черти поневоле»
|
Антуана снаряжали в дозор добрых полчаса. Он капризничал, требовал колбасы и рыбы и долго вертелся перед зеркалом, представляя себя Джеймсом Бондом. Наконец кот ушел, и друзья вздохнули свободно. — Да! — сказал Костя, наливая новую чашку чая. — Твоя идея с сосной — хорошая. Но у меня встречная мысль. Что, если скрестить яблоню с лесным орехом? Что получится? — Он хитро прищурился и глянул на Евстигнеева. — Кокос! — воскликнул Евстигнеев. — Честное слово — кокос! Утрем нос селекционерам! — И вообще… с яблоней можно скрестить рябину. Кому нужна рябина? А вот если яблоки будут расти кистями… Тут оба друга замолчали, пораженные открывающимися перспективами. В этом блаженном состоянии их и застала Яга Степанидовна. Она вошла как всегда не постучавшись, и Евстигнеев при виде нее от неожиданности едва не сполз со стула. — Костянтин! Вовремя я тебя застала! У нас ЧП! — В смысле — частное предприятие? — уточнил Евстигнеев, с трудом преодолевая охватившее его странное обалдение. — Тьфу на тебя! — воскликнула бабка. — Чаво мирных людей пугаешь? ЧП — это чрезвычайное происшествие, ясно? Погоди-ка… — Тут она посмотрела на Евстигнеева, как доктор на пациента: с нехорошим подозрением. Евстигнеев замер. — Чаво это вы такие обдолбанные? Али съели не то? Вижу! Вижу яйца старые, сальмонеллезныя! Стало быть, скоро не так запрыгаете! — Как сальмонеллезные? — испугались друзья. — Не может быть! — Может… не может… Нат-ко съешьте скорей по пирожку, они у меня противояичные! Я как знала, с собой прихватила. Только уж не спрашивайте с чем. — Что с чем? — переспросил Костя, лихорадочно прожевывая пирожок. — С чем пирожки, — пояснила старуха, — а то испугаисси! — Не испугаемся, — пообещал Евстигнеев. — Тогда скажу… — Бабка самодовольно потупила взор. — А может, догадаетесь? — С мясом! — сказал Евстигнеев, облизывая пальцы. — Правильно! — обрадовалась бабка. — С прусаками печеными в ступе толченными! — С та… — Костя остановился, переводя дух. Яга смотрела на него, ласково кивая головой. — Ра… — еще тише продолжил он. — Канами! — бодро закончила бабка. — С ними, полезными! Я у печки свод медом смазала, а когда прусаки на сладкое-то полезли да увязли, слегка ее и протопила! Уж как они спеклись, как прожарились! И мне хорошо, и вам спасение. А, вишь, уже и действует! — В смысле? — обалдело спросил Евстигнеев, с каждым словом выдыхая клубы сизого дыма. — Ужель сам не видишь? Вон, вся хворь выгорает! Как прет! Кто ж вас такими ядреными яйцами накормил? — Люська-насос! — простонал Евстигнеев. — Ну я ей покажу! — Вот уж чего не надо, того не надо, — строго сказала Яга. — Ты-то ей просто покажешь, а ну как ей понравится? — Да я не в том смысле! — Да хошь бы и так, — хитро прищурилась бабка, — смысл-то он ведь поворотный! Наконец, когда хворь окончательно выгорела, Костя открыл окна, чтобы проветрить дом. Едкая гарь неохотно выползала из кухни, норовя залезть под шкафы, спрятаться в углах и за печкой, но Яга прочитала заклинание, и помещение моментально проветрилось. — Ну вот, а теперь я вас обрадую, — сказала бабка многозначительно, но Евстигнеев, привыкший мыслить конкретно, ее перебил: — Ближе к делу, товарищ Степанидовна. Что случилось? «Товарищ Степанидовна» вздрогнула, как от удара током, и неожиданно расцвела: — Полный кошмар! Как есть ужас! Страхотища! — Конкретнее, — попросил Костя, чувствуя, что начинает волноваться. — Да уж куда конкретнее — дракон сбег! — Какой дракон? — удивился Костя. — Неужели Горыныч? — Да Горынушка разве дракон? — всплеснула руками бабка. — Он уж давно окультуренный и присмиревший. Непротивленец! Сбег-то кощеевский, тот, что динамо крутит. Старый дурень выпустил его по травке попастись, а сам умотал куда-то. Ну а дракон — в бега! Боюсь, наделает дел, ох наделает! Косте представился дракон, свободно разгуливающий по селу, и он похолодел. — А он что? Кусается небось? — спросил Евстигнеев. Бабка махнула рукой: — И не говори! Не токмо кусается, а жреть все что ни попадя! — Так он вроде травоядный, — сказал Костя. — Знамо что травоядный. Дак ведь если курица подвернется али свинья какая, разве ж он удержится? Столько лет на диете! А тут мясо бегает… Знамо что сожреть! — А если… — со страхом предположил Костя. — Сожреть! — энергично закивала бабка. — Потому и прибежала. Ловить оглоеда нужно! Глядишь, всем миром и оприходуем. — А Кощей где? — возмутился Евстигнеев. — Почему не ловит? — Говорю же, подался куда-то, — сказала Яга, нетерпеливо пожав плечами. — А потом, ведь если эта скотина почует хозяина, то с перепугу такого натворит! — Все верно, — сказал Евстигнеев. — Кончать с этим делом надо. Бежим к Шлоссеру! Этого зверя лучше всего искать с воздуха. Пусть летающий «Запорожец» заводит, сверху мы дракона враз накроем! Эта мысль показалась друзьям настолько очевидной, что они тут же бросились к главному механику. Шлоссер угрюмо сидел за столом в своем кабинете и ковырял авторучкой в ухе. Вид у него был сосредоточенный и сердитый. — Ты чего это вытворяешь? — удивился Евстигнеев. — Детство вспомнил, без уха решил остаться? — Что? — переспросил Семеныч, поднося ладонь к другому уху. Евстигнеев постучал пальцем по лбу. — А-а! — обрадовался Шлоссер. — Понял! Погоди. Он как-то особенно свирепо завертел авторучкой вухе, послышался хруст… Костя невольно зажмурился, а когда раскрыл глаза, Шлоссер уже рассматривал нечто маленькое и черненькое, отдаленно напоминавшее клопа. Яга Степанидовна ойкнула, Евстигнеев попятился, а Семеныч с победным видом положил предмет на стол и облегченно улыбнулся. — Вот теперь порядок, — сказал он. — Какой порядок? — рассердился Евстигнеев. — Что это у тебя за дрянь в ухе? — Похожа на клопа, — сказал Костя. — Это и есть клоп, — кивнул Шлоссер, — только электронный. Тут чудная история. Я, понимаешь, с вечера почувствовал, что с ухом что-то не то. Слышно плохо, но временами прорываются какие-то голоса, как в радио! Ну я сразу смекнул, что тут нечисто. Одного понять не могу: кто мне ухитрился в ухо засунуть подслушивающий прибор? — А! Понял, — сказал Евстигнеев, — за тобой шпионят! — Еще как, — сказал Семеныч, — если в ухо «клопа» засунули! Умельцы, видать! |