Книга Погружаясь в Атлантиду..., страница 38 – Александр Мухортофф

— Ты что, уважаемый Джеймс Бонд?! Посмотри на левую фару. Ты видишь эту ужасную трещину, — сказал Дато, протирая пыль.

— И из-за такого пустяка вы не разговаривали несколько лет? — удивился я.

— Для кого-то пустяк, а для кого-то — большое горе. Как я поеду на такой машине? Надо мной будут смеяться все соседи!

— Думаю, над тобой в любом случае будут смеяться, если ты поедешь на этой машине... — осторожно заметил я.

— Ладно, хватит болтать, садитесь, поехали, скоро обед.

Надев шлем, я устроился на грязном и пыльном переднем сидении, рядом с водителем. Хат и Анату, брезгливо морщась, сели назад. Треща и подпрыгивая на ухабах, машина двинулась вперёд.

— А почему мы не взяли Гурама? — спросила Анату.

— Как не взяли? — услышал я голос с крыши машины.

— Зачем залез наверх? — спросил Дато. — Я же сказал в багажник, а не на багажник.

— Не ори, — ответил тот, — доеду с вами только до трассы, провожу гостей и вернусь домой; дальше езжай сам.

Гурам сдержал свое слово, когда мы подъехали к трассе, он через окно пожал мне и Хату руку, попытался поцеловать Анату, но на одном из ухабов свалился с крыши и издалека прокричал: «Счастливого пути!»

Машина хоть и оказалась скрипучей и медленно, но верно разваливающейся, но ехала на удивление бодро и быстро и, что было особенно приятно, трасса была абсолютно пустой; лишь изредка нам попадались едущие в противоположном направлении машины. Слева от нас было море, а справа — красивые холмы, покрытые многовековыми соснами и кедрами.

— У вас очень красиво, — сказал я Дато.

— Конечно, красиво, — согласился он, — знаешь, как называется наша страна?

— Кажется, Апсны, — вспоминая вчерашний разговор с Гурамом, сказал я.

— Правильно, Апсны — страна души. Все у нас душевные, добрые и светлые. Если ты, дорогой, приедешь к нам через десять лет, будь уверен, мы тебя не забудем и всегда примем как брата.

— Договорились, — сказал я, — выйду на пенсию, куплю у вас домик и буду доживать свой век на вашей земле; если пустите, конечно.

— Тебя, Джеймс Бонд, мы пустим когда угодно. А скажи, дорогой, зачем тебе революцию делать в России? Что у них там, разве плохо?

— Ну... — уклончиво сказал я, — не всё хорошо. Есть над чем работать.

— Тогда, удачи!

Следующие два часа мы провели в тишине, вернее, не общаясь. Дато изредка пел какие-то народные песни о неразделенной любви, свободе и девушке с красивым носом. Вскоре мы свернули с основной трассы на узкую грунтовую дорогу и, проехав несколько километров, остановились у берега узкой горной реки.

— Граница, — почему-то шёпотом сказал Дато.

— А что, дальше вплавь? — тоже шёпотом спросил я.

— Да, — опять шёпотом сказал Дато. — Если увидишь русских пограничников с собакой, сразу показывай деньги — это их успокоит, только не показывай все, а то отберут, предварительно застрелив.

— Спасибо за совет, — хмуро сказал я, нащупывая пистолет Морелли. Отдав Дато две тысячи долларов, я был заключен в объятия и страстно расцелован на прощание. Этого же удостоился Хат, а вот Анату успела выйти из машины.

Помахав нам из окна рукой и зачем-то бибикнув, Дато умчался прочь.

— Идиот! — провожая его глазами, сказал я. — То шёпотом, то сигналит. Привет, пограничники, мы шпионы, пришли пересекать вашу границу!

Реку мы перешли вброд. Оказалось, что она совсем не глубокая, но камни на дне были предательски скользкими и я несколько раз падал, уходя под воду с головой. Перешли мы границу или нет, я не знаю, но сразу за рекой оказался чей-то огород с помидорными грядками. Аккуратно обойдя их, мы перелезли через низкий забор и выбрались на проселочную дорогу на окраине какого-то села.

— Надо что-то делать со спецкостюмами, — сказал я, — если нас тут увидят в таком виде, появятся российские спецслужбы и упекут нас всех в тюрьму. Они здесь свирепые. Нам нужно слиться с толпой...

— Что-то я не вижу тут толпы, — возмутился Хат.

— Это образное выражение, — отмахнулся я. — Итак, план такой. Угоняем машину, покупаем или воруем одежду и узнаем, где находится этот Годлик. Договорились?

— Договорились, — сказала Анату, а Хат просто кивнул.

Машину воровать не пришлось. Минут через пять возле нас остановился похожий на автомобиль Дато рыдван с горцем за рулем.

— Туристы? — высунувшись в окно, по-русски спросил он. — Аквалангисты, до моря далеко. Довезти?

— Поехали, — ответил я, забираясь в машину.

— Что-то вы рано к нам, весна еще, море холодное, — сказал он.

— У нас хорошие водолазные костюмы, — сухо ответил я.

— Да я вижу, — кивнул водитель, — я как-то летом московских аквалангистов в похожих костюмах на пляж возил.

— Скажи, а ты не знаешь, где Годлик?

— Кто это такой? — удивился водитель.

— Дольмен такой.

— Кто такой Дольмен?

— Не важно. Не знаешь, так не знаешь.

Через несколько минут мы выехали на побережье; вот так легко и непринужденно обойдя всех пограничников, мы оказались на территории России. Расплатившись с водителем стодолларовой купюрой, и, тем самым, существенно подняв ему настроение, мы выбрались из машины.

Справа, в километре от нас, виднелось высокое здание какого-то отеля и, судя по всему, военных действий здесь не происходило. Хотя мусора вокруг было гораздо больше, чем в Абхазии.

— Что это за место такое? — пробурчал я, и в этот момент запищала спецсвязь.

— Теди, Буш самый младший целиком и полностью поверил мне, так как несколько часов тому назад Австралия медленно, но верно стала уходить под воду. Всё так же, как и в Японии — без жертв, если не считать за погибших кенгуру. Вся мировая общественность стоит на ушах, а так как кроме твоей версии и подтверждения её в виде летающей тарелки на моей базе, у нас ничего нет, Бушик решил-таки поверить, и ввёл в стране чрезвычайное положение с красной степенью угрозы. Сейчас мы полным ходом ведём мобилизацию национальной гвардии и собираем весь высший военный состав из отпусков. Я уже начал готовить план обороны страны с учетом возможной атаки из космоса. Та к что мы готовы надавать инопланетным уродам по жопе! — закончил Хаджет.

— Боже, храни Америку! — сказал я. — ООН уже в курсе?

— Да, — ответил адмирал.

— Значит, русские тоже в курсе, и они на нашей стороне?

— Да, но я всё равно не стал бы им доверять.

— Планы немного изменились и полчаса тому назад мы перешли границу России и теперь движемся к намеченной цели. Выбора нет, я на их территории, так что, если возникнет какой-то инцидент, я хочу быть уверенным, что нас не убьют.