Книга Мах-недоучка, страница 120 – Дмитрий Гришанин

Чудесная, неземной красоты, радуга исчезла, и вынырнувший из волшебного забытья барон Верд стал ошалело озираться по сторонам.

Он по-прежнему находился в своем рабочем кабинете, но почему-то сидел не в удобном мягком кресле за столом, а на столе, поджав ноги.

Почти сразу же Верд заметил стоящего на пороге кабинета молодого слугу. Парнишка привалился спиной к дверному косяку и, подобно самому барону, теперь растерянно озирался по сторонам.

Верд бодро соскочил со стола, намереваясь строго отчитать наглеца, дерзнувшего так запросто, без стука вломиться в его кабинет… Но!

Вдруг пол у него под ногами заходил ходуном, и, прямо на глазах изумленного барона, на стенах стали появляться ветвистые трещины, а с потолка посыпалась каменная крошка. Стекла в окнах с хрустальным звоном лопнули, разлетевшись на мириады мелких, как пыль, осколков, и в кабинет ворвался ледяной, пронизывающий до костей, ураганный ветер, который легко, как пушинку, подхватил растерявшегося Верда и крепко приложил рыцаря-мага о ближайшую стену. Слугу вынесло куда-то в коридор.

Светопреставление длилось секунд пять от силы и исчезло также внезапно, как и началось: раз — и все. За разбитыми окнами зашумел сильный дождь, и с первыми тяжелыми каплями, упавшими на подоконник, стих ветер, прекратилось полотрясение, исчезли трещины на стенах, а в окнах появились целые и невредимые стекла.

Верд чувствовал себя отвратительно. При ударе о стену он вывихнул правую руку, и теперь она словно пылала огнем. Но кроме этой, вполне понятной, травмы, у него теперь при каждом движении почему-то кружилась голова. Стало трудно дышать — каждый новый глоток воздуха сопровождался острой болью в груди, словно легкие были заполнены битым стеклом. У барона вдруг заболел живот, будто он отравился. И, в довершение вышеперечисленных бед, обе его ноги свела страшная судорога, будто они долгое время пролежали в ледяной воде.

К счастью, Верд был рыцарем-магом. Корчась от боли, он пробормотал несколько исцеляющих заклинаний, которые подействовали мгновенно.

Старый барон, покряхтывая, поднялся на ноги и, едва передвигая еще плохо гнущиеся ноги, заковылял в коридор.

Здесь он почти сразу же наткнулся на слугу.

Парень беспомощно распластался у стены прямо напротив двери в кабинет. Он был смертельно бледен, его бил озноб. Обе руки несчастного были неестественно вывернуты за спину. Молодой человек тяжело, с хрипом, дышал, при каждом выдохе у него на губах надувались и лопались кровавые пузыри.

Верд склонился над слугой и зашептал ему на ухо исцеляющие заклинания…

Лика с драконом остались во дворе замка. Управляющий с купцом отправились обследовать состояние его подвалов.

Силика, Мах и его двенадцать оборотней вошли в донжон и теперь шагали по мрачному коридору первого этажа. Их движение замедлялось частыми остановками — в коридоре они едва ли ни на каждом шагу натыкались на неподвижные тела покалеченных заклинанием разрушения людей и сердобольный Силика не мог пройти мимо. Он останавливался у каждого, ощупывал тело, выискивая множественные болячки, и читал на ухо несчастному исцеляющие заклинания.

— Силика, ну сколько можно! — вспылил Мах, когда барон склонился над очередным, пятым по счету, покалеченным слугой. — О, Создатель! Если вы будете останавливаться у каждого бедняги — а их вон сколько! — мы до столовой вовек не добредем!

— Спокойно, Мах, я знаю что делаю! — отрезал барок, отходя от оживающего на глазах слуги.

— Силика, но как же отец с Лулой! — и не подумал успокоиться молодой рыцарь. — Вы тратите драгоценное время на слуг, а там, — он махнул рукой вглубь коридора, — в страшных мучениях умирают господа! Нужно быстрее к ним!..

— Мах, отстань, не мешай работать! — раздраженно перебил рыцарь-маг и склонился над новым бедолагой.

— Эй, толстозадый, ты че такой борзый? — неожиданно вступился за Маха Влад. — Тебе папа что сказал?.. Не зли меня, делай, что говорят! Все понял? Эй, я ведь не шучу!

На угрозу перевертыша Силика ответил презрительной усмешкой и, как ни в чем ни бывало, продолжил читать заклинание.

— Ах так! — обиделся задетый за живое Влад. — Братва слушай мою команду…

— Ну-ка сейчас же прекрати этот балаган! — одернул оборотня в законе Мах.

— А че он тебя не уважает, — насупился Влад.

— Да уважаю я твоего «папу», успокойся, очень уважаю, — заверил оборотня Силика, переходя от оживающего слуги к следующему умирающему. И добавил: — Но считаю, что его беспокойство преувеличено.

— Ага, преувеличено, — криво усмехнулся Мах. — Вот если бы на месте моей Лулы в столовой сейчас была ваша Лика…

— И что с того? — запротестовал барон, ощупывая вывихнутые руки очередного несчастного пациента. — Я вел бы себя так же, даже будь сейчас в столовой моя дочь. То, что я делаю — разумно и правильно. Моя помощь сейчас больше нужна именно в этой части замка.

— Хотите сказать, что отец с Лулой в вашей помощи не нуждаются? — едва сдерживая бешенство, спросил Мах.

— Скорее всего нет, — пожал плечами Силика.

— Это еще почему? — удивился рыцарь.

— Сейчас объясню, — обещал барон и зашептал на ухо полумертвому слуге целительное заклинание.

Мах молча ждал. Оборотни, столпившись за его спиной, недовольно сопели, но тоже помалкивали.

— Твой отец, Мах, — наконец снова заговорил Силика, — без труда сам справился с болезненными последствиями заклинания разрушения. Уж поверь мне, для рыцаря-мага это не составит труда… Исцелив самого себя, — это с четверть минуты, не больше, — уверен, он тут же стал помогать своим несчастным вассалам. Столовая же, насколько мне помнится, находится совсем рядом с его кабинетом. И я голову даю на отсечение, что барон Верд уже там. Он не хуже меня позаботится, а вероятнее всего — уже позаботился, о твоей Луле. Поэтому мое присутствие там вовсе не обязательно.

— Ну если так… — неуверенно пробормотал рыцарь.

— Доверься мне, Мах, с Вердом и Лулой все будет в порядке, — пообещал Силика.

— Тогда, может быть… Если не возражаете… Я может быть… — смущенно залепетал рыцарь.

— Конечно, иди, — разрешил Силика, склоняясь над очередным несчастным. — А то весь тут изведешься ожидаючи.

— Я быстро, — заверил Мах.

Он развернулся и стрелой припустил по коридору.

Мах, как вихрь, ворвался в столовую и сразу же увидел отца. Старик стоял у разбитого окна и глядел куда-то в безоблачную высь.

Но не успел рыцарь сделать и шага к барону Верду, как его остановил грозный окрик стражника:

— Кто такой! Стоять!

Семеро плечистых слуг и трое стражников, из исцеленных, бросилось ему наперерез. Но не добежали.

На полпути их ловко перехватили выбежавшие из-за спины рыцаря оборотни.