Онлайн книга «Специальный агент преисподней»
|
– Снежный человек,- поспешно поправился черт.- Метох кангми по-тибетски. Теперь уж из-под волос блеснул желтый оскал. По всей видимости, йети улыбнулся. Но с его клыками и обилием мускулов это лучше проделывать как можно реже. Во избежание нервных срывов у слабонервных личностей. – Мир вам,- сказал он. – Ой! Он разговаривает! – Рыжая богиня не очень воспитанно всплеснула руками. – Она,- поправила Лелю йети.- Зовите Согревающей В Сорокаградусный Мороз. – Извините, не разглядела,- вполне искренне покаялась Леля. – Рады знакомству,- за всех ответил я. И представил себя и своих спутников.- Лель. А это Леля, Ламиира, Дон Кихот, Эй, Добрыня Никитич и черт, который не хочет говорить своего имени. Не успел я закрыть рот, как мой скакун фыркнул и ухватил меня зубами за лапоть. – Оленя зовут Рексом, а песика,- на всякий случай добавил я,- песика – Пушком. Щенок кавказской овчарки тем временем, одарив незнакомого конкурента в области повышенной лохмато-сти тела презрительным взглядом, откопал где-то подозрительного цвета деревяшку с цилиндрической железкой на одном конце и принялся с урчанием грызть, придерживая лапой. – Фу, брось гадость! – прикрикнула на него Леля и попыталась отобрать железяку. Щенок, решив, что с ним играют, потянул находку на себя. В результате непродолжительной борьбы что-то щелкнуло и в зубах юного друга человека осталось лишь небольшое металлическое кольцо. Богиня решительно отбросила отвоеванный трофей за кучу и сдула с рук пыль. – Вот так-то,- довольно заключила она. – И шесть, и семь, и во… – зачем-то принялся считать черт, заткнув уши пальцами и крепко зажмурившись. Бабах!!! От мощного взрыва зазвенело в ушах, а кучу, за которой приземлилась отобранная у пса игрушка, разметало во все стороны. – Что это было? – потрясенно спросил Дон Кихот, выпутывая из плюмажа порванный женский чулок. – Греческий огонь,- неуверенно предположил Добрыня. – Граната,- авторитетно заявил черт. – А еще здесь такие есть? – с нескрываемым интересом встрепенулся рыцарь печального образа, роясь наконечником копья среди накопленного за века мусора.- Если привязать к наконечнику копья и как следует огреть по голове -такой аргумент может получиться… Йети сняла с головы шкурку от банана, понюхала и, брезгливо скривившись, отбросила прочь. – Было приятно поболтать,- галантно раскланялся Добрыня.- Но надо и честь знать. – Да-да,- разом засобирались мы.- Спешим. Не хватало еще столкнуться с патрулем, высланным для выяснения обстоятельств и причин взрыва. – Дорогу-то знаете? – спросила Согревающая В Сорокаградусный Мороз. – Только общее направление. – Так возьмите с собой проводника. Пускай проветрится, а то совсем засиделся. – А что за человек? – насторожился я. – Сейчас позову – сами поглядите,- предложила снежная леди и, не вставая из позы лотоса, в которой медитировала, лапой громыхнула по четырехсотлитровой железной бочке с оранжевой надписью на повернутом к нам днище «Осторожно! Взрывоопасно». – Сейчас,- раздалось в ответ. – А чего это он там делает? – полюбопытствовала Леля. – Отсыпается. Заходил х:юда позапрошлой ночью Конан, так они бутыль бормотухи выцедили. Варвару-то ничего, силен гульнуть, часок-другой подремал и дальше побрел. А этот все дрыхнет. – Ну чего ты брешешь, словно павиана какая? – проговорила, высовываясь из бочки, бородатая морда в скособоченном кроличьем треухе.- Мыслю я умную ловлю. – Тоже мне, мыслитель выискался,- проворчала Согревающая. – Вы там живете? – удивилась славянская богиня. – Да раньше-то в этой бочке какой-то грек обитал, все смысл жизни искал… – И нашел? – Эй, Иван,-окликнула бородатого мужика блондинистая йети, не обратив внимания на то, как дернулся ангел. И чего он имя не сменит? – Проводил ты его, куда обещал? – Проводил,- неохотно буркнул мужик.- Чего звала? – Здесь проводника ищут,- пояснила Согревающая. – А чего меня искать? – Иван выбрался на четвереньках из бочки и поднялся на ноги. Но и после этого он не очень изменился. Был он горбат до безобразия. Квазимодо отдыхает.- Весь как есть здесь я. – Проведете нас ко дворцу? – напрямик спросил я. – Проведу,- уверенно заявил мужик, даже не поинтересовавшись к какому. Йети погладила медальон и вздохнула. – Веди,- согласился я, по наивности не поинтересовавшись фамилией проводника. Наверное, напрасно. – За мной! – скомандовал он и на полусогнутых двинулся вперед.- Не отставать. Загнанных лошадей пристреливаем на мясо. – Возвращайся поскорее,- помахало нам лапой вслед белое и волосатое индивидуальное средство защиты от трескучего мороза. – Какая заботливая Сорокоградусная,- заискивающе проговорил черт и попытался многозначительно подмигнуть проводнику. Но его самым наглым образом проигнорировали.- Да спи с кем хочешь,- обиделся нечистый, перебираясь поближе к Ламиире и пытаясь завязать игривый разговор: – Ламочка, ты так хорошо потеешь, что платье прилипает к телу, где нужно, спереди и сзади. – Сгинь! Черт отработанно скрылся от разгневанного взгляда, не сулящего ничего хорошего. – Сколько тебе лет, черт? – поинтересовался я. – Двести сорок один год,- глухо раздалось из седельной сумки. – Удивительно. Уточнений не потребовалось. Видимо, всем пришло на ум одно и то же… Несмотря на свою угрозу насчет загнанных лошадей, двигался горбун медленно даже для пешехода, не говоря уж о всаднике, так что можно было свободно поговорить и выяснить некоторые аспекты местного жизненного уклада. Для меня он такая же тайна за семью печатями, как и для остальных. Исключение составляет, пожалуй, только черт. Я сам, да и Ламиира большую часть своего адского существования провели на земле. Но, даже наведываясь сюда по долгу службы, мы не выходили за пределы второго круга, которым ограничивалась зона моего влияния. А интересоваться делами в уделах других князей не принято, как и рассказывать про свои. Да и много ли пообщаешься за время кратковременного визита во дворец? И с кем? Уроды и дегенераты. Уж на что утонченная натура Люцифер, великосветские манеры, изысканный вкус, прекрасное образование… но неимоверно самовлюблен. Лишний раз через губу не плюнет, чтобы что-то сказать. На любое предложение – «А мне все равно!» Вот и поговорили, называется. Про остальных и вспоминать не хочется. |