Онлайн книга «Волхв-самозванец»
|
– Да я пошутил... – оскалился кот. – А хотите загадку? И, не дожидаясь нашего согласия, выпалил: – Во глубине сибирских руд хранит он гордое молчание? – Это и не загадка вовсе, – возразил я. Что-то из школьной программы все же осело на дне серого вещества, спрятанного глубоко под черепной коробкой. – Это про декабристов. – Да какие там декабристы? – отмахнулся кот. – Они вон какие голосистые были – Герцена разбудили. Думайте... – Не знаю, – признался я. Мало ли разных «врагов народа» обрели там вечное молчание со времен покорения Сибири Ермаком? – Прокоп? – Трубка мобильной связи, – сказал домовой, подтвердив мои предположения о просветительской роли телевизионной рекламы. Все, что они знают о моем мире, почерпнуто ими в пределах моего дома. Эти знания порой касаются таких предметов, что я просто диву даюсь. – Это почему? – удивился кот. – А там покрытие никакое, – пояснил Прокоп. – Или батареи сели... – Не то... Ладно, подскажу, – решил баюн. – Он живой. – Кто? – Хранитель. – Какой? – уточнил домовой. – Если экрана, – в образовательных целях пояснил я, – то Screensaver. – О чем вы? – Глаза кота сделались величиной с золотой червонец. – Я же загадал простую загадку: «Во глубине сибирских руд хранит он гордое молчание». Неужели трудно сообразить, что это немой кобольд. Немой он, понимаете? Говорить не может, вот и молчит. – Это неправильная загадка, – продолжая злить кота, заявил я. – Это почему? – А глухого в шахту не пустят. Все подземники проходят медкомиссию, а ЛОР ему допуска не даст. – Какая медкомиссия, какой лорд? – Если честно, то не знаю ни одного лорда, который был бы ЛОРом, да и вообще ни с одним не знаком. – Издеваетесь? – сообразил кот-баюн. – Ага, – улыбнулись мы с домовым. – Ну, тогда загадок сегодня больше не будет! – Будут, – возразил я, остановившись перед огромным валуном, сторона которого, обращенная ко мне, была обтесана и покрыта стрелками и пояснительными рисунками. Под стрелкой, указывающей вертикально вверх, написано: «Прямо пойдешь – смерть свою найдешь». – На небо нам рановато... – решили мы. Под корявой стрелкой, изображавшей правое направление, старательно, но неровно и с ошибками было выведено: «Направо пойдешь – коня потеряешь». С противоположной стороны изображена была стрелка, направленная острием в соответственном направлении, рядом предупреждение: «Налево пойдешь – денег лишишься». – Предлагаю идти направо, – внес пропозицию кот. – Терять-то все равно нечего. – Можно и направо, – заявил домовой. – Богатство – оно дело наживное. – Транжира! Мот! – выкрикнул Василий. – Сам жмот! – огрызнулся домовой. – Как бы узнать, по какой тропинке Кощей пошел? – задумался я, стараясь рассмотреть какой-либо след. Но только я не пернатый ирокез, по наклону травинок читать не научен, мне подавай хорошо засохший отпечаток подошвы ботинка в бетоне, такой, как в музеях. – Может, пусть Васька понюхает? – Я не ищейка! – Не можешь – так и скажи. Чего орать? Чей-то тяжелый, полный ненависти взгляд коснулся меня, спина сразу же покрылась холодным, липким потом. Я быстро высунул голову из-за валуна, но ничего не увидел, лишь колыхалась густая желто-зеленая стена леса. – Василий, – обратился я к коту-баюну, ежась от внезапно пробравшего меня озноба, – ты сможешь быстро стишок сочинить? – Какой стишок? – Вроде заклинания... – Опустив на землю домового, мигом захрапевшего, я стал снимать пояс. – Мне на шабаше подарили волшебный путеводный клубок, только нужно заклинание в стихотворной форме, а у меня с рифмованием огромаднейшие проблемы. – Настоящие поэты на заказ не работают. – Зато они пишут своевременные стихи, а сейчас самое время для небольшого стиха-заклинания. Развязав шнуровку на потайном кармашке, я извлек оттуда тряпичную куклу и клубок шерстяных ниток с воткнутой в него иглой. Вытянув иглу, я протянул клубок коту: – Придумаешь? – Постараюсь. Пока он задумчиво крутил в руках клубок, что-то бормоча себе под нос, я отпустил кукле щелбан и воткнул в шею иглу, чтобы не потерять. Что-то пискнуло в листве и под треск веток ринулось прочь. Однако когда я посмотрел туда, высунувшись из-за края валуна, лишь несколько кружившихся в воздухе листочков указывали на то, что мне все это не послышалось. К тому же исчезло ощущение злобного взгляда, пронзающего до костей. Наверное, какой-то местный хищник сидел в кустах, поджидая добычу. Может, он вообще поджидал путника, который выберет правое направление. А тут такое разочарование – без обеда его оставили... Аккуратно сложив куклу, я зашнуровал кармашек и застегнул пояс. – Разбить... забить... убить... отбить... – бормочет кот. Стараясь не отвлекать работающего поэта, окрыленного посещением величественной и капризной музы, я снимаю плащ и, сложив его вдвое, подкладываю под домового. – Готово, – сияя, словно фотовспышка, сообщает Василий. – Так быстро? – Без лишней скромности скажу – да! – Рассказывай. Откашлявшись и приняв соответствующую случаю позу а-ля Цицерон, баюн принялся нараспев декламировать заклинание: Ты катись, катись клубок, Через кочку на восток. Через реки и моря, В место, где любовь моя. Отыщи ты мне Кощея, Душегуба и злодея. Должен я его побить И яйцо его разбить... – Подожди, – перебил я Василия. – Какое яйцо? Я же его уже разбил! – Может, второе? Впрочем, ладно, пусть будет немного иначе: Должен я его побить, Отмутузить, замочить. Как покончу с супостатом, С тем бессмертным злобным гадом — Мне царевна скажет: «Да!» Уж тогда гульнем, братва. – Ты думаешь, это сработает? – оторопело спросил я. – Сам попробуй – повтори. Взяв клубок в правую руку, я повторил стих, поддавшись на провокацию кота-баюна. Не знаю, что на меня нашло... – Ква? – сказал клубок и спрыгнул с моей ладони. – Заработала!!! От ликующего вопля баюна деревья задрожали, роняя последние листья. – Ква-ква! – подпрыгнув, клубок устремился в направлении, грозящем мне лишь потерей коня. Которого и так нет. |