Онлайн книга «Абсолютное правило»
|
— Я больше никого не вижу, — ответила Вероника, оглядывая зал. — Я тоже. — Вася продолжал наблюдать за кучкой людей, стоящих около выхода на платформу. Четверо из них, за исключением человека в спортивной куртке, чем-то сильно встревожили моих невольных друзей. — Что происходит-то? — Сумеречные игроки, — ответил Евгений Валерьевич, не оборачиваясь, — пять человек. Слава Создателю, они нас пока не заметили. Ого! Так вот что их встревожило! Я вновь посмотрел на толпу ожидающих, но ни в ком ничего необычного не заметил. Люди как люди, каких много. Но ведь и Веронику не отличишь от обыкновенных. — А как вы их видите? — Это же элементарно. В каждом своде правил написано, что у сумеречных игроков нет обратной стороны глаза, — нервно ответил Евгений Валерьевич. — И что? — И все. Разве этого недостаточно? — Признаться, нет. Евгений Валерьевич оторвал взгляд от ожидающих и посмотрел на меня: — Виталик, извини, конечно, но вот это уже точно не твое дело. Хватит и того, что ты натворил в подземке. — А что я там натворил, — обиженно пробормотал я и отвернулся, чтобы понаблюдать за людьми в спортивных куртках около касс. Одного из них уже не было. Остались старичок и крепкий мужчина, который как раз на спортсмена и походил. Я посмотрел на Веронику и заметил, что она тоже наблюдает за кассами. Значит, игрок сумерек один из них. Но кто? Странный вопрос! Конечно же, тот, у которого нет обратной стороны глаз. Интересно, и как это определить? Может, у них будут такие же глаза, как и у недавних оборотней? Нет, у обоих глаза, по крайней мере с виду, были нормальные. Тогда, в чем же дело? Подумав, я все же решил, что сумеречный игрок — это старик. Если спортивный мужик был таким, каких валом в нашем городе, то старичок все-таки отличался от остальных тем, что напялил на костлявую фигурку новую спортивную куртку. Да и зачем мне гадать. Вероника и Вася сами разберутся. А вот Евгений Валерьевич вряд ли полезет. Он же оружия никогда не видел, что говорить о битве с игроками. Мысль о том, что, возможно, сейчас может возникнуть схватка, охватила меня целиком. Но я вдруг вспомнил, что у них же есть свои правила. А значит, они будут сражаться, не привлекая внимания. Где-нибудь на крыше поезда… Захватывающее будет зрелище, ничего не скажешь. — Спортивная куртка отделился от касс и направляется к остальным, — словно отрапортовала Вероника. — Других сумеречных игроков по-прежнему не видно. Крепенький мужик и старик пошли к ожидающим около выхода на перрон людям одновременно, так и не дав мне выяснить, кто из них на самом деле игрок. — Что делать будем? — поинтересовался Евгений Валерьевич. — Тут все ясно. Согласно правилам, если они нас не заметили, мы можем вообще не ввязываться с ними в битву. Поэтому предлагаю сесть в поезд и ни о чем не беспокоиться. — А если вдруг они нас увидят? Вася пожал плечами: — Придется давать бой. Судя по всему, подобные слова не успокоили Евгения Валерьевича. Он нахмурился и, посмотрев в мою сторону, сказал: — Вот так, Виталя. А ты думал, что мы только взглядом испепелять умеем? — А откуда вы узнали? — О чем? — Закроем тему, — пожал плечами я, — Евгений Валерьевич, а вас они как могут узнать? — Так же. — Евгений Валерьевич загадочно улыбнулся и нагнулся к самому моему лицу. Своими глазами напротив моих. — Загляни в них. — Зачем? — Не бойся. Здесь ничего опасного нет. Просто загляни в зрачки. Вернее, за зрачки. Я заглянул и неожиданно почувствовал, как сухой комок резко подкатился к горлу. За зрачками не было ничего, кроме хорошо просматриваемой пульсирующей массы, покрытой слизью, тонкими жилками и сетью сосудов. Это был мозг. Мозг Евгения Валерьевича. Только что-то в нем было не то. Необычным он бы что-то неуловимое в нем отличало его, словно в нем был частичка чьего-то другого мира. Мира Создателей, наверное… — Г-господи, — выдавил я, сглатывая и отводя глаза, за что же это с вами с-сотворили? — А ничего особенного нет. Жить нам это не мешает, а для работы даже полезно. Зрение, к примеру, не портится. — Да вы и не стареете. — На мгновение я забыл и Исправителях и о сумеречных игроках, стоявших всего в нескольких десятках метров от нас. Перед глазами сто ял только серый пульсирующий комок. Переплетение мыслей и информации, нервов и сосудов, души и тела.. Совсем не такой, каким нам его показывают во многих фильмах и познавательных передачах. В нем был что-то мрачное. Словно говорящее о том, что вот он маленький комочек — и есть центр всей твоей жизни. Даже не душа, не тело и не Создатели, думающие, что управляют людьми будто марионетками, а именно мозг составляет главную часть в человеке. Он управляет больше никто. И Вероника с Василием и многими подобными игроками подчиняются совсем не Создателя и они сами загнали себя в эту ловушку — убеждение, что они — ничто. У них просто исчезло осознание того, что они сами властелины своего разума. Да ведь все они действительно марионетки и больше никто. — Сильное впечатление, не правда ли? — Голос Евгения Валерьевича вывел меня из транса, и я вновь увидел его перед собой. Пульсирующая масса перед глазами вмиг растворилась. Я кивнул: — Никогда не видел ничего подобного. Это было так… так… — Никто и не может объяснить, что он чувствует, когда впервые видит живой мозг за зрачком. Это не такой мозг, какой он есть на самом деле. Это — истинный. — Что вы имеете в виду? — Долго объяснять, — неожиданно резко сказал Валерий Евгеньевич, — да тебе это и не нужно, ты же не собираешься становиться игроком. — За последние два часа я только и слышу ото всех, что мне то не нужно, это не нужно. А зачем тогда надо было мне обо всем рассказывать? Вытаскивать меня из подземки? — Сначала я думала помочь тебе, — вдруг отозвалась Вероника. Она по-прежнему наблюдала за пассажирами, ожидающими поезд, — а потом ты и сам захотел все узнать. Я, дура, думала, что все-таки что-то изменится, и ты останешься живой, а оказалось, что все идет как обычно. — Великолепно, — пробормотал я. Больше говорить на эту тему мне не хотелось. Я вдруг почувствовал, что слишком устал задавать вопросы, на которые все равно не получу ответа. Где-то вдалеке пронзительно загудел гудок. Женский голос объявил, что подъезжает электропоезд маршрутом до Краевского. Люди оживились и стали толкаться в дверях, выходя на перрон. Мы, не сговариваясь, разом встали с лавочки, и Вася озабоченно сказал: |