Книга Тайны острова Буяна, страница 11 – Сергей Шведов

— Витязь?

— Боже упаси. Ученый-этнограф. Изучаю местный фольклор. Окрестные жители порекомендовали мне вас как большого знатока в этой области. А это господин Крафт, мой коллега. Историк, гуманист, просветитель.

— Волот Имир, — представился в свою очередь великан. — Владыка всей земли от моря и до моря. Вы атланты?

— Да как вам сказать, — пожал я плечами. — С одной стороны, вроде бы да, а с другой — нет.

— Изгои, значит, — сделал неожиданный вывод хозяин.

Спорить я с ним не стал, ибо успел уже догадаться, что господин Имир недолюбливает атлантов, но, возможно, к изгоям он отнесется более снисходительно. Тем более что у меня не было ни малейшего желания ввязываться в древнюю распрю между атлантами и волотами, которая разрешилась, к нашему удовольствию, много тысяч лет назад.

— Что вам нужно в моем замке?

— Сущая ерунда. Куда-то запропастился Грааль, и мы с коллегой подрядились его отыскать.

Гром загромыхал так неожиданно, что я невольно вздрогнул. Впрочем, как вскоре выяснилось, оглушительные раскаты не имели к атмосферным явлениям никакого отношения — это смеялся волот. Видимо, у него было весьма специфическое чувство юмора. Я лично ничего смешного в возникшей ситуации не находил. Скорее уж испытывал некоторое беспокойство по поводу приплясывающей и махающей огромными ручищами туши: ненароком она могла раздавить нас с Вацлавом Карловичем.

— Это смешно, — вежливо согласился я, когда раскаты грома наконец стихли. — Но почему бы не повеселиться в хорошей компании?

— Ладно, пошли, — сказал волот. — Так и быть, напою вас вином. А потом мы устроим состязание. Могу же я слегка развлечься после стольких дней одиночества?

— Безусловно, — подтвердил я. — Но надеюсь, это будет состязание интеллектов, а не бицепсов?

— Чего? — не понял меня волот.

— Я много слышал, господин Имир, о вашем уме и необыкновенных способностях в магических искусствах, — сделал я комплимент хозяину.

Все-таки когда рядом с тобой шагает такая туша, то ты поневоле начинаешь комплексовать и метать бисер. И вообще, чувствуешь себя моськой, которой выпала почетная обязанность сопровождать слона. На каждый шаг волота мне приходилась делать три, что, согласитесь, не совсем удобно. Тем не менее я потихоньку обживался в предложенных обстоятельствах. И жилище волота не казалось мне таким уж огромным и мрачным, хотя, безусловно, много бы выиграло, если бы его серые стены были расписаны райскими птицами.

— Какими еще птицами? — недоуменно глянул на меня сверху вниз Имир, когда я высказал ему вслух свои пожелания.

— Ну, скажем, гамаюн, алконост, сирин.

— Типун тебе на язык, — сердито хрюкнул хозяин. — Я честный волот, а не какой-нибудь развращенный атлант.

— Виноват, — поправился я. — А если, скажем, пруд нарисовать и пустить по нему лебедей?

— Издеваешься, да? Да я тебе пасть порву, земноводная лягушка!

— А в чем дело-то? — не понял я.

— Это вам, атлантам, лебедь брат, а мне он лютый враг.

Крафт довольно нелюбезно ткнул меня кулаком в бок, недвусмысленно намекая тем самым, что мне лучше бы придержать язычок, дабы неразумными речами не навлечь на наши головы гнев хозяина.

— Так ведь это суеверия, — попробовал я переубедить волота. — Лебедь птица, а атлант человек— что между ними может быть общего?

— А яйцо? — напомнил мне Имир. — Кто снес яйцо, из которого вылупились твои предки, атлант?

— А кто его снес?

— Птица лебедь и снесла.

В принципе при большом желании в рассуждениях волота можно было обнаружить зачатки первобытного дарвинизма. Правда, они не во всем совпадали с известной нам со школьной скамьи теорией эволюции, но, в конце концов, человеку гораздо приятнее числить в предках красивую, гордую птицу, чем хамоватого примата. Однако я рискнул поправить господина Имира и блеснуть знаниями в состязании интеллектов.

— Не смеши меня, атлант, — обиделся великан. — Это мы, волоты, произошли от матери-обезьяны, а вы на нашей Земле вечные приблуды.

Наш научный спор продолжился в обширном помещении, которое, конечно, можно было назвать залом, но гораздо в большей степени оно походило на Дворец спорта, на арене которого возвели помост— специально по случаю приезда артистов. Впрочем, Дворец спорта был пуст, а эстраду волот использовал вместо стола. В данный момент на столе стоял огромный кувшин, а рядом солидных размеров глиняная кружка, под стать огромной лапе нашего гостеприимного хозяина. Кое-как мы с Вацлавом Карловичем взгромоздились на лавку, но чтобы возвыситься над столом, нам пришлось опереться на нижние конечности. Получился довольно сомнительный а-ля фуршет, когда хозяин сидит, а гости стоят. К чести господина Имира, он не обнес нас чаркой, наполненной до краев красным как кровь вином. То, что это вино, я определил по запаху, но что касается его градусов, то тут у меня были сомнения. Тем не менее я не стал обижать хозяина и сделал из большой и тяжелой посудины несколько глотков. Зато сам волот махом осушил свою кружку, которая вмещала по меньшей мере ведро спиртосодержащего напитка.

— Меня, господин Имир, все-таки гложут смутные сомнения по поводу вашей теории.

— Какой еще теории? — рыкнул волот.

— Да вот хотя бы насчет птицы. Нет, выглядит все это красиво, поэтично и мифологично. Но с научной точки зрения ваше предположение звучит слишком смело.

— А вот это видел, — поднес к моему носу волосатый кулак волот.

— Чисто внешне ваш жест кажется убедительным, — согласился я, — но если рассуждать абстрактно, то приходится констатировать вашу неправоту. Для начала я хотел бы уточнить некоторые детали.

— Уточняй, — великодушно согласился волот, убирая кулак.

— Каких размеров было яйцо, из которого вылупились атланты? И кто их высиживал?

— Яйцо было огромное, больше моего замка. А вас никто не высиживал, вы сами из него вылупились, нам на беду. Мой прадед видел все это собственными глазами. Ну, может, не сам прадед, но его прадед — это точно.

— То есть событие происходило давно?

— Тысячи лет назад.

— Вот видите, господин Имир, — укорил я волота, — живых свидетелей у вас нет. А сам факт появления атлантов на Земле подернут дымкой времени. Что и требовалось доказать.

— Какая еще дымка? — возмутился Имир. — Что ты плетешь?

— Вы лебедей видели?

— Видел. Скажешь, они яйца не несут?

— Несут. Но кто из тех яиц вылупляется?

— Птенцы вылупляются, — обиженно прогундел волот.

— А почему не атланты? Ведь, согласно вашей теории, милейший, лебеди должны высиживать нашего брата.

— Ну ты гусь! — возмутился волот. — Вы на него посмотрите. А чем ваши бабы будут заниматься, если вас лебеди начнут высиживать?