Онлайн книга «Автострада запредельности»
|
– Вот в чем вопрос, правда? – Ну, если ты предполагаешь, что он шпион или что-то в этом роде… – Может быть, не шпион… – Тогда что он такое? Помни, что это не ему пришла в голову мысль увязаться за нами. Я втянул его во все это, угнав его машину. Роланд опер подбородок на руку и стал кусать ноготь мизинца. – У меня просто какое-то странное чувство к нему, – пробормотал он. – Не знаю, почему, – ответил я, – мне он кажется вполне обычным заурядным парнем. Сьюзен хихикнула, потом тихонько скользнула рукой по моему бедру, чтобы гладить его внутреннюю часть. На миг воцарилась тишина. – Ну хорошо, – прервал ее Джон. – Что станем делать? – С Карлом? – спросил я. – Нет, конечно. Насчет разведывательного отряда. – Мне все-таки очень не хочется оставлять Сэма, – сказал я. – Это я могу понять, Джейк. Я, разумеется, могу понять, какие чувства у тебя вызывает необходимость оставить твоего отца… – на миг он смущенно умолк и неопределенным жестом показал на кабину, – я… э-э-э-э… – Отца. – Да. Да, твоего отца. Иногда просто очень трудно… – Все правильно. Кстати, Сэм находится примерно здесь, – сказал я, показывая на маленькую выпуклость в задней стене кабины. – Это ЦПУ, центральное процессорное устройство. Его вспомогательные банки памяти засунуты в стену между кабиной и каютой. И, конечно, по всему тяжеловозу разбросаны многочисленные вводы-выводы. – Энтелехическая матрица, – сказал Роланд, – она в ЦПУ? – Правильно. Прости, Джон. Ты как раз говорил… – Я более или менее пытался сказать, что, если бы мы потеряли тебя, Джейк, для остальных пропала бы всякая надежда. – Ну, мне кажется, что ты весьма преувеличиваешь. – Но у тебя черный кубик. Это был первый раз за все время, когда кто-то упомянул черный кубик, этот странный артефакт, видимо, потому, что никто не знал, что о нем сказать. Все, что уже произошло, все, кажется, чему еще предстояло произойти, вращалось вокруг загадки, которую представлял из себя кубик. Предположительно, это была карта Космострады, предмет всех вожделений, из-за которого и затевались все погони, все интриги, весь базар. В драме Парадокса этот кубик занимал на сцене центральное место. При упоминании Джона об этом ирония нашего положения наконец дошла до нас. Вот они мы, потерянные, заблудившиеся, без роллеров, но с ключом ко всей системе Космострады в нашем распоряжении… предположительно. Ну ладно, если кубик и в самом деле легендарная карта Космострады, у нас не было никакой возможности прочесть ее. Не было даже никакого способа начать ее читать. Хотя мы даже не пытались копаться в этой штуковине, она выглядела страшно и интригующе сложной, кроме того – непостижимой. Ее непроницаемая чернота, казалось, говорила: даже и не думайте пробовать. Трудно было представить себе, что в этой вещице заключена просто полезная информация. Темные тайны – вот это может быть. Тайны, Которые Человеку Постичь Не Дано. Но карта дороги, которая просто показывает мотели получше, да пейзажи, которые стоит посмотреть? Не-а. – Ты себе даже не представляешь, Джон, – сказал я, – как близок я был к тому, чтобы вышвырнуть проклятую дрянь через окошко. Джон серьезно кивнул. – Это как молния в руках. – Вот именно. И нам уж слишком часто в последнее время приходилось ловить молнии голыми руками. Так почему же тебе кажется, что нам все равно лучше оставаться с этой штуковиной? – Мне не хочется, как ты выразился… оставаться с этой проклятой штуковиной, но мне просто очень хочется проследить за каждым твоим шагом, пока ты не доставишь эту треклятую дрянь домой. – Вот как? И что ты собираешься сказать своему двойнику, когда с ним встретишься? – Моему дублю по Парадоксу? Мне кажется, нам очень даже будет о чем поговорить. Однако я не помню что-то себя самого, возвращающегося из такого путешествия. Поэтому, если я буду возвращаться обратно во времени, я не стану разыскивать себя самого. Я не сделал этого, поэтому можно утверждать, что не стану делать этого в будущем. Мне кажется, тут нет парадокса. Роланд все это время думал. – А что, если б ты пробовал, Джон? Что, если ты пытался разыскать себя самого? – Я тогда потерплю неудачу. Роланд ткнул в него пальцем. – Но что, если ты сможешь себя разыскать? – Но так не получится. Это уже история. – Извини, Сьюзи, – сказал я, вставая. – Конечно. Я выбрался из ниши и прошел к сейфу, который был в стене возле койки, где растянулась Дарла. Она жаловалась на тошноту. – Тебе получше? – спросил я, наклоняясь, чтобы приставить большой палец к считывающему отпечатки устройству в замке. – Гораздо. Со мной практически все в порядке. – Но у тебя есть добрая и свободная воля, – говорил Роланд, продолжая спор, – нет ничего, что могло бы помешать тебе отправиться обратно на Хадиджу и показаться там своему двойнику. – Но я не стану. – Я зато так сделаю. Джон был искренне потрясен. – Ты? – Конечно. Я не смог бы от этого удержаться. Джон с огорчением и изумлением покачал головой. – Господи. Так искушать судьбу… это… – он передернулся. – На этот счет должен быть какой-то греческий миф. – У греков не было машин времени. – Нет, я имел в виду моральную аналогию. Эдип, может быть. – Что же мне, глаза себе выколоть после того, как я это сделаю? – Мне кажется, что у твоего двойника глаза сами из орбит выскочат. – Объясни это, – сказал я Джону, плюхая перед ним черный кубик, – без парадокса. – Не смог бы даже начать. – А это еще что, черт побери, такое? – спросил Лайем. – Хороший вопрос, – ответил я. – Это штука, которая не может существовать, – сказал Роланд, – но, тем не менее, она существует. – Это как? – поинтересовался Лайем. – Это та штука, которую я, как говорят, привез из своего путешествия во времени и отдал кому-то… кто дал ее, в свою очередь, кому-то, кто вручил ее Дарле… – Которая отдала это тебе. Понятно. Это карта Космострады. – Может быть. – Я в этом сомневаюсь, – сказал Роланд, поднимая кубик и вглядываясь в гладкие стены. – Почему? – спросил Джон. – Ну… – Это самая чернейшая… чернота, которую я когда-либо видел, – сказал Лайем, который протолкался к столу мимо Шона, чтобы быть поближе. – Даже цилиндры… |