Книга Замок Сновидений, страница 21 – Джон Де Ченси

Прищурившись, он обвел взглядом комнату, словно вглядываясь во что-то невидимое, потом замер, прислушиваясь не столько к внешним звукам, сколько к внутреннему голосу.

— Да, никого, — наконец произнес он удовлетворенно. — Никого. Даже Карми.

Он не спеша пересек комнату. Милые, знакомые вещицы! Сколько времени он их не видел! Слабая улыбка скользнула по лицу, вошедший задержал взгляд на одной из фотографий.

— Как давно это было!

Человек остановился посреди комнаты и взмахнул рукой.

— Проснитесь и сияйте!

Комната тут же преобразилась. Трудно сказать, стала ли она светлее, — но несомненно уютнее. Он подошел к астрономической карте, висевшей в раме на дальней стене, и растворил её, словно дверь. Под картой обнаружилась круглая дверь сейфа с ручкой и цифровой панелью. [10] Человек потер ладони, подул на них и осторожно коснулся кнопок кончиками пальцев.

— Откройся!

Дверь распахнулась, он достал пачку бумаг, перевязанных лентой, разложил их для удобства на письменном столе, быстро проглядел документы и вернулся к сейфу.

— Кто-нибудь шлялся здесь без меня?

— Не было ни души, босс, — отозвался из темноты сейфа писклявый голос.

— Сверхъестественные вторжения случались?

— Нет.

— Точно?

— Конечно, босс. Эй… Босс!

Человек, уже готовый закрыть сейф, придержал дверцу.

— Что?

— Когда я смогу выйти?

— Засиделся?

— Вроде того.

— Дело в том, что мне ещё нужен охраняемый сейф. Сколько ты здесь сидишь?

— Уж сто пятьдесят лет.

— Только и всего? Ты ведь бессмертен, а я нет. Вот разберусь со своими проблемами — и будешь свободен.

— Не хочу задавать бестактных вопросов босс, но как долго вы ещё протянете?

— Ты что, на досуге страховки продаешь!

— Простите, босс, но хоть примерно?

— Пятьсот лет — предел для моей семьи. Мы не долгожители.

— Понял, спасибо.

— Судя по ответу, для тебя это не срок. Ладно, не вешай нос… что бы ни случилось.

— Да, что бы ни случилось.

Человек запер сейф.

— Эй, мне бы просушить горло!

Заказ был немедленно принят. Откуда ни возьмись появились руки в белых перчатках и стали ловко орудовать рюмками и бокалами. Выскочила пробка, запенилось вино.

Человек подошел к бару в углу, взял бокал с янтарным напитком и залпом осушил.

— Ещё, пожалуйста.

Невидимый бармен не заставил себя ждать.

Опустошив второй бокал, вошедший оставил его на стойке бара и направился к столу в дальнем углу комнаты. Там громоздились сваленные в беспорядке электронные приборы столетней давности. Тут же ждали своего часа золотые канделябры и медные курильницы. Он зажег курильницы, и по комнате разнеслись экзотические ароматы.

Теперь можно было приступить к налаживанию связи. Он уселся за стол, придвинул к себе один из приборов с вмонтированным микрофоном и щелкнул тумблером.

Откуда-то сверху, из джунглей проводов, раздались шипение и треск.

Человек наклонился к микрофону.

— Алло, отец. Вызывает Трент, выходи на связь.

Динамик щелкнул пару раз и затих.

— Отец, выходи на связь.

Динамик забулькал, ругнулся на непонятном языке и прохрипел:

— На связи Кавдор [11] , бывший король Королевства Опасного.

— Здесь Трент, твой старший сын. Я хочу с тобой поговорить.

Ему пришлось несколько раз повторить, прежде чем его поняли.

— Трент? Это ты?

— Отец! Отец, это Трент. Ты меня слышишь?

— Это ты?.. Очень плохо слышно…

— Отец, я хочу с тобой поговорить. Ты можешь явиться ко мне?

Ответ было трудно разобрать.

— Пожалуйста, отец. У меня большие неприятности.

— Говори громче!

— Я не могу распространяться об этом в эфире.

И снова ответ потонул в посторонних шумах.

— Отец?

— Я не слышу тебя, Трент.

— Черт, Кавдор, ответь, ответь, король…

Трент стукнул кулаком по столу и стал нажимать все кнопки подряд. Без толку.

— Пошло все к черту!

Он откинулся на спинку кресла и задумался.

— Трент, дорогой.

Он оглянулся. Рядом стояла его мать. Правильнее было бы сказать, её тень.

— Мама!

— Дорогой, лучше сначала позвонил бы мне. Вы с отцом никогда не могли найти общий язык.

Трент вскочил из-за стола.

Его мать была такой же красивой, как и при жизни: русые волосы, голубые глаза, прямой нос. Черты лица, немного расплывчатые, напоминали фотографию, сделанную через специальную пленку. Казалось, она присутствует в комнате только наполовину. В сущности, так оно и было.

Трент налил себе виски.

Проходя мимо камина, он взмахнул рукой — на серых поленьях заплясали языки пламени — и остановился у стола.

— Извини, я не предложил тебе выпить.

— Спасибо, не хочу. Присаживайся к огню, он так успокаивает.

— Точно ничего не хочешь?

Трент придвинул стул, сел и пригубил виски. Мать окинула комнату взглядом.

— Какое интересное место. Не припомню, чтобы я здесь раньше бывала.

— Мое логово. Я его ещё в детстве соорудил. Единственное место, где можно было пустить слезу или что-нибудь изобрести.

— Ты всегда был нелюдимый и обидчивый, а уж какой капризный!

— Что было, то было.

— Смотри-ка, здесь много твоих детских пещей. Я помню эти коньки.

— Ты частенько брала меня с собой. Мы ездили в Задар, и катались по льду каналов.