Онлайн книга «Вальпургиева ночь»
|
— Видите ли, дражайшая Михайлина Микаэловна, стоит только человеку так озлобиться, мои знакомые и временные работодатели тут как тут… с неплохим балансом и выгодными предложениями. Думаю, тут имеет место быть банальная купля-продажа, договор типа «Фауст» плюс пара сменных обличий для безопасности. Только где это видано, чтобы наши… то есть почти наши, в ущерб себе действовали. Надули его еще при подписании, мел кие буковки никто все равно не читает. Скоро приберут, так долго терпеть не станут… Карл сверкнул невинной ямочкой на правой щеке и злобно приподнял вверх уголок левой. Послышалось чвяканье болотной тины и грязи. Рядом с нами медленно обозначилось человек двадцать ходячих трупов. Раньше они топтались в сторонке, не смея выйти за пределы огненного квадрата, сляпанного чьей-то не очень ловкой рукой. Теперь огонь кое-где погас, и неулыбчивые мужички медленно подтягивались на сцену. — Взять их! — возрадовался Зиммиус. — Не фига! — завопила Полли. — Братва, зырь, куда стрелу кидаю, он ваши кресты спионерилй Упыри недоверчиво заскребли в макушках, затоптались на месте… — Че, правда?.. — Не похож вроде… — Тот хлипче был… — А проверить? — не унималась гадкая Полина. Через секунду самый храбрый мелковатый упырь смело рванул Инквизитора за остатки воротника… Минута — и Зиммиус исчез под кучей барахтающихся тел. Медленно-медленно кочка под ними начала оседать… — Поль, это не совсем гуманно…— пролепетала я. — Ты еще успеешь вытащить своего предка! Подбросить тебя на выручку? Ох, чую, дед тебе обрадуется, самоварчик раскочегарит… с тинцой! И потом, кресты ведь действительно у него, дай мужикам до рая доехать не зайцами, а нормальными пассажирами… Сзади послышался недовольный голос Улы. Рыжий с кем-то препирался вполголоса: — Ну не вредничай, открой пошире коридорчик-то! Женщин ведь поведу, чего им, ползти вприсядку? — Ага, а мужчинам, значит, можно ползти?! — Тьфу ты, тебе специально могу коридор с мышкину норку устроить!!! — Где же мне пару добрых дел заделать? Тут так и не обломилось ни единого черного трупика… — Полина! — на лестничной клетке, куда ввалилось все наше семейство, включая Полли и Леонида, растерянно сверкал стеклами очков Вася-программист. — Полинька, тут была твоя мама, по-моему, ей нужно регистр почистить… валерьянкой или перезагрузиться, что ли? Мне кажется, она тебе сейчас такую реинсталляцию устроит… — Полина Кузнецова!!! — послышался рев со второго этажа. — Если ты жива и здорова, я придумала тебе наказание — всю неделю будешь стирать Алексеевы носки! Без противогаза!!! — Мама, это жестоко, — захныкала Полли, ставя ногу на ступеньку. — А можно заменить каторжными работами? — Не-эт!!! Тетка Роза метнулась в квартиру и вылетела оттуда с бутылкой мартини, банкой маслин и лимоном. — Полина, деточка, расслабься, твоей маме просто надо все объяснить… — Розка, не куплюсь! Ну, может, притворюсь, что купилась… Маслины захвати, я буду сопротивляться… Бабульки, мать и тетка Ида уже копошились на кухне. Судя по звукам, доносившимся оттуда, нас ждала большая кормежка. Только заслышав божественный грохот домашней утвари и хлопанье холодильника, Данчик и Янчик рванули туда со всех ног: — Картошки, картошечки… — Побольше… — Открывайте, открывайте… — А можно мы что-нибудь почистим… — Зубами… — Дан, это была моя котлета, я ее честно сперла! — Молчи, Кузька, молчи, Хрюшка, вы чего хотите, чтобы ваши единственные мужики в роду вымерли от голода?.. Леонид нерешительно помялся рядом, делая вид, что хочет поближе познакомиться с Жупиком. Потомспросил: — Ты… фантастикой увлекаешься? Хочешь, Асприна дам почитать? — Может быть, — кивнула я чопорно. — Вот только Боэция дочитаю… — Это не тот, который про тайну гэльсийского меча писал? — оживился Леонид. —Нет,—покачала я головой, укоризненно взирая на Леню, — это латинская духовная словесность одиннадцатого века… Леонид помолчал, не зная, что сказать. Потом радостно выпалил: — Ничего, Асприна принесу, и все в порядке будет! Сейчас, сейчас дам…— И он помчался наверх, прыгая через ступеньки… Сюнневе позвала меня в дом. Я медлила, какая— то мысль не давала покоя, вертелась в голове, как мышь в переполненном амбаре… И тут до меня дошло. Я икнула, очень невежливо, конечно, и схватила за руку Сюнневе: — Сюнь, но ведь он вернулся! В хрониках сказано, что проповедник вернулсяй Сюнневе нагнулась и легонько дунула мне в лоб… Голос за кадром Молодой хлипкий проповедник выбрался из болот к вечеру пятого дня. Ряса его была разодрана в клочья, волосы то ли поседели, то ли от роду были такими блекло-светлыми, кто знает… У околицы Хотяевки он отряхнулся, поправил почти напрочь оторванный каблук на сапоге и захромал к дому старосты. «Пожалуй, следует кардинально поменять имя, — думал он. — Что-то Иоганн Николаус больно несчастливым оказалось. Может, опять стать Анри, хотя этому хлюпику тоже не особенно везло. Хотя, может, все и удастся, если только ведьмы не смогли ничего изменить…» Подняв голову, он увидел возле калитки толпу деревенских баб с серпами, граблями и вилами. Лица у всех были мрачными, глаза сверкали… — Хайдачь ив о, бабоньки!!! — Вопль старостиной тещи прорезал утреннюю тишину, перекрыв даже крик рябого петуха, боязливо выглядывавшего из зарослей полыни… Пелагея ворчала — Могли бы сразу его до смерти уметелить! Чего тебе, тетка Вийка, почумить захотелось? А я все равно пропишу все, все пропишу, что он вернулся, пусть не думают… |