Онлайн книга «Таран и Недобитый Скальд»
|
— Иду, иду! — пыхтел Ула, пропихивая свои жиры, белки и углеводы через малюсенькое окошко, явно не рассчитанное на теплый прием шведских холодильников. — Э-э! — От беспокойства я потеряла дар речи и всего лишь смогла блеять, как провинциальная овца при виде модернизированного хлева. А ведь от меня требовалось только сказать назидательным тоном: “Ула, отойди от окошка, иначе ты опять застрянешь, а я не могу тебя вытащить, потому что руки у меня связаны!”. Но, разумеется, когда дар речи вернулся ко мне, было уже поздно: Ула намертво влип в оконную раму многострадальной задницей. Опять. Я не знала, плакать ли мне, смеяться или цитировать классиков. Ула, тихо подвывая, пытался изобразить в стене памятник бессмертному творению Чернышевского “Что делать?” На этот раз положение Улы было даже серьезнее, чем когда он застрял в комнате Жужи. Теперь самая интересная и лучшая часть Улы незащищенно торчала наружу. Господи, и почему это с появлением моего Помощника проблем у меня всегда прибавляется? — Дерни меня! — пропыхтел Улик. — Чем, зубами? — огрызнулась я. — Ты, что ли, мне потом на металлокерамику заработаешь? Ула барахтался в окошке и чуть не плакал. Павла с его появлением стала жевать веревки еще медленнее, пытаясь хоть одним глазком посмотреть на застрявшего в окне мужика. Я засопела. Нет, пора переходить к решительным действиям, пока нас тут не поджарил мой прыткий муженек. И угораздило же меня, то есть Жужу выскочить за этого несостоявшегося графа Дракулу! Я выдрала веревки у Павлы изо рта и промаршировала к Уле с тем же призывом: — Грызи! Ну в этом-то деле Ула был спецом. Так вцепился в мои путы, будто это колбаса. Изжевал моментально, одни ниточки остались. Я разодрала остатки и мгновенно развязала остальные веревки. Потом распутала Павлу, которая очень некстати принялась кокетничать с Улой. Я заметалась по церкви. Вот блин, дверь в ризницу заперта! Я с размаху попыталась высадить ее ногой, но ничего не добилась, только взвыла и запрыгала от боли. Да, а в школе я двери одним толчком выламывала! Но то в школе, там строители эту дверь соплями и водкой приколачивали, а здесь явно делали на совесть (было когда-то такое понятие). Что же делать? Все выходы заперты, один даже закупорен живым щитом. Скоро граф подожжет церковь… Я присела на лежавшую на боку в уголке бочку. Сейчас бы нам пригодилась физическая мощь Улы, если б этот предприимчивый экспериментатор повторно не застрял в окошке. В бочке что-то плескалось, потревоженное мной. Я нагнулась и прочитала аккуратную надпись на боку бочки “Кагор. Выдержанный”. — Эй, скальд, тут твой любимый напиток плещется! — Что?! — вскинулся Ула. — Дай сюда! Я взвилась: — Не хватало того, чтоб ты еще напился! Мало того, что твоя задница богохульственно торчит из окна церкви всем на обозрение, так ты еще хочешь, чтоб с другого края торчала твоя пьяная рожица?! — Да подожди ты, выслушай меня! — взвыл Ула. — Помнишь, что стало со мной, когда я напился кагора? Ну тогда, в Швеции… Я попыталась вспомнить: — Это когда ты стал похож на плотный туман из алкогольных паров? — Точно! Церковное вино меняет состояние моего тела. Если я сейчас хлебну немножко — стану воздушнее и просочусь в эту дурацкую раму, кактус в задницу тому, кто ее проектировал! Я засмеялась и погрозила Уле пальчиком: — Шалишь, кучерявенький! Врать ты у нас горазд… Скажи честно, нахрюкаться хочешь и откосить от выполнения прямых обязанностей! Начальству потом наврешь, что тебя связали и жестоко пытали, вливая вино в рот через трубочку… — Да не вру я! — заныл рыжий. — Дай хоть глоток, сама увидишь, как меня разжижит… — Ты хотел сказать — развезет? — Разжижит! — взвизгнул Ула. — Дай скорее вина! Там кто-то ходит! Сзади! Я боюсь! — Наверное, Шандор, — предположила я, наливая Уле кагору. (Все-таки вдруг поможет?!) — Ходит там, любуется на твою ломтистую задницу… Ула побелел до цвета первого снега. Я продолжала фантазировать: — Или граф ищет, куда фитилек вставить… — Отрекусь! — завизжал Ула. — Дай сюда стакан! Выхлебал кагор Ула со скоростью, достойной алкаша со стажем. Если раньше все происходящее напоминало дешевую американскую комедию в стиле черного юмора, то теперь это действо плавно переползло в плановую постановку драмкружка психбо-льницы. Что ж дальше-то? Нет, если в ближайшее время я не вернусь домой, то у меня будут все шансы прописаться в этом вышеупомянутом заведении… Кажется, кагор и вправду подействовал. Ула икнул и желеобразной массой перетек на пол. Прямо под заветный бочонок… — Ну и что мне теперь делать? — завелась я. — Лопаткой тебя с пола соскребать? Тьфу ты! Пей дальше! Облачком будешь — сам полетишь! Сзади раздался интеллигентный вопль, и Павла рухнула на пол кучей кружева и пудры. Блин, а про эту виновницу торжества мы забыли! Конечно, тут нужны крепкие нервы, когда здоровенный мужик в одночасье становится похож на перебродившее варенье и размазывается по полу. Я чуть не плача заметалась по церкви. Что ж делать-то?! Вот это я попала! Две бабы лежат на полу в глубоком обмороке, причем одну желательно в нем бы и оставить до конца дней ее, а вторую надо как-то оживить. Мой Помощник красивой кучкой растекся по полу и надирается до состояния болотного тумана, а вокруг церкви бродит чокнутый граф, мечтая прикурить от моих дымящихся косточек. Ой-ей! — Выломай дверь в ризницу… ик! — посоветовал Ула из-под бочки. — Затем хватай эту слабонервную в охапку и беги через подземный ход! — Легко сказать: выломай! — фыркнула я. — Да и как я смогу выбраться наружу? Там же склеп дверью перегорожен покруче той, за которой у нас золотой запас лежит! — Ключи у Фанни… ик! — донеслось с пола. — Я за вами побегу… потеку то есть… Я оживилась и подскочила к Фанни. Эта ревностная хозяюшка, даже идя на мокрое дело, не забыла любовно привесить килограммовую связку ключей к поясу. Вот и ключик от склепа! Я его запомнила, уж больно он размерами выделяется… Выдрав ключ, я покосилась на обморочное личико Фанни. Синевата, конечно… Но об этом я подумала мельком, поливая Павлу остатками кагора. Девушка фыркнула и заплевалась, приходя в себя. Открыв глаза, она недоуменно уставилась на меня и вежливо спросила: — Что случилось? Башку ей, что ли, снесло?! — Вставай, подымайся, рабочий народ! — заорала я. — Щас дверь ломать будем! — Какую дверь? — Надеюсь, не бронированную! — я рывком поставила девицу на ноги и сунула ей в руки конец скамейки. — Как скажу: “Раз, два, наддали!” — долбанешь по двери. Понятно? |