Книга По закону зверя, страница 22 – Валентин Сарафанов, Наталья Сарафанова

– Там, – Александр махнул рукой в сторону леса. – Добивает презренных сайгаратов.

– Разбили собак! – радостно заорал всадник.

– Разбили! Разбили! – загалдели остальные.

– Замочили! – согласно кивнул головой Александр.

– Вперед! – всадник махнул рукой в сторону леса. Остальные последовали за ним.

– Может, исчезнем отсюда, пока не поздно? – предложил Паша, проводив взглядом конников.

– Куда? Ты знаешь?

– Куда угодно! Не нравится мне тут.

– Что, непривычно? Сейчас бы ванну принять, выпить чашечку кофе.

– Издеваешься, – Паша повертел в руках клинок. – Пойду ножны поищу, а то несподручно таскать. Порезаться можно.

– Давай, – согласно кивнул головой Александр. – Эта штука тебе еще здесь пригодится. Возможно, не раз.

Паша воткнул меч в землю и побрел по полю среди неподвижных тел. Искал недолго. Через пару десятков шагов остановился, наклонился над мертвецом, устремившим остекленевший взор в небо. Перевернул тело. Распутал кожаный ремешок и нацепил трофей себе на спину. Вернулся, вытер меч о траву и вложил в ножны.

– Как я выгляжу? – спросил.

– Отморозок, – констатировал Александр. – С мертвого снял.

– А сам-то, – усмехнулся Паша, наблюдая, как Александр заталкивает меч в ножны, добытые у другого мертвеца.

– Да, я отморозок, – спокойно сказал Александр. – Я всегда это знал про себя. Но от тебя не ожидал. Зверье какое-то.

– Назад скачут, – негромко произнес Паша, глядя в сторону леса.

– Похоже, Сильгур, – Александр прищурил глаза, внимательно всматриваясь в сторону конников. – Точно. Он впереди.

Сильгур на полном скаку осадил коня.

– Лекса! – крикнул он. – Изволь принять подарок!

Горячий вороной жеребец бил копытом землю, косил черным глазом, пританцовывал.

– А этот красавец для тебя, – Сильгур бросил Паше поводья. Тот машинально ухватился за кожаный ремень. Серый, в яблоках жеребец шарахнулся в сторону и громко заржал.

– Вы принесли мне удачу! – вождь натянул поводья. Конь под ним захрапел, забил копытом землю. Полетели сырые комья. – Мы разбили этих собак! Но этого мало! Гонец принес весть.

– Какую весть? – поинтересовался Александр.

Сильгур не отвечал. Он внимательно рассматривал Александра и Пашу, будто в первый раз увидел их, и, похоже, о чем-то напряженно размышлял.

– Я приглашаю вас в Аркоир, – заявил он наконец после минутного молчания.

– Аркоир – это что? – спросил Александр.

– Это мой дом. Это дом моих великих предков! – гордо заявил Сильгур. – Немногие удостоились переступить его порог. Я приглашаю вас сделать это.

Александр переглянулся с Пашей. С чего бы такие почести? Поведение этого разнузданного вояки резко изменилось. Он старался выглядеть учтивым и предупредительным. Было видно, что это дается ему с трудом – воспитание не то. Что же произошло? Он говорил о каком-то известии. Что за известие?

– А в этом Аркоире есть железнодорожная станция или аэропорт? – спросил с идиотской улыбкой Паша.

В ответ лишь тупое молчание и внимательный, изучающий взгляд.

– А далеко до Красноярска отсюда?

– Ладно, хватит тебе, – махнул рукой Александр. – Он сейчас в ступор впадет. Мы принимаем твое приглашение, вождь арануков.

– Благодарю вас. – Сильгур почтительно склонил голову. – Я прошу вас не отставать.

– Вперед? – Александр вопросительно посмотрел на Пашу.

– Нет проблем. – Паша влетел с разбегу в седло.

Серый, в яблоках вздыбился, рванулся, но быстро успокоился, почувствовав твердую руку.

Вороной вначале было беспокойно затанцевал под Александром, скаля белые зубы, но тоже вскоре остепенился.

До леса, следуя за Сильгуром и кавалькадой всадников, доскакали быстро. Темнело. Луна прыгала по верхушкам деревьев. Спустились в лощину. Там лес густой, темный. Но вот он закончился. На небольшой поляне спокойно пошли. Какое-то подобие узкой, заросшей травой дороги уходило в чащу. Снова галоп. Ручей. Вода брызнула из-под копыт. Камни застучали. Совсем стемнело. Конь под Александром храпит. Устал. Дорога долгая. Но вот огни впереди показались. Снова шаг вместо галопа. Хижины какие-то убогие, низенькие по сторонам дороги стоят. В маленьких оконцах тусклый свет мерцает. Гуси тревожно загоготали. Свинья завизжала. Двери заскрипели, захлопали, тени замелькали.

Миновали ворота деревянные в бревенчатом частоколе. Дома покрепче пошли. Срубы добротные, крыши высокие. Копыта по мосту через ров застучали перед высокими закрытыми воротами. Две деревянные башни по сторонам из отборного бревна в два обхвата. Стены бревенчатые на крутом валу. На башнях факелы горят.

– Спите, собаки! – заорал истошно Сильгур. – Врагов проспите! Всех на кол посажу!

На башнях переполох. Засуетились там, забегали. Ворота со скрипом отворились. За воротами двор широкий. В лунном свете посреди двора вроде как большой барак стоит на столбах. Крыша двускатная, крутая. Вождь на ходу с коня спрыгнул, подбежал к ступеням высокого крыльца. Со ступеней кто-то скатился тенью. Перехватил повод коня.

– На стол накрыть! Быстро! – приказал Сильгур. – Что смотришь, дурак! Победили мы! Раздавили их, как лягушек болотных! Исполняй что приказано! Не стой столбом!

– Слушаюсь, господин! – радостно завопила тень и нырнула в барак. Там начался переполох. Замелькали огни в окнах.

– Вот так всегда! – ухмыльнулся Сильгур, подходя к Александру. – Хозяин со двора – слуги спать. Но ничего. Они у меня все тут, – вождь сжал здоровенный кулак. – Проходите в дом.

Александр спрыгнул с коня. Паша уже был на земле и озирался по сторонам.

– Пошли, хватит глазеть, – Александр потянул его за рукав.

Поднялись на крыльцо вслед за хозяином. Александр наклонился и вошел в низкую дверь.

– Черт! – послышался позади громкий возглас. Александр оглянулся. Паша держался рукой за лоб.

– Дверь специально низкая, – хохотнул Александр. – Чтобы невольно кланялись при входе. Кто не кланяется – в лоб получает.

– Грамотный ты, я смотрю, – Паша растирал растушую шишку.

Внутри барак как один большой зал. Столбы деревянные перекрытия подпирают. На столбах факелы коптят. Крыша теряется где-то в темноте. В сумраке люди снуют, суетятся. В нос ударил букет стойких запахов чего-то неприятного.

Прошли в дальний конец барака, где стоял широкий, грубо сколоченный стол. Сильгур уселся во главе стола в кресло с высокой спинкой. Жестом пригласил гостей садиться рядом на длинные скамьи.