Онлайн книга «Мародер»
|
– Была, – легко призналась Злата. – Теперь это мой мир. Ко мне пришли, объяснили ситуацию, и я согласилась. – К десятилетней девочке… – фыркнул я, вспомнив, что говорила о приемной дочери Вероника Львовна. – К тридцатилетней, – поправила Злата. – А отправили сюда в десятилетнем возрасте. Есть в службе Контроля Времени технологии, позволяющие помнить несостоявшееся будущее. Ты же помнишь престарелую даму, которая сорвала крупный куш в казино? А постанты ее вытерли из времени вместе с событием. Я бросил на Злату быстрый взгляд и отвел глаза. Был со мной такой случай, но не воспоминание о нем царапнуло душу. Если Злата знала, что я помнил о престарелой дуре оттуда, то она знала обо мне все. В том числе что я думал о ней, и воспользовалась этим. Как блюстители стабильности, как «парни на одно лицо», как Сатана. Использовала меня. А я, видите ли, размечтался… Я залпом допил пиво, открыл вторую бутылку и принялся наливать в стакан. – А вот так обо мне не надо, – тихо сказала она, словно прочитав мои мысли. – Почему не надо? – мрачно спросил я, не поднимая глаз. – Как, по-твоему, – глухо спросила она, – чтобы выполнить свою миссию, мне нужно было знакомиться с тобой? Рука у меня дрогнула, и пиво из бутылки плеснулось на столик. Я поставил бутылку на стол, но посмотреть на Злату не решился и перевел взгляд на океан. Я верил ей и не верил, но очень хотел, чтобы было так, как она сказала. Лед, сковавший сердце, начал таять, и было невыносимо больно. – Ты знаешь о цунами? – треснутым голосом спросил я. – Да. – Иначе было нельзя? – Иначе было нельзя, – эхом отозвалась она, и я понял, что в ее голосе означали отрешенность и безучастие. Обреченность. – Как-то все глупо и… – Я судорожно вздохнул, не находя слов, и сорвался: – Разве так меняется реальность?! Злата покачала головой. – Взрывом ядерной боеголовки пишется история, а реальность меняется именно так. Буднично, обыденно, неприметным для окружающих событием. Кому, как не тебе, это не знать. Она была права. Но одно дело – знать о коте Томе, другое – быть на месте агнца, приносимого в жертву ради изменения реальности. – Выходит, мы обречены? Но здесь есть скутеры… Водный велосипед, в конце концов! Говорят, на плаву цунами можно и не заметить! – Это в будущем здесь будут водный велосипед, скутеры… Сейчас есть только акваланги, но в баллонах нет воздуха. – А ты умеешь плавать? Если выплыть в океан, то… – Я не умею плавать, – не дав досказать, перебила Злата. – Как и ты. Наш мир ненамного лучше вашего. Из-за вашего. Почему я и согласилась на задание. Я помолчал. В моей голове не укладывалось, что человек может жертвовать собой ради лучшего мира на Земле, мира, в котором ему не суждено жить. – А твои… – начал было я, и она снова поняла меня с полуслова. – Никто нам на помощь не придет. Мы теперь местные и можем рассчитывать только на самих себя. Биологический хронометр подсказал, что до цунами осталось десять минут, я поглядел на океан, но ничего не увидел. Ровным счетом ничего. Цунами шло с востока, оттуда же светило солнце, и поверхность океана выглядела ровной и блестящей, как зеркало. Я не удержался и мельком глянул на Злату. – Ты такая спокойная… – Я знала, на что иду. – И не боишься? – Боюсь, – честно призналась она. – Тогда что… – У меня есть воспоминания, – вновь угадала она мои мысли. – И вот это. Она полезла в нагрудный кармашек куртки, достала какой-то камешек и протянула мне на открытой ладони. Я посмотрел, и у меня перехватило горло. На ладони лежал бриллиант, который я подбросил ей в сумочку. Бриллиант, который здесь, на острове, в нашем положении ничего не стоил. У него была совсем другая цена. И тогда я наконец осмелился посмотреть ей в глаза. Чистые, глубокие, распахнутые передо мной так, чтобы я смог увидеть всю ее душу. Без остатка. Я не выдержал такой откровенности и отвел взгляд. К этому я еще был не готов, а времени уже не оставалось. – Почему с нами так… – Потому, что есть такое слово, как предопределенность. Иначе было нельзя. Иначе все возвратилось бы на круги своя, и этот мир остался бы прежним. Таким, каким его знаешь ты. Сейчас я был согласен, чтобы он остался таким, как был, но ничего поделать не мог. Не в моих силах противостоять предопределенности. – Неужели… Неужели у нас нет никаких шансов? – сипло, пересохшим горлом, спросил я. Злата помолчала, посмотрела на камешек в своей ладони, зябко повела плечами. – Не знаю… – прошептала она, не поднимая глаз. – Я задавала этот вопрос, но мне не ответили. С этого момента нам не положено знать будущее… Но теперь мы вправе поступать как угодно. Все в наших руках… Она продолжала отрешенно смотреть на бриллиант на ладони, и я вдруг понял, что она не верит в свои руки. И тогда я вспомнил, что говорил о бриллианте Иван-«небожитель». «В будущем пригодится…» Неужели именно это будущее он имел в виду? Мне хотелось другого будущего. Страстно хотелось. И в словах Ивана-«небожителя» для меня забрезжила надежда. – Спрячь камень, – попросил я. – Зачем? – равнодушно поинтересовалась Злата. – Я прошу, спрячь. Очень не хотелось, чтобы забрезжившая надежда оказалась беспочвенной. Злата вздохнула, сунула бриллиант в кармашек куртки, застегнула пуговицу. Тлеющий огонек надежды разгорелся сильнее. Пусть у нас будет будущее… Пусть! – Быть может, нам удастся спастись… – пробормотал я. – Я видел фотографию этого острова после цунами… Волна сметет с острова все, кроме балкона на сваях. Это наш единственный шанс. – Да, – легко согласилась Злата, и я понял, что она мне не верит. Думает, утешаю… Я сам себе не верил. Неизвестно, какой высоты и силы будет вал, – на фотографии на покосившемся на трех сваях балконе от перил и следов не осталось. Оставалось только надеяться. Эх, был бы у меня сейчас вариатор, и если бы можно было просмотреть возможные варианты события… Я представил экран вариатора и содрогнулся. То, что я увидел, было жутью, вселенской жутью, по сравнению с которой цунами ничто. Хуже смерти. – По-твоему, за нами сейчас наблюдают? – глухо поинтересовался я. – Служба Контроля Времени? Да. – И… если… нам… удастся… – Да. Мы не просто местные, а местные, которые ЗНАЮТ. – И поэтому будем находиться под неусыпным надзором, как неандертальцы в Благословенных Временах, Когда Луны Еще Не Было… – с тоской прошептал я. |