Онлайн книга «Сидящие у Рва»
|
Все посмотрели на Уррага. Однорукий Урраг происходил из царского рода. Руку он потерял не в бою, а на охоте: его укусила змея, рука стала гнить, и жрецы-врачеватели отпилили ее по локоть, опасаясь, что яд начнет подниматься выше. Урраг прикреплял к култышке деревянную руку, которая выглядела, как настоящая; с помощью специального зажима он мог держать ею короткий меч, плетку, а в случае надобности — щит. Мало кто знал, как Урраг потерял руку; он предпочитал, чтобы окружающие думали, будто он пострадал в бою. — Если у меня будут три тысячи фалангистов, две тысячи легковооруженных воинов и тысяча кавалеристов, — сказал Урраг, — я встретил бы хуссов в самом узком месте долины… — Он дотянулся до карты, лежавшей на столе и ткнул в нее пальцем, — здесь, в двенадцати милях от Ортаиба… И остановил бы варваров. — Их не так-то просто остановить, — осторожно заметил Уггам. — Они неистовы в атаках, не жалеют ни людей, ни лошадей… И к тому же, их много, очень много. Десять. Может быть, пятнадцать тысяч. И все — на конях. — Они варвары, — не согласился Урраг. — Они не знают тактики. Их маневр — ураганный напор. Предоставьте им возможность как следует разогнаться — и выкопайте большую яму… — Ты говоришь об обрывистом береге Алаамбы? — быстро спросил Уггам и взглянул на карту. — Да, в этом месте, у селения Сабарра, берег обрывист. С запада — крутой склон плато, с востока — река и скалы. Ширина долины — почти три мили… — Мы должны запросить Ушаган, — сказал Каххур. — Нужно предусмотреть и неудачу… — Тогда можно будет свалить ее на Ахтага, — кивнул Урраг. — Это правильно, но займет время. Я сегодня же пошлю нарочного к Ахтагу. Через два дня… — Боюсь, у нас нет и двух дней, — Каххур хмурился. — Они стремительны. Не прошло и двух недель, как они вошли в каньон Алаамбы… Они движутся со скоростью ветра. — Мы можем начать и без разрешения Ахтага. Он не одобрит промедления… — подал голос жрец Маттуахаг; все знали, что он, кроме своих прямых обязанностей, выполнял и другие. Что бы ни происходило, он докладывал в Ушаган, и жреческая эстафета работала беспрерывно и быстро. Сидевшие за столом переглянулись, и Каххур не смог скрыть радости: — Значит, решено. Нам остается уточнить время и порядок выступления… * * * Каххур устраивал смотр войскам и ополченцам, когда ему доложили, что прибыли хуссарабские послы. Каххур удивился. — Ну, что ж… Я встречу их здесь. Смотр проходил между крепостными стенами и земляным валом, насыпанным в последние дни. Оставив солдат в строю под палящим солнцем, он развернул коня и ждал, когда из-за вала появятся послы; он жалел, что одет не по-военному: украшенный перьями шлем из шлифованной стали и меч на боку очень пригодились бы сейчас. Он ожидал увидеть пышную варварскую процессию, а увидел степную повозку, в которой ехал толстый, одетый в стеганый теплый кафтан человек. На голове у него была высокая шапка из собачьего меха. Он полулежал на мягких войлочных кошмах; повозку сопровождали несколько воинов-хуссарабов. Повозка подъехала и остановилась. Толстый человек молча глядел на Каххура. Каххур подождал, переглянулся со своими тысячниками, пожал плечами. Посол, наконец, приподнял свой тугой живот; привстав на руках, начал оглядывать томившихся в строю солдат. Удовлетворенно кивнул и повернулся к Каххуру. — Ты — начальник этого города? — спросил он на ломаном языке гор. — Как твое имя? — Я — наместник Ортаиба Каххур, — ответил Каххур на том же языке. — А кто ты? — Я посол великого Богды-каана, повелителя вселенной, хозяина всех земель к югу от Голубых Степей. У меня нет ног: я потерял их в бою, восемь лет назад, в Волчьем урочище, когда Угай-богатырь воевал со стойбищем аманов. Каххур кивнул, перевел взгляд, и только теперь понял, почему посол сидел так странно. Ног не было совсем. — С чем же ты пришел в Ортаиб, в землю, принадлежащую великой Империи аххумов? — Я хочу посмотреть, надо ли брать тебя, начальника, и твой город, в наше подданство. Каххур пожал плечами: — Я не понимаю тебя. — Великий Богда еще не решил, как поступать с хумами, — пояснил посол. — Среди хумов есть великие воины, их он мог бы сделать своими рабами. Но, как я вижу, здесь совсем нет великих воинов. Лицо Каххура стало наливаться кровью. — Хочешь сразиться со мной? — угрожающе спросил он. — Нет, не хочу, — отозвался посол. — Я даю тебе один день. Завтра, перед закатом солнца, мы выслушаем твой ответ. Если ты не примешь наши условия, ты и твой город будут наказаны. — И какие же это условия?.. Посол завозился, вытащил пергаментный, истертый и грязный с изнанки свиток. — Условия обычные. Вот они. Он подал свиток одному из всадников. Тот принял почтительно, спешился, проворно подбежал к Каххуру и подал свиток. Каххур помедлил мгновенье, потом внезапно и сильно пнул ногой, целясь в лицо хуссараба, но не попал. — Собаки! Грязные варвары!.. — зарычал он по-аххумски, наступая конем на воина. — Взять их!.. Нет… Дай мне меч! Он повернулся, ища глазами ординарца. — Я сказал — меч!.. И, не дождавшись, наклонился, вырвал свиток из рук отскочившего хуссараба, подлетел к повозке: — Условия?.. Я забью тебе эти условия в глотку! Он плюнул на свиток, хлестнул им посла по лицу и швырнул его в повозку. Посол мигнул, взял свиток, спрятал его на груди. — Если ты откажешься принять наши условия, — невозмутимо сказал он, — мы возьмем твой город и накажем его. * * * Командиры окружили Каххура. — Опомнись! — вполголоса сказал Арху, командир гарнизона, — Ты хотел зарубить посла, безногого!.. Каххур выругался. — Это не посол, а шут. Ты слышал, что он сказал?.. — Слышал. Но мы должны выиграть время… Урраг подойдет лишь завтра утром. Отпусти посла, Каххур. Каххур снова выругался, вытер взмокший лоб и махнул рукой. Стража, окружившая хуссарабов, опустила оружие. Посол кивнул: — Я вернусь завтра, перед закатом. Хлопнул в ладоши. Повозка развернулась. * * * Лагерь посольства стоял недалеко, на берегу Алаамбы; две сотни коней, сотня всадников, пол-сотни рабов. Для посла был раскинут роскошный островерхий шатер с развевающимся штандартом на спице; воины расположились на голой земле. Запалили костры, подвесили над кострами медные котлы. |