Онлайн книга «Клинки Порубежья. Книга 1. Окаянный груз»
|
– Так… того-этого… к тому, что в округе Хорова сторонников Пардуса маловато будет. – Да ну? – А вы и не знали? – Нет, ну, слыхали краем уха… – Пан Юржик не решился признать собственную неосведомленность. – Так, в народе болтают, наш хоровский воевода, пан Адась Дэмбок, по прозвищу Скорняга, с паном Жигомонтом… того-этого… покойным еще с юных годков чегось не поделили. То ли панночку какую, то ли по торговой части чегось… – Вона как! Ай да паны-князья! – ухмыльнулся Квирын, перекладывая отрезанные ломти хлеба кусками сала. – Та ото ж… – согласился Лекса. – Потому пан Адась руку князя Януша держал на элекции, и все наши хоровские электоры с ним заодно были. А как Жигомонт кони двинул и королем пан Юстын Терновский заделался, мы со дня на день ждем войск из столицы. Слух пошел, новый подскарбий… того-этого… нашего пана воеводу мздоимцем и казнокрадом прилюдно в Сенате бесчестил. Так вот теперь могет и экзекуторов прислать. – Этот может, – заметил пан Стадзик. – Зьмитрок он такой, – добавил Хмыз. – Чести в нем не больше, чем в волчаре жалости. – Давеча князя Януша Уховецкого тоже вроде как вне закона объявили, – медленно, с расстановкой проговорил пан Бутля. – В Батятичах на торгу купцы трепались. Мол, не быть высочайшей милости и прощению, пока не вернет в казну все награбленное. Зджислова Куфара под стражу взяли… Пану Чеславу и вовсе несчастный случай подстроили. – То-то и оно, – продолжил шинкарь. – Пан Адась того же боится. Хотя виду не подаст, само собой. Он пару полков порубежников пристрыпских к северу оттянул. Между лесами и городом сейчас рыскают. От Хомутца до Жорнища. – Это хорошо! – улыбнулся Юржик. Видно, подумал, что неведомых преследователей порубежники вполне могут придержать. Или просто напугать, заставив отказаться от погони. – Ох, панове, хорошо, да не шибко. Кочевники на том берегу, говорят, почуяли послабление. Уже несколько сел пожгли. У Старосельцских порогов на купцов таращанских нападали. Еле отбились… того-этого… – Да так им и надо, «кошкодралам», – оттопырил губу пан Гредзик. – За что боролись… – Зря ты так, – покачал головой пан Юржик. – Купцы-то в чем повинны, что князья меж собой никак не договорятся? – В том-то и дело, – подтвердил Лекса. – Таращанцев грабят, а торговля… того-этого… и в Хорове убыток несет. – Во – понесли, – презрительно сказал пан Гредзик. – Не до торговли, когда отчизну на куски рвут. Шинкарь набычился. Подобострастия, обычного для людей его ремесла, Лекса не выказывал. Такой, чего доброго, может и на порог указать неглянувшемуся шляхтичу, а то и по шее накостылять, как грозинчанам под Терновым. – Зьмитрок, похоже, так же думает… того-этого… – угрюмо произнес великан. – Давеча купцы проезжали, так сказывали: в Выгове подать на торговлю зерном да мясом подняли, а обещают и на горелку… – Ну, тогда точно бунта не миновать, – усмехнулся Хмыз. – Воспользуемся случаем, панове? – Пан Юржик встряхнул кувшин с остатками горелки, прислушался и кивнул. – Еще по разу хватит. А после – все! Пан Войцек запретил. – А что вам пан Войцек? Он вон где, а вы где? – подначил Гредзик. – Не рви душу! Я и сам не прочь по пятой и по шестой, – твердо отвечал Юржик. – Но нельзя… – Ну, по четвертой-то выпьем? – Хмыз расправил усы. – А то? Пан Бутля быстренько разлил остатки. Махнул рукой: – Садись с нами, Лекса. А ты, Квирын, собирайся, коль надумал студиозуса менять. Все готовы? За дружбу Хорова и Уховецка! Отрядники и шинкарь с азартом чокнулись и выпили. – За дружбу!!! Отерев усы, Квирын поднялся, взял миску с отсыпанной кашей и шкварками, положил сверху хлеб, перестеленный салом. – Держи. – Юржик сунул ему в руки кувшин. – Мироеду хватит горло промочить. Я оставил. Квирын кивнул с благодарностью. А когда он ушел, пан Юржик повернулся к шинкарю: – А скажи-ка, Лекса, чего это ты сам-один хозяйнуешь тут? Великан пожал плечами. – Да, понимаешь, вельможный пан… того-этого… – замешкался он на мгновение. – Понимаешь, жену с детьми похоронил. Уж шесть лет минуло. Помнишь, может, черная хворь тогда ходила? Мара-Смерть с какого только подворья хоровских земель дань не собрала? – Слыхал, слыхал, – кивнул Юржик. – Так вот и остался я бобылем. Прислугу пробовал нанимать – разбежалась. Да и кому она нужна? Что с возу упало, то кобыле легче… Доход у меня не велик. Шинок далеко от столичного тракта, на отшибе. Того-этого… Сам с хлеба на квас перебиваюсь. Еще платить кому-нито… – Странно, что не одичал ты совсем в глуши своей. – Стадзик отправил в рот очередную ложку с кашей, причмокнул от удовольствия. – Так, это… Мне много не надо. С хорошими людьми поговорил, и довольно. Чего еще желать-то? – А лихие люди нагрянут? – Так чего брать у меня-то? В левом кармане – вошь на аркане… Дверь распахнулась, и через порог шагнул Ендрек. Огляделся по сторонам перепуганно. Прищурился, пытаясь в темноте не просто различить односумов, а вроде как пересчитать их. – Эй, студиозус! – окликнул его словоохотливый пан Бутля. – Кончай ворон считать! Иди к нам. Медикус подошел, сел на место Квирына. В отсветах очага и масляных каганцов – затянутое бычьим пузырем окошко почти не выделялось на теле закопченной стены – стал заметен румянец на его щеках и лихорадочный блеск глаз. – Угощайся. – Лекса сунул ему в руки чистую ложку. А Хмыз пригляделся повнимательнее: – Никак случилось чего? А ну-ка отвечай, молодой! Ендрек тяжело вздохнул и кивнул. Хотел было пояснить с самого начала, но не решился. Дело в том, что пришедший сменить его Квирын взял да и ляпнул Мироладу, как о само собой разумеющемся, – гляди, мол, не пей много, а то чужаки не дремлют, не зря же пан Войцек уехал и пропал. На вопрос Ендрека, к чему тут чужаки и исчезновение сотника, ответил, постучав себе по лбу: – Иль ты дурень полный, студиозус? Все уже обо всем знают. Один ты ни сном ни духом. Десятый день кто-то едет за нами. А какая-то подлюка из наших им дорогу указывает. Может, ты и указываешь, а, студиозус? Парень сдержался, чтоб не засветить в зубы Квирыну за оскорбление. Да и, по правде говоря, он не был уверен, кто верх возьмет, случись драка. Мошенник хоть и не отличался ростом, но уродился плечистым, не хуже самого пана Шпары, и кулаки имел что надо. Поэтому Ендрек просто спросил: – Как указывает? – Знамо как, – потягиваясь, отвечал Миролад (похоже, и взаправду кроме студиозуса о секрете порубежников знал весь отряд). – Ветки ломит по дороге. Затесы на деревьях рубит… |