Онлайн книга «Горячие ветры Севера. Книга 2. Полуденная буря»
|
— Д'рас! Д'рас гьер! Сворачивай! Сворачивай быстро! Лодки развернулись почти на месте и рванули на закат, прочь от наливающегося теплом светила. Недостаточно быстро, к сожалению. Вначале я почувствовал приближение сгустка живой мощи, не очень-то дружелюбной. Нечто огромное, голодное и злое неумолимо мчалось под водой к лодкам. Выглянув за борт, я увидел сквозь насыщенно-синюю, подернутую легкой рябью воду белесое пятно размером не больше ладони, которое стремительно увеличивалось. Так быстро, что даже помыслить о спасении невозможно. Поверхность Озера вскипела белой пеной. На считанные мгновения появилась широченная — не меньше стуканцового лаза — толстогубая пасть, украшенная по углам четырьмя попарно росшими усищами. Сверкнули, отразив солнечный лучик, черные с золотым ободком глазищи — каждый с два моих кулака. Хватун-рыба! Ужас неосторожных мореплавателей. Сейчас-то их почти не осталось, а в те далекие времена… Челюсти с глухим стуком сомкнулись поперек нашей лодки. Эйте Лох Дуг отчаянно закричала, забилась в мгновенно окрасившейся кровью воде. Руган замахнулся веслом и, потеряв равновесие, шлепнулся навзничь, больно ударившись о неожиданно твердую гладь. Холод. Промокшая одежда прилипает к телу, сапоги тянут вниз, как железные кандалы. Беспокойное мельтешение солнечных зайчиков над головой сменяется радужными кругами. Вода давит на грудь. Тьма сгущается… Воздуха! ВОЗДУХА!!! Тьма… От ужаса я проснулся, сел и долго еще не мог успокоить вздымающуюся, словно кузнечные мехи, грудь. Сердце загнанным зверем колотилось о ребра. Не приведи Сущий пережить вот так воочию собственную погибель. Пусть даже это и не моя смерть, а какого-то Ругана Утренний Туман, перворожденного, ученика филидов из Уэсэл-Клох-Балэ. Всё равно оторопь берет. Что же получается? Во сне привиделся мне отряд сидов, который выкрал Пяту Силы из островного капища, положив тем самым начало истребления народа фир-болг. Болг говорил, что все перворожденные, участвовавшие в том дерзком походе, погибли, так и не достигнув Облачного кряжа и главной святыни сидов. Похоже на правду. Ох как похоже. Одна такая хватун-рыба могла запросто изничтожить их всех. Но, видно, не справилась. Не захотела или не дали. Были в отряде филиды поопытнее Ругана и бойцы посильнее Лох Дуг. Надо думать, отогнали хищницу. А что же с ними потом приключилось? Так никогда и не узнать, кроме того последнего завершающего события, связанного с падением сида, вернее, сиды — Грайне Соленый Ветер — в пещеру. Водицы бы испить после такого потрясения. Отвар сушеной земляники и мяты в котелке, не снятом с рогульки, уже остыл. Как ни крути, а всё же осень начинается. Того и гляди, задождит, повеет холодным ветром с недалеких гор. Успеть бы до Лесогорья добраться. Там кажущиеся непроходимыми чащобы да буреломы самую малость, но защищают от стужи, не дают ледяным ветрам прорваться. Когда я пил, отхлебывая прямо из котелка, зубы стучали по металлу. Надо же! До сих пор в себя прийти не могу… А что же мои спутники? Как я раньше о них не вспомнил? Хорош, нечего сказать, одни свои кошмары и беспокоят. Я огляделся. Они еще спали, но, судя по всему, тоже находились во власти неприятных сновидений. Гелка, свернувшись клубочком, тихонько поскуливала и дергала плечами. Бедный ребенок! Сотник, задрав вверх бороду, что-то несвязно бормотал. Отрывистые слова, похожие на команды. Похоже, руководит какой-то схваткой, но смысла не понять. Что там происходит с Мак Кехтой, по другую сторону костра, не видно, но приглушенные полой плаща хриплые вздохи говорили всё о том же. Я хлопнул в ладоши: — Эй, подъем! — И еще раз, погромче: — Хватит спать! Пригорянин и сида отреагировали моментально. Еще бы! Походная выучка! Да я и сам был бы рад, когда бы кто вырвал меня из недавнего сновидения. — Ас'кэн'э! Проклятие! — Мак Кехта вытащила до половины один из мечей. — Баас эр шив'… Смерть на вас… Сотник тряхнул головой, как застоявшийся конь. — Мор и глад! Что это было? Толкая упрямо не желавшую просыпаться Гелку в плечо, я ответил: — Сон, всего лишь сон. — И добавил: — Ни ас'пе клив, феанни. Нет нужды в оружии, госпожа. — Ну и ну! Вот тебе и сон! — Глан схватил котелок, приложился, проливая отвар на бороду. — Мор и глад! Куда девалась его обычная сдержанность? Впрочем, что мне известно о человеке, прожившем зиму по соседству? Ничего почти. Даже настоящее имя узнал два дня назад. Мак Кехта сжала виски ладонями, шепча что-то одними губами, без голоса. И ее проняло. Интересно, мы один кошмар все видели или каждый свой? И тут проснулась Гелка. Увидела нас, всполошенных, с перекошенными лицами, и беззвучно расплакалась. Слезы ручьем. Утешальщик из меня, как из липы рукоять для кайла. — Тише, белочка, тише. Всё хорошо. Мы здесь… — Она кивала и всхлипывала. — Да что ж ты плачешь? Это был сон. Всего-то… Она опять кивнула. Пришлось прибегнуть к старому доброму средству — дать отпить из котелка. Девка зацокотала зубами о край. Больше расплескала, чем выпила. Но помогло. Вот уже и всхлипывания тише стали. Потом Гелка перевела дух, выговорила с трудом: — Я не от страху плачу. Вот те и нате! — А от чего же, белочка? — От радости. Думала, не увижу вас больше. — Ну, разве можно так? Куда ж мы денемся? — Так-то оно так, а боязно… — И добавила совсем робко, а потому еле слышно: — Молчун… А я сидом была… — Да ну?! — Угу. Во сне. Это плохо? Меня Пастырь Оленей накажет теперь? Вот дуреха. Против воли собственные страхи исчезают, когда слышишь такие наивные суждения. — Не бойся. За что тебя наказывать? Если б Сущий за сны карал, спасенных бы не было. Гелка вытерла нос рукавом. — Что ты видела? — спросил я и осекся. А ну как, вспоминая, вновь разрыдается? — Я сидом была. Мы в лесу этих, как их… болгов поубивали. Корень забрали. Тот самый. Пяту… — Пяту Силы? — Угу. — Ты, белочка, если не хочешь, не рассказывай. — Нет, чего ж. Я уже не боюсь. Жалко болгов. Они не трогали никого. Песню пели. А их… |