Онлайн книга «След кроманьонца»
— Не п…и! Нет у меня рубашки! — Есть, есть! Ты ее за шкаф поставил! Дай поносить! — Не дам! Ты порвешь или испачкаешь! Или гони две монеты! — А рожа не треснет? — Тогда девку дай трахнуть. Один раз! Хоть ты ее и не помыл! — Сам договаривайся! Чем я ее мыть-то буду? Чья очередь была вчера идти за водой? — Вот я должен ходить за водой для твоей девки! — Тогда отвали! — Сам дурак! По освещенным ласковым утренним солнцем улицам шествовала странная парочка: худой мускулистый парень, одетый только в широкие короткие штаны из облезлой шкуры, и девица с подбитым глазом, голыми руками и коленками. Наряд ее также был сделан из шкуры не первой свежести и перетянут веревочкой на тонкой талии. Забавная, конечно, парочка, но Хаатика каждый день видит и не такое. Молодые люди что-то жевали на ходу и вели непринужденную беседу. — Послушай, принцесса, ты уверена, что твои родители обрадуются, а не наоборот? Тебя выпорют и отправят обратно — туда, откуда ты сбежала! — Какой же ты тупой, Малыш! — Я не Малыш! — А я не принцесса! Как же прикажешь тебя звать? — О, у меня много имен! Настоящее — Евгений или Женя, но, если трудно, можешь звать меня даже первым: Зик-ка. Окончание «ка» означает, что я не прошел посвящения в воины. — Ага, значит, ты дикарь из какого-то дремучего племени? Пробился в столицу на заработки! И на нормальные штаны еще не заработал? — Обижаешь! Я, между прочим, заплатил за тебя целый шаклим. Этого хватило бы не только на штаны. — Ах, какой добрый! Мужественный, благородный рыцарь спас бедную девушку от рук злодеев! — А что, и спас! Я же видел, что ты собиралась драться, как кошка, которую загнали в угол. — Рыцари и принцы, между прочим, за прекрасных дам сражаются, а не платят разбойникам какую-то мелочь! — Ничего себе — мелочь! И потом: с подбитым глазом и распухшей губой ты не очень прекрасная дама, а драться пришлось бы с самим Большим Толлом! — Ага, ты его боишься, Малыш! — Я — не Малыш. Конечно, боюсь: Толл лучший боец у Южных ворот. Чтобы выбить его, нужно… — Ты струсил и вместо драки предложил ему денег! — Прекрати! Я больше не ловлюсь на эти женские штучки! Завалить можно любого… почти любого, но зачем? Толл — хороший парень! А если будешь дразниться, отниму безрукавку, и дальше пойдешь голой! — Я и говорю: дикарь! Позавчера с дерева слез, вчера из леса вышел! — Неправда, я здесь кантуюсь уже почти месяц! А на днях была удача: у Храмовиков появилась работа, и они брали всех подряд. Мы готовили какой-то вонючий раствор и заливали его в емкости. Нас даже кормили! И всем заплатили по два шаклима за три дня работы! — Подумаешь — два шаклима! Лучше расскажи, откуда ты взялся? У тебя было трудное детство, чугунные игрушки, да? — Ну, с чугуном у нас в Поселке было туго. А игрушек я вообще что-то не помню. Хочешь историю про барсука? — Какого еще барсука? — Ну, он был не совсем барсук — здесь такие звери, наверное, не водятся. Он такой… вроде маленького медведя. — И что? Ребенком он похитил тебя из дворца и унес в свою берлогу. Ты вырос среди зверей и только недавно узнал, что ты — королевской крови. Теперь пробираешься к родителям, чтобы занять свое место у трона? — Это ты пробираешься к маме с папой. А меня барсук не уносил. Он попал в петлю и уже почти вырвался. Чтобы он совсем не порвал ремень, я стал с ним драться. Он был почти с меня размером. — Бедное животное! Ты, конечно, победил его? — Нет, он в конце концов вырвался и убежал. Я остался голодным, и вечером мальчишки избили меня до полусмерти. Но одному из них я порвал ухо, а другому почти откусил палец. — М-да-а, не получается из тебя сказочного принца. Откуда же ты взялся? — Я пришел к тебе через миры и века! — Ну, через миры — это ладно, а как же ты прошел через века? И какие: бывшие или будущие? — Наверное, можно сказать так: я возник из глубин прошлого. Вот за этими горами когда-то протекали большая река. Там, где она прижималась к предгорьям, жили люди речного племени, а ниже по течению начинались дремучие леса, и там обитали, соответственно, люди лесного племени. Вдоль реки весной и осенью шли стада буйволов и оленей, а в реке водились огромные рыбины — больше меня в длину и вот такой толщины! Мы били их гарпунами с острой рогулькой на ремешке. — Ты просто пьянствовал с каким-нибудь студентом-историком и наслушался всякой ерунды! Или, может быть, живешь уже тысячи лет? Что-то не похоже! Впереди между домами показался просвет — они подходили к одной из центральных торговых площадей Хаатики. — Слушай, как тебя, Элл, что-то у меня нехорошее чувство… Как будто нам кто-то усиленно смотрит в спину. У тебя нет, а? — Ничего у меня нет! Зато я вижу впереди площадь, и там мелькают желтые штаны стражей короны! — Не оглядывайся! Иди, как идешь! Что-то… как-то… Сейчас проверим! Парень шел, расслабленно помахивая руками, и вдруг, на очередном шаге, резко повернулся назад: — Чего надо? Человек, шедший за ними метрах в семи-восьми, остановился и попятился. Он был среднего роста и одет совершенно неприметно — слуга в лавке или вечный подмастерье. Перед собой он нес какой-то угловатый предмет, накрытый грязной тряпкой. — Оглох? Чего надо? Человек перестал пятиться и… Дальше все произошло в одну долгую долю мгновения. Левой рукой человек сдернул тряпку, а правой вскинул арбалет к плечу. Однако Женька завершил свой прыжок раньше, чем стукнула спущенная тетива. Голова человека глухо стукнулась о камни, арбалет отлетел в сторону. Парень тут же вскочил и, скрутив в кулаке рубаху, вздернул незнакомца на ноги: — Ты что, гад?! Тело вдруг дернулось и обмякло, а Женька почувствовал болезненный укол в предплечье. Он разжал кулак, и незнакомец осел на землю, потом завалился на бок. Из его спины, там, где кончаются ребра, торчал хвост арбалетной стрелы. Стреляли или с близкого расстояния, или оружие было очень мощным — тело пробито насквозь, наконечник торчит из солнечного сплетения! А улица пуста… — Ты цела? — Обижаешь! — Черт побери, что такое?! Кто-то сильно не хочет, чтобы ты дошла до площади? О, боги Священной горы! С кем я связался?! Стоя над трупом, Женька огляделся: до площади метров двести и три подворотни, почти все окна открыты… — Та-а-ак! За мной!!! — он ухватил девушку за руку и поволок через улицу к стене дома. Она, впрочем, не отставала. |