Онлайн книга «Центурион»
|
Неужели – сам полковник? Но – зачем? Меж острых лопаточек Джу забегали мурашки. Что она знает о Хиллориане? Ничего не знает. Она поневоле доверила собственную жизнь черному, литому силуэту из видения. Белочка, как все университетские либералы, невысоко ставила мораль Департамента. А ну как Хиллориан даже среди “глазков” окажется исключением в худшую сторону? Впрочем, в настойчивое желание полковника загубить собственный проект верилось все-таки с трудом. Джу слегка приуныла. Стройная башенка доводов обвалилась от первого толчка. Неуловимый “хмурик” вывернулся и юркнул в потемки тайны. Иеремия завозился неподалеку – старик вскрыл бритвенно-острым крестьянским ножом пакет с армейским стандарт-обедом и теперь недоверчиво вкушал содержимое. Неясного происхождения серо-бурая масса концентрата вызвала у каленусийского фермера презрительную ухмылку. Белочка присмотрелась к чеканному, опаленному солнцем профилю луддита. В облике седого фермера проглядывал едва ли ни трибун древности. Порой косный фанатизм Фалиана казался наигранным – Иеремия мог оказаться совсем не прост. А ведь он псионик – и сильный. Вдруг ночной визит Мюфа был частью игры Иеремии Фалиана? Перепуганный сорванец не лгал. Он знал, что дед спит, и разбудить его не получилось. Мюф боялся всерьез. Ментальная наводка – с ужасом поняла Джу. Это была жесткая ментальная наводка на ребенка. На самом деле Иеремия встал, прошел в темноте к вертолету, удалил часового, внушив ему, допустим, ложный сигнал вызова, срезал своим ножом печати… Стоп! Зачем он послал ко мне внука? – алиби. Ему нужно было абсолютное алиби в моих глазах. Версия казалась правдоподобной, если бы не почти полное отсутствие мотивов. Фанатизм деревенского проповедника не вязался с тонким замыслом преступника-псионика. Луддит-экстремист скорее уж открыто переколотит ненавистные стекляшки. Понурившаяся Белочка устало отметила, что зашла в тупик. В конце концов, несколько ампул с допингом – не такая уж ценность. Это только маленький сигнал, короткий звоночек судьбы – будь осторожной, будь очень осторожной, Джу… * * * Каленусия, Южная равнина, день “Z+2”, ближе к вечеру Красно-белый, полосатый домик спасателей игрушкой выделялся на фоне бурой пустоши. Громада гор приблизилась почти вплотную. Игольчатый пик зеркально сиял уменьшившимся за лето ледником. Шестеро – четверо мужчин, девушка и ребенок остановились, разглядывая долгожданную цель. – Вы думаете, нас там ждут, колонель? – Вот уж сомневаюсь, Стриж. – Тихо здесь. – Я бы так не сказал – вы не слышите отдаленного, низкого гула, писка на грани слышимости, вам не кажется, что каждый шаг отдается эхом? – Нет, колонель. Вы же знаете – я глух, как удав, к пси-аномалиям. – Счастливец. – Хотите полностью поменяться со мной местами? – Нет. Они принужденно засмеялись. Голоса бессильно гасли на открытом пространстве. – Послушайте… В этом месте есть что-то странное. Вам не страшно, Хиллориан? – А вам? – У меня дурное предчувствие. – Я вас вытащил из Форт-Харая не ради ваших предчувствий, а ради ваших способностей… Стриж вежливо кивнул, демонстрируя признательность. Полковник нахмурился. – Лейтенант, войдите в дом. Возьмите с собою оружие. Вертолетчик безо всяких возражений снял пистолет с предохранителя и осторожно вышел вперед. – Разумно, колонель. – У вас есть талант убеждения, Стриж. Теперь я вижу, как вы умудрились охмурить добросердечных сенаторов Конфедерации. Однако, врываясь с пистолетами, мы рискуем сильно удивить спасателей. Дезет покачал головой. – Сдается мне, нет. Повисла неловкая пауза. Переменчивый ветер раскачивал резной флюгер над плоской крышей. – Он выходит… Полковник потянулся к пистолету – в походке лейтенанта было нечто странное. Так заплетаются ноги у пьяных. – Что там? Вертолетчик молча помотал головой. – Есть там кто-нибудь? – Живых – нет. Есть… о, господи… Лейтенант согнулся в приступе рвоты. Хиллориан поморщился. – Приведите себя в порядок, Дирк. Возьмите, второй пистолет, Дезет. Пошли… За скрипучей дверью низко гудела стая мелкого гнуса. Стриж тихо присвистнул, отстранился от липкого косяка, осклизлого бурыми потеками. Коричневые засохшие капли густо пятнали пол. – У них тут были дела… Низкий стол оказался завален тарелками – остатки обеда давно засохли. Коренастый человек сидел, опершись согнутыми в локтях руками о крышку стола. Голова лежала на тыльной стороне ладоней. Из-под щеки и лба на скатерть в цветочках натекла уже запекшаяся лужица. – Выстрел в лицо. Радикальная работа. – Заткнитесь. Не стройте из себя циника. – Что это было? – Амок. Сюда пришелся главный удар Аномалии. Они, разделившись, методично обыскали дом. Убийца коренастого не ушел далеко. Тело (вернее, то, что от него осталось) обнаружилось в кладовой, рядом с колодой для рубки мяса. На поясе отделенного от головы тела болталась пустая кобура. Разряженный пистолет валялся рядом. Стриж отвернулся – ему показалось, повеяло резким, тоскливым запахом полыни. Откуда? В доме пахло лишь тленом. За окном – снова, как в Ахара – надсадно звенели цикады. – Сколько их здесь было, колонель? – Четверо. В том числе жена их шефа. Она в спальне. Не ходите туда, Дезет. Она мертва – и этим все сказано. – Где четвертый? – Думаю, бегает неподалеку. Стриж чуть приподнял пистолет. – Как вы смотрите на то, чтобы найти его, колонель? – А ведь придется. Не ночевать же, имея маньяка под боком. …Четвертый отыскался быстро. Неправдоподобно вытянутое тело качалось на заднем дворике, в петле. Самоубийца привязал веревку к стойке насоса у артезианской скважины. Низко висящие ноги трупа уже обглодали зверьки. …Шестеро живых устроились, разбив палатку на пустоши. Ночевать в залитом кровью доме не захотел никто. Иеремия (поддержанный на этот раз Белочкой) настоял – и на заднем дворе, в мягкой влажной почве, вырыли общую яму. Туда опустили тела – жертвы и убийцы легли рядом, укрытые милосердной землей. Но сначала Стриж отыскал в доме чистую салфетку, вышитую желтыми птицами, и сам осторожно обернул изуродованную голову женщины. Ночью прошел дождь. К утру смыло все следы. |