Онлайн книга «Мастер Миража»
|
– Предупреждаю, они могут показаться вам неприятными, но я собираюсь поступиться корректностью в пользу правдивости. – Я не такой пугливый. – Отлично. Тогда вас не испугает известие о том, что вам предстоит возвращение в Каленусию. Король почувствовал юркую струйку холода между лопатками. Лампа опять мигнула. – Почему? – Это особый разговор. – Я думал, вы даете убежище псионикам. Бейтс резко встал и принялся ходить из угла в угол, не скрывая волнения. – Да, Оркус побери! Да, мы даем убежище сенсам из Каленусии или Иллиры. Но не таким, как вы, Далькроз. – Почему? – Вы в свои семнадцать лет слишком одиозная личность, вас слишком рьяно ищут, ваше имя стало символом сенса-негодяя. Не стану скрывать, нам невыгоден сейчас конфликт с Конфедерацией. Вы некстати явились, Воробьиный Король. – Меня выдают Департаменту? – Нет! Космос нас всех побери – нет. Консулярия никогда не выдавала и не выдаст псионика. Но убежище вам мы предоставить не сможем. – Что все это значит? – Это значит, что вам придется добровольно вернуться на территорию Каленусийской Конфедерации – через реку, тем же путем, каким вы явились сюда. Прошу вас, не надо спорить – это наше последнее слово. – Консул… – Консул не может вас принять. Даже если бы он имел время заняться вашим делом, его ответ окажется точно таким же – не сомневайтесь. – Но… – Я лично сочувствую вам безмерно, но благополучие жителей прибрежных районов важнее судьбы одного беглеца и даже всех ивейдеров Каленусии. Как видите, я говорю вам всю правду, как она есть, – то, о чем принято умалчивать. Или вы хотите, чтобы ради вашего спасения мы бросились в сомнительную авантюру и пожертвовали тысячами людей? – Нет, не хочу. – Тогда немедленно вернитесь за реку. Вэл встал. Он не знал, что ответить. – Я могу остаться здесь хотя бы до вечера? – Нет. Вы уйдете прямо сейчас. – Я… Мне будет трудно это сделать. – Я уверен, что вы, с вашим-то девяносто восьмым индексом, справитесь. – Прощайте, мастер Бейтс. – Прощайте, Далькроз. Хотя погодите… – Что? – Простите, мы не сумели оказать вам ту помощь, на которую вы рассчитывали, но кое-что еще можно сделать. – Мне ничего не нужно от вас. – Не отказывайтесь без размышлений. Это простая формальность, но она может вам пригодиться. Вы ведь настоящий псионик? – Конечно. – Подпишете эти бумаги? – О чем они? – Просьба предоставить подданство Консулярии, помеченное задним числом. – Я не ношу с собой документы. – И не носите. Обе копии останутся у меня. В конце концов, вы ничего не теряете. Король кивнул и на весу подписал оба листа. Острое перо жестко царапнуло и проткнуло тонкую бумагу. – До свидания, мастер Бейтс. – Всяческой удачи вам, Вэл Лоренц Август. Король один вышел в жаркий полдень, вслед ему смотрели две пары глаз – коренастого псионика и советника Бейтса. Художник укрылся от проблем в своем кресле и не показывался. Белый диск завис над лысыми макушками холмов. «Просить бесполезно, мне надо уйти, не теряя достоинства». Король пошел прочь, глотая соль и горечь предательства, и мертвая от солнца трава прощально шуршала под подошвами его кроссовок. Берег неотвратимо приближался. «Я не сумею пройти сквозь заслоны днем, нет времени продумывать сложную массовую иллюзию. Такое возможно ночью, когда я в хорошей форме и готов ко всему, но только не сейчас, сейчас меня наверняка поймают. Но если я не послушаюсь Бейтса и останусь на месте, консуляры со спокойной душой скрутят меня и выдадут Департаменту. Значит, стоит попробовать». Он быстро прошел лог, выбираясь поближе к берегу. «Я маленькая мышка, а не слон». На самом деле Далькроз чувствовал себя беспокойной букашкой, которая ползет по необозримой для нее равнине – по крышке стола. «Меня сейчас раздавят, но я не должен думать об этом». Берег Конфедерации недобро молчал. «Я маленькая мышка». Вэл, тщательно удерживая блок, выбрался на песок пляжа. Мутная вода плескалась у берега. Пристальные взгляды невидимых наблюдателей скользили по плечам и груди Короля. «Я мышка. Водяная мышь». Он открыто ступил в воду, сделал несколько шагов и, потеряв дно под ногами, медленно поплыл в сторону конфедерального берега. Широкие листья водяных растений расступались, освобождая пловцу дорогу. «Я мышка». Наблюдатель с той стороны ненадолго отвлекся, чтобы пришибить нахального кровососа, потом опять жадно приник к окулярам – листья водяных растений рьяно шевелились, окна воды между ними то сужались, то расширялись. – Плохо видно. Наблюдателю вдруг померещился чей-то полупрозрачный силуэт – человеческий. – Что за холера… Силуэт, игра случая и жары, растаял, словно его и не бывало. Вместо этого среди водяной зелени в мутной реке проплыла речная крыса – худая и мокрая. Жандарм равнодушно проводил животное взглядом. Грызун тем временем почти добрался до берега, прошлепал лапками по мелководью, встряхнул бурую шубку и исчез среди корней. Наблюдатель ухмыльнулся – он втайне любил животных, даже самых непривлекательных. – Силен, длиннозубый! Грызун больше не появлялся, но жандарма охватило смутное беспокойство. Он раз за разом просматривал полоску берега, спокойную воду, пустой чистый песок пляжа – тревога не отпускала. – Пора успокоиться, это жара мутит мне мозги. Он еще раз всмотрелся в прибрежную полосу и остолбенел. На почти нетронутой ленте пляжа, там, где воды Таджо лениво лижут песок, там, где водяная крыса только что вышла из воды и скрылась в кустах, чуть заметно темнела одинокая цепочка свежих следов – не звериных, человеческих… – Псионики идут! Он все-таки успел коснуться тревожной кнопки уникома. Почти белое небо с ослепительным белым солнцем в зените перевернулось, убегая, а потом приблизилось, больно, даже сквозь шлем, ударило жандарма по виску и щеке. А может быть, это было уже не небо, а земля – наблюдатель, лежа ничком, видел, как глянцевое насекомое тащит куда-то частицу козьего помета. С минуту он разглядывал это мирное зрелище, а потом муть наплыла на зрачки, и человек соскользнул в долгое, спокойное беспамятство. |