Онлайн книга «Мастер Миража»
|
Король хлестко поставил барьер (сила незнакомца нехотя откатилась) и открыл глаза. Прочь удалялась каталка, уходили, щебеча, легконогие девушки, черноволосый не оборачивался, в его позе нельзя было разглядеть даже намека на угрозу. Далькроз медленно перевел сбитое дыхание, частил пульс, в глазах плясали бутафорские мухи. – Кто это был? – Кое-кто и никто. Его зовут Ральф Валентиан, это наше несостоявшееся будущее. Он получил ранение в первые месяцы восстания территорий и еще задолго до этого был одним из луддитских заправил. В целом понятный человек, хотя не все его качества назовешь приятными, не будь этого злосчастного увечья, из него вышел бы местного разлива герой. Случившееся случилось, то, что осталось от Валентиана, я бы уже не назвал человеком. Но не смотри на то, что Ральф калека, он два года пробыл соправителем Дезета, и многим оставалось только молиться, чтобы это кончилось без слишком бурного конфликта. – А чем так плох этот самый, как его…? – Ты видел? – Да. – Тогда твой вопрос чисто риторический. Сказать, что Ральф патологический ментальный извращенец – значит не сказать ничего. Говорят, он живет наполовину то ли в Лимбе, то ли в каком-то иллюзорном мире, который сам себе сотворил. Там-то он молодец молодцом, с телом атлета. В нашей бренной реальности все, что у него есть, – коляска инвалида, остатки сторонников, яркие воспоминания о боевом прошлом, девяносто девятый ментальный индекс и повседневные замашки садиста. – Это правда? – Да. Загляни в мои усталые мозги. – А как консулу удалось справиться с Валентианом? – Стриж нулевик, на него не действует ни ментальная атака, ни ментальное принуждение. Плюс военное прошлое и небольшая доза самой обыкновенной удачи. – А правда, что на вилле у консула обитает настоящий призрак из Лимба? Бейтс фыркнул. – С тобою поговорила наша плутовка Нина? Еще одна яркая фантазия «несносного ребенка». – Тогда кто это был? – Леди консул. Псионик, врач-сострадательница. Не бери в голову лишнее. – Я могу с нею встретиться и поговорить? – Она редко практикует. Вэл насторожился, тронул сознание Бейтса, тот любезно подставился, по-видимому, смутно ощущая чужое прикосновение. Явной лжи в ответе не проглядывало. – Ты мне веришь? – Верю, – охотно согласился Король, понимая, что полной правды не получит. – Мне нужно поговорить с Алексом. – Хорошо, я как раз искал тебя. Консул будет ждать через полчаса. Пошли. Они вернулись на виллу под вечереющим небом. Плавная линия холмов касалась отливающего жемчугом горизонта. В доме стояла мирная тишина, Нины не было, охрана казалась невидимой, за верандой, в остролистых кустах пронзительно и неутомимо пели сверчки. Вэл шел по сумеречному коридору, ощущая едва заметные поскрипывания дерева, запах предосеннего сада с горьким привкусом дыма – там жгли первые сухие листья. Дезет ждал Короля в кабинете, настольная лампа освещала его руки, оставляя в тени лицо. На голой крышке стола не было ничего – только эти спокойные, с коротко стрижеными ногтями уверенные руки. Вэл сел напротив, не пытаясь укрыться от снопа беспощадно яркого света. – Утром наш разговор некстати прервался. Чего вы все-таки от меня хотите? – спросил он. – Добровольной помощи. – Какой? – Во-первых, нам нужно тебя проверить… Погоди, не торопись возражать, я не имел в виду никакой вивисекции. Обычные анализы, какие бывают в хорошей клинике. Может быть, генетические исследования. – Зачем это надо? – У тебя очень высокий индекс. – Не верю, что во мне собираются ковыряться только поэтому. – Ладно, давай поговорим в открытую. Что ты знаешь о негативном эффекте Калассиана? – Всякие сплетни. Говорят, что псионик стареет и умирает, если много общается с нормальными. – Это чистая правда, а не сплетни. К сожалению. Ты никогда не чувствовал внезапного упадка сил? Например, прикоснувшись к пси-нормальному? – Нет. – Может быть, внезапную неприязнь, отвращение, чувство усталости? – Нет. Консул удовлетворенно кивнул. – Я не хотел бы зря обнадеживать тебя, парень, но, есть предположение, что негативный эффект Калассиана на тебя не действует. Мы смотрели твои давние тесты – возможно, ты почти не стареешь. Ты понимаешь, как это важно для Северо-Востока? У нас слишком много псиоников, но есть и норма-ментальные. Никто не хотел бы раскола. – Если дело лишь в наследственности и исследованиях, то я подумаю, мастер Алекс. Но ведь вы пригласили меня не только за этим? – Да, ты прав, Вэл Август. Ты прав – не только за этим. Беспомощный Далькроз испытывал смущение – он привык читать эмоции собеседника, но на этот раз все его попытки жалко провалились, холодная, гладкая и ровная стена в сознании консула не пропускала Короля. Дезет помолчал, Вэл попытался проникнуть взглядом за пронзительную черту света и тени, но диктатор псиоников упорно не показывал глаз. – Чего вы от меня хотите? – Я хочу знать, кто все эти годы помогал тебе в Порт-Калинусе, – просто ответил Стриж. – Никто! – Не ври. Без помощи извне ты бы не продержался несколько лет. Я хочу знать, кто это был – чиновник Калинус-Холла, полицейский, жандарм, кто-то из самой Пирамиды? – Я не стану обсуждать этот вопрос. – Зря. Своим отказом ты увеличиваешь опасность, которая тебе грозит. – Плевал я на опасность – хуже не будет. – Конечно, потому что тебя стережет моя охрана. Подумай хотя бы о других. – О вас, что ли, подумать? – Не обо мне, я-то привык к покушениям, это как часть работы по должности. Но до моей дочери пытались добраться трижды – такое способно взбесить хоть кого. – Если я расскажу вам все о своем помощнике, это будет предательством. Может быть, он и врал мне, но и вы тоже не честнее. Я – каленусиец, а вы, ваше превосходительство, если найдете моего помощника, то начнете его шантажировать, чтобы использовать чужие преступления во вред моей стране. – Стране, в которой псионики вне закона. Которая утопила их восстание в крови. – Все равно – я там родился. – Несколько лет назад таких, как ты, в Каленусии запросто сжигали провинциальные фанатики. Подобные им и сейчас гуляют на свободе – вспомни «добряка» Крайфа. |