Онлайн книга «И на вражьей земле...»
|
– Та-а-ак… – протянул Коля. – Ты точно знаешь?! Может, ошибка какая? – Мне товарищ написал, с Дальневосточного. Он служил с ней рядом. Майор переводил непонимающий взгляд с одного на другого, а потом вдруг вник. Кивнул сам себе и поставил в ряд три рюмки. И молча всем налил. И они выпили не чокаясь… «Такая вот война…» – подумал Ильченко. И так больно ему стало… И хорошо, что никто не услышал этой боли. Он отвернулся… – Ну а ты когда успел? – спросил Владимир мгновение спустя Колю, кивнув на Золотую Звезду. – Указом от двадцать девятого августа, за таран, – просто ответил тот. – А старлея месяц назад дали. – Таранил, значит, – сказал Владимир. – Пропеллером? – Не-а… На скорости консолью рубанул по крылу. И сам тоже упал… Там такое было! Слыхал, как они на Владик ходили?… По сотне бомбардировщиков за раз! И сотня истребителей в прикрытии. Такая мясорубка была!.. Вовку Малахова помнишь? – Ну. – Расстреляли в воздухе, когда он на парашюте выбросился из горящей машины. – Сволочи! – Я у самой земли открыл, все никак не мог вращение остановить, а то и меня бы тоже, наверное, – сказал Коля. – Такая вот война, – сказал Ильченко и опять отвернулся. А что тут еще скажешь… И не надо. Владимир налил всем и встал. Как самый младший по званию из присутствующих, он поднял тост: – За Сталина! И все встали… – За Сталина!! И слова эти разнеслись по залу глубокой, низкой волной. И посыпались стулья, падая. И все вставали, один за другим. И все поднимали рюмки и бокалы. Ребята повернулись к залу. И Золотые Звезды засверкали на их груди… – За Сталина!!! И все, кто их видел. Все, кто в этом зале был. Все подняли бокалы вместе с ними! Все!.. Ради этого можно было умереть!.. И они выпили! Все вместе! А потом захлопали… И эти аплодисменты стоили дороже всего на свете. Владимир сел и склонил голову. Нет, он не пьян… Просто у него больше ничего нет. Не было. И не будет! Никогда! Кроме Сталина! – А знаете что, ребята? – Ильченко разлил по новой из графина. – А давайте теперь, за вас, за Сталинских Соколов! И морских, и сухопутных… Владимиру этот тост показался смутно знакомым… Но был он так красив! И за это нельзя было не выпить. Они и выпили. – Ну, вот, а потом меня подбили… – Ильченко опять рассказывал свою историю, но уже обращаясь к Николаю. – Иваненко, помкомвзвода, рядом шел. Буксир завели по-быстрому, пока самураи не набежали… Ну и вытащили меня. А пока ехали, еще один экипаж подобрали из соседней роты. Вывезли. Обгорели ребята здорово. Это у нас обычное дело, – майор махнул рукой и поднял голову. А лучше бы не надо… Потому что в этот момент мимо них проходили музыканты и певица… Которая. Взглянула ему в глаза и улыбнулась… Ему! Так нежно! Ильченко онемел… Яркая, безнадежно красивая блондинка в роскошном длинном платье, с прической, как у немецкой киноактрисы Греты Гарбо… Неземная женщина. Когда музыканты заиграли, она запела нежным контральто: …Забыть тебя не так уже легко мне! Забыть твой взгляд, забыть твой смех, обман! Жить мне одной без тебя невозможно! Не верю я тебе, твоим слезам!.. Танцплощадку перед небольшой сценой в центре зала сразу же заполнили пары. И голос певицы, и все остальное, как весьма обтекаемо показал рукой майор, было очень даже, как бы это сказать! И ребята вдруг увидели, как это бывает. Когда к человеку приходит любовь с первого взгляда… – Жаль пригласить нельзя, – вздыхал Ильченко. – Петь-то некому будет. – А пусть музыканты одну песню без слов сыграют, – предложил Владимир. – Точно! – ухватился за эту мысль майор. Он хлопнул рюмку вне очереди, встал, одернул свой серый френч и направился к конферансье, притулившемуся недалеко от сцены возле столика администратора. А под высокими сводами плыла грустная мелодия и разрывала душу: …Признайся мне! В твоей слепой измене! Признайся мне! За правду все прощу! Ты и я в слезах любви найдем забвенье! Их запить хочу, измену, грусть свою… – Ну а ты, Коля! Ирину не забыл еще? – спросил Владимир. Коля помотал головой. У него так щемило сердце от этой песни! Он обхватил голову руками… Нет! Зачем он об этом говорил… Нет! Причем тут Володя… Нет! Ирину он не забудет никогда! И никогда, и никого больше не полюбит!.. Почему-то он знал это совершенно точно. – Ты не понимаешь, Володя… Я даже не знаю, какая у нее теперь фамилия! Как мне ее найти, если я не знаю, какая у нее фамилия?!.. Нет, ты скажи!.. Как?! Как я могу ее найти?!.. Как? – повторял он снова и снова. А мелодия, отражаясь от мраморных стен, печально бродила по залу, между столиков. Чудесный голос проникал прямо в душу и терзал ее, и терзал… А может, певица так проникновенно пела о своей собственной горькой любви? …Признайся мне! Пока еще не поздно! Признайся мне! Но не жалей меня! Ты провинился! Поправить все возможно! Твоя! Признайся мне! Прощу тебя!.. Владимир смотрел на друга и сосредоточенно размышлял… Они уже выпили два графина на троих. И мысли у него были ясные. Хотя как-то потихоньку начинали крутить виражи… Надо найти Ирину, решил он… Да, но как? Как найти человека, если не знаешь его фамилию? Нет фамилии, нет и человека… Владимир посмотрел на Колю, сидящего, уставившись в одну точку. Надо найти Ирину, решил он… Стоп! Выходим из виража! Он наполнил рюмку и выпил. И, как ни странно, это помогло! – Был такой древний грек, – начал он издалека. И Коля, подняв голову, недоуменно взглянул на него. А Владимир продолжал: – Его звали Ар-хи-мед. Так вот, он как-то сказал «Эврика!» – и Владимир хлопнул товарища по плечу. – Я знаю, как найти твою Ирину!.. А у того в глазах вдруг загорелась безумная надежда. Он вдруг поверил, что способ действительно есть, и Владимир его знает! – Значит, так! Берешь отпуск. Едешь в Оренбург… Общагу ты знаешь? Знаешь!.. Во-первых, если она сначала поменяла фамилию, а потом съехала оттуда, то в домовой книге есть запись. Во-вторых, если она сначала съехала, а потом поменяла фамилию… Стоп!.. Так!.. В любом случае ты знаешь ее девичью фамилию! Есть фамилия, значит, есть и человек! Это раз! И вообще наверняка она сначала вышла замуж и только потом уехала из Оренбурга!.. Короче, покупаешь конфет и обходишь все ЗАГСы по списку. И просишь, чтобы они посмотрели, какую фамилию взяла такая-то и такая-то! Ты же Герой! Да они землю будут носом рыть, чтобы ее для тебя найти!.. Ты, пунял?! |