Книга Минус Финляндия, страница 6 – Андрей Семенов

— Ну, товарищи, давайте собираться, — предложил другой полковник.

Полковники повели своего драгоценного финна к двери, и Руслан Каземирович уже мысленно троекратно обмахнул себя крестным знамением, как финн остановился и задал неуместный вопрос:

— Товарищи! А как же мои вещи?

— Какие такие вещи? — остановились в дверях полковники.

— Со мной же рюкзак был с документами.

— Постойте-ка, — обратился к финну самый старший полковник. — Это те самые сведения, которые вы несли через линию фронта?

— Ну да! — признался проклятый финн, продавая майора Титора на корню. — Мне их в Стокгольме передали, а этот вот отобрал.

Все четверо московских гостей резво взялись за майора.

— Где рюкзак?

— Где документы?

— Вы досматривали рюкзак?

— Вы заглядывали в документы?

Вместо оторопевшего и потерявшего способность отвечать внятно майора ответил финн:

— При мне был рюкзак с документами. Всех, кто видел меня с момента перехода линии фронта, я предупреждал, чтобы они не дотрагивались до него. Никто до него не дотрагивался, кроме товарища майора. Товарища майора я тоже предупреждал, чтобы тот не лез в рюкзак и не смотрел в документы, но товарищ майор меня не послушал. Он все документы из рюкзака вывалил и перепутал листы. А они у меня там аккуратно были разложены. Листик к листику. Люди, значит, старались, укладывали, а товарищ майор…

Пленный не договорил.

— Где рюкзак, сука?! — восемь крепких рук с разных сторон вцепились в несчастного майора, и каждая рука потянула его в свою сторону.

— Где документы, тебя спрашивают?! — ревели четыре глотки, окончательно лишая жертву рассудка.

— Да вон они, — Неминен показал рукой в угол кабинета майора Титора.

Там и в самом деле был навален ворох листов бумаги, из-под которого выползали грязные лямки рюкзака.

— Эти? — уточнил один из полковников.

Финн утвердительно кивнул, и в ту же секунду для майора начался кошмар.

Все четверо стали таскать его за волосы, отвешивать оплеухи и наперебой задавать вопросы, которые привык задавать сам майор:

— Ты смотрел эти документы?!

— Тебя предупреждали, чтобы ты не открывал рюкзак?!

— В глаза смотреть, сука!

— Что ты успел там прочитать?!

— Кто надоумил тебя подглядывать в совершенно секретные документы?!

— Какие еще секретные документы тебя интересуют?!

— С какого момента ты работаешь на немецкую разведку?!

— Не отводить взгляд, падла!

И дальше в том же роде.

Руслан Каземирович хотел, собравши всю свою храбрость, спокойно объяснить, что произошло недоразумение, что он по роду службы, выполняя инструкции, открыл и досмотрел личные вещи задержанного, но ничего в них не понял. Он посчитал их пустой пачкотней и смахнул со стола в угол для того, чтобы сегодня вечером их вынес и сжег дневальный, когда он придет убирать в кабинете.

Все это Руслан Каземирович хотел пояснить спокойно и обстоятельно, чтобы указать полковникам на их очевидную ошибку, но сумел выдавить из себя только невразумительное мычание.

Один из полковников бросился к куче бумаге и стал укладывать листы в рюкзак, собирая их в пачки. Двое других стали помогать первому, заглядывая под стол и под стулья и подбирая отлетевшие листы.

Последний произнес официальным тоном:

— Майор Титор, вы арестованы. Для дачи показаний полетите с нами в Москву. Сдайте оружие.

Наконец все бумаги были аккуратно сложены обратно в рюкзак.

Один из полковников, не обращая внимания на то, что пачкает свой новый китель, бережно, как младенца, прижал рюкзак к себе и сказал оторопевшему майору:

— Ты пойми, паскуда, что даже мы не имеем права заглядывать в эти документы. Куда ты, свинья, свое грязное рыло сунул?

— Тебя предупреждал товарищ Неминен? — спросил другой. — Тогда руки за спину и на выход.

В самолете Титора и Неминена разделили. Арестованного майора оставили в хвосте под охраной двух полковников, а двое других провели финна ближе к кабине пилотов, где и усадили поудобнее. Полковник, который нес рюкзак, невзначай поставил его возле себя так, чтобы Неминен не смог до него дотянуться.

Когда взлетели, старший из полковников спросил:

— Товарищ Неминен, вы, наверное, кушать хотите, да?

Финн, казалось, растерялся.

— Так я это вроде третий день уже без еды.

— Сейчас организуем.

Один полковник резво открыл ножом большую банку американской тушенки и вместе с буханкой хлеба протянул финну.

— Угощайтесь, товарищ Неминен.

Второй сходил к пилотам и принес от них старую летную куртку, которую заботливо накинул на плечи Неминена.

Старший из полковников, видя, что финн в самом деле потерял много сил за последние дни, достал из внутреннего кармана плоскую фляжку из нержавейки.

— Хлебните вот этого, товарищ Неминен.

— Водка? — финн взял фляжку.

— Обижаете. Коньяк. Армянский. Пять лет выдержки.

Финн отхлебнул глоток и вернул фляжку. За неимением ложки тушенку пришлось есть с помощью ножа, которым открывали банку. Судя по ухватке, финн делал это не впервые. Полковники молча и с почтением смотрели, как финн уплетает «второй фронт». Между ними и финном с момента встречи установилась какая-то двойственность отношений. Полковники считали финна за большого начальника, а он принимал за начальников их. Поэтому обе стороны обращались друг к другу с подчеркнутым почтением.

Старший полковник посмотрел в хвост самолета на арестованного.

— Скотина, — сказал он, глядя на Титора. — Даже покормить человека не мог.

— Да уж, — согласился с ним второй полковник. — Сам-то вон какую рожу в тылу наел.

Справедливости ради надо заметить, что у самих полковников ряшки были ничуть не скромнее, чем у майора, да и служили они тоже не на переднем крае.

— Разрешите вопрос, товарищ Неминен? — спросил старший полковник, дождавшись, пока финн доест тушенку.

— Конечно, — разрешил финн.

— Ну а как там?.. — полковник подразумевал заграницу и нелегальную работу.

Финн его понял.

— Да нормально, в общем.

Желая лучше понять человека, которого им поручили доставить в Москву, полковник снова спросил:

— А трудно все же?

Финн пожал плечами.

— Да нет. Нормально.