Онлайн книга «День без вранья»
|
– Разве ты пьешь? – удивился Костя. – А у нас без этого нельзя, – объяснил Валерка. – Вся бригада пьет. Без этого за стол не садятся. А я что, в стороне? Они не будут меня уважать. А что за бригадир без уважения коллектива… Валерка профессионально опрокинул стакан. – Ты стал типичный пролетариат, – заметил Костя. – А какая разница? Интеллигент, пролетарий… Одно и то же. Просто книжек больше прочитали. – Значит, не одно и то же. Костя поселился у Валерки. На ночь Валерка вытаскивал для Кости раскладушку. Ночью, когда Костя вставал по нужде, Валерка поднимал голову и спрашивал: – Ты куда? Потом поднимался и шел за Костей следом, будто контролировал. Если Костя хотел пить и сворачивал на кухню, то Валерка шел следом на кухню. Костя не мог понять, в чем дело, а потом догадался: Валерка где-то прячет деньги. У него тайник, и он боится, что Костя обнаружит и, конечно же, украдет. Утром Валерка, отправляясь на работу, собирал «тормозок» – так называлась еда, которую рабочие брали с собой. Костя подозревал, что название происходит от слова «термос», но «термосок» произносить неудобно и как-то непонятно. Поэтому – «тормозок». Удобно, хотя и бессмысленно. Валерка складывал в пакет вареную в мундире картошку, вареные яйца, неизменную колбасу, хлеб. Валерка тратил минимум на питание, экономил деньги и складывал их в тайник. До лучших времен. Как учили коммунисты, во имя светлого будущего. Но почему настоящее должно быть темнее будущего – непонятно. Костя подъехал к Катиному дому на Бережковской набережной. Шел дождь. Люди горбились, как пингвины. А еще совсем недавно были море, солнце и любовь. Костя остановил машину, поднялся на четвертый этаж, позвонил в квартиру двадцать. Открыла Катя. Она была в синем атласном халате с японскими иероглифами. – А я тебя потеряла, – сказала она. – Проходи. – Ты одна? – проверил Костя. – Одна. Но это не важно. – Важно, – сказал Костя и обнял ее сразу в прихожей. Ладони скользили по шелку, как по Катиной коже. – Родная… – выдохнул он, хотя это было не его слово. Он никогда им не пользовался. – А я тебе звоню, мне отвечают: он здесь больше не живет… – Это правда, – подтвердил Костя. – Я ушел… – Куда? – Не знаю. Катя отстранилась. Смотрела исподлобья. – Из-за меня? – Из-за нас, – поправил Костя. Прошли на кухню. Костя заметил, что над плитой и мойкой – сине-белые изразцы. Должно быть, тоже из дворца. Катя стала кормить кроликом, тушенным в сметане. На тарелке лежали две ноги. – Кролик… – удивился Костя. – Я его двадцать лет не ел. – Самое диетическое мясо. – А зачем ты отдала все ноги? – Почему все? Только две… – А всего их сколько? – Четыре, по-моему… – Ну да… Это у кур две, – сообразил Костя. Он стал есть, молча, умело отделяя мясо от кости. Было понятно, что они думали не о кролике, а о том, что делать дальше. Если Костя ушел, сделал ход, – значит ответный ход за Катей. Она тоже должна совершить поступок. Уйти от мужа. Но куда? Из таких квартир не уходят в шалаш, даже с милым. – Эта квартира чья, твоя или мужа? – спросил Костя. – Общая. А что? – Так… Все-таки кролика жалко. Кур не жалко, они глупые. Костя забрасывал проблему словами. Но Катя поняла ход его мысли. – Я поговорю со старухой, – сказала она. – Поживешь на даче. Я скажу ей, что ты будешь сторожем. Платить не надо. – Кому платить? – не понял Костя. – Ты ничего не платишь за аренду, а она – за твою работу. – За какую работу? – Сторожа. – Но я не буду сторожем. – Если ты там живешь, то это происходит автоматически. Костя смотрел на Катю. – Понял? – проверила она. Теперь Катя забрасывала словами проблему: при чем тут старуха, сторож, платить… Дело в том, что Катя не хочет делать ответный ход. Она хочет оставить все как есть. В ее жизни ничего не меняется. Просто появляется любовник, живущий на природе. Секс плюс свежий воздух. Свободный любовник потребует время. Времени у Кати нет. – Если хочешь, я возьму тебя на работу, – предложила она. – Куда? – Шофером. На фирму. Бензин наш. Зарплата – пятьсот долларов. – Это много или мало? – спросил Костя. – Столько получает президент. – Президент фирмы? – Президент страны. – Что я буду возить? – Меня. Таким образом Катя совмещала время, работу, любовь и семью. – Ты согласен? – Катя посмотрела ему в глаза. Согласен ли он иметь статус обслуги? – Я согласен. А сколько получает президент фирмы? – Гораздо больше, – неопределенно ответила Катя. – Больше, чем президент страны? – Зачем тебе считать чужие деньги? Считай свои. Костя уже посчитал, что при такой зарплате он легко отдаст долг Валерке Бехтереву и сможет помочь семье. – Я согласен, – повторил Костя и принялся за кролика. Он согласился бы и на меньшее. Катя села напротив, стала смотреть, как он ест. В этот момент она его любила. Она понимала, что он – ЕЕ, она может обрести его в собственность. МОЕ. – Красота – это симметрия, – задумчиво проговорила Катя. Это значило, что она находила Костю красивым. – Что ты больше хочешь: любовь или богатство? – поинтересовался он. – Все. – Ну а все-таки… Если выбирать. – А зачем выбирать? – удивилась Катя. – Любовь и богатство – это единственное, что никогда не надоедает. Она сидела перед ним немножко бледная, молодая и хрупкая. Он подумал: «В самом деле, зачем выбирать… Пусть у нее будет все, и я среди всего». Фирма «Антиквар» располагалась в двухэтажном здании. Там были выставочные залы с картинами, бар с барменом, запасники типа кладовок. На втором этаже – просторные рабочие кабинеты и Катин риэлтерский отсек. Служащие – в основном женщины, сдержанные, по-западному улыбчивые. «Сладкая какашка» мелькнул пару раз, куда-то торопился. Кстати, у него было имя: Александр. Не Саша и не Шура. А именно – Александр. |