Онлайн книга «Шаман всея Руси. Книга 1. Ветер с Итиля»
|
– Я помогу тебе. Сабельный шрам вновь перекосил лицо посетителя. – Я очнь рассчитываю… Глава 3,
в которой Степан знакомится с непростой деревенькой Бугры
Старенький отечественный джип марки «Нива» то и дело устраивал себе грязевые ванны, в коих урчал и похрюкивал от удовольствия, и с места, разумеется, не двигался. Приходилось толкать. Николай Петрович был оставлен в привокзальной гостинице, чтобы не путался под ногами. Так что Степан пыхтел за двоих. Условились, что Степан свяжется с ним, как только обнаружит колодец. И чтобы до того уважаемый Николай Петрович в деревню не совался. Место ведь проклятое, к пришлым неласковое. Ему-то, Степану, сделать ничего не сможет, а вот несведущего в колдовстве обывателя вполне способно погубить… Грунтовка, та, что вела от шоссе до пункта назначения, видно, была готова отдаться лишь трактору «Беларусь» с его огромными колесами. А на «Ниву» ей было плевать с большой буквы «П». Приехали только к вечеру. С дюжину дворов угнездилось на берегу речушки – вот и вся деревенька. Не видно ни зги. Собаки брешут. Поодаль чернеет лес. Перед ним поле, заросшее ракитником, – бывшая колхозная вотчина. – Весь день к… – проворчал водила, засовывая денежные знаки в карман штормовки. – Добавить бы, командир… Не то чтобы денег было мало, скорее, наоборот. Просто устал человек. Хотел отстреляться по-быстрому, а пришлось отрабатывать гонорар. «Как бы и мне так же не вляпаться, – подумал Степан. – А то буду искать колодец до второго пришествия. План треба. Колдун без плана, что баба без пана». Степан протянул сотенную. – Удачи! – хлопнул дверцей водила. «Нива» поползла по проселочной дороге. Метров через пятьдесят увязла. Мат, перемат, пресвятая богородица!!! Собачий лай заметался по деревне. Из окна ближайшего дома высунулась недовольная рожа: – Чего орешь? – Да машина, чтоб ее… – А… Окно захлопнулось. И вновь стало темным. Водила затравленно огляделся: – Слышь, ну хоть ты помоги, что ли! Степан неторопливо подошел к «Ниве». Заглянул под колеса. – Крепко сел… Боюсь, без трактора не выбраться. – Да где ты – трактора!.. – взорвался водила. – Ночью… Ты хоть попробуй! Степан честно «попробовал». «Нива» щедро обдала его грязью и закопалась еще глубже. – Все, абзац! – вынес себе приговор водитель. – Надо проситься на постой, до утра все равно никого не найдешь. Кстати, меня Степаном зовут. – Сусанин твоя фамилия, – невесело ухмыльнулся водила. – Ладно, держи «краба». Сам виноват! – Рукопожатие оказалось сухим и жестким. – Серега. * * * Найти «постой» оказалось непросто. Сунулись в один дом, в другой. Хозяева как повымерли – не докричишься. Только раза с четвертого послышалось: – Ну кого там черт принес? На крыльце возник мужик. В драном ватнике и с кочергой на изготовку. Барбос так и рвется с цепи. – Хозяин, на ночлег пустишь? – проорал через калитку Степан. – Да цыц ты, дура, – прикрикнул на собаку мужик, – ишь, разошелся. – Псина пару раз гавкнула для порядку и унялась. – А скока дашь? – А сколько надо? – Ну… Много – не мало… – Литровки беленькой хватит? Глазки оживились: – Добавить бы еще пару чекушек… – мечтательно проговорил мужик. – Идет. Мужик заподозрил, что продешевил, но продолжать вымогательство, видимо, постеснялся. Обреченно махнул рукой: – Ладно уж, заходьте, время позднее, – и, не оборачиваясь, добавил: – У нас всякое случается… * * * В сенях пахло керосином и квашеной капустой. Пасмурно – под потолком засиженная мухами лампочка ватт на сорок, не больше. В углу – газовая плита довольно запущенного вида. Под табуреткой, обмазанной бурым суриком, видимо, оставшимся после покраски дома, бандитского вида котяра терзает рыбешку. Хозяин отодвинул полог. – Один я, – как бы извиняясь, сказал он, – моя-то уже года три как… Ну, заходьте, чего стали? Серега саданулся лбом о низкую притолоку и глухо выругался. – Кланяться надо, когда в хату входишь, – заметил Степан, – не то суседушка [2] обидится, житья не даст. Мужик уважительно крякнул: – Знаешь, что говоришь. Комната оказалась большой и на удивление светлой. Напротив двери, в левом углу, висела старая икона в серебряном окладе. Казалось, что светло именно от нее, хотя, конечно, причина более прозаична – люстра «городского типа», красующаяся под потолком. На окнах – занавески из цветастого ситца, за ними проглядывает аккуратный тюль. Стол убран белой скатертью. В противоположном от иконы углу – русская печка. В устье дымится горшок с картошкой. Степан невольно сглотнул слюну и втянул дымок. – Ну и запахи у тебя… – Светка приходила, – буркнул хозяин, – падчерица. Степан распахнул дорожную сумку и извлек две поллитровки «Немироффа». Поставил на стол: – Это на посидеть, поговорить, ежели не побрезгуешь нашей компанией, конечно. А вот и тебе персональный подарочек, – протянул литровую бутыль «Абсолюта» – в оплату за будущее гостеприимство, как обещал. – Гляди, какая красавица, как слеза… Мужик замялся: – Ты это, еще две чекушки обещал… Степан усмехнулся и достал из сумки пол-литра «Столичной»: – Уж извини, батя, чекушек не держим, но объем аккурат соответствует. – Да нам без разницы, в какой таре, – хмыкнул мужик, – хоть в ведро налей! Хозяин, едва взглянув на «Столичную», засунул бутылку в карман ватника и уважительно принялся разглядывать этикетку «Абсолюта». Вдруг подозрительно посмотрел на Степана и спросил: – Не паленая? – Обижаешь, батя! Самая что ни на есть настоящая, а ежели опасаешься, то можно и к кому другому пойти. – Это я так, на всякий случай, – пробормотал хозяин, нежно поглаживая пузырь. – Вишь, какое дело, давеча мужик у нас один от водяры чуть не помер, вот и сорвалось с языка… – Ладно, замяли, – поставил точку Степан. * * * Вскоре на столе появилась рассыпчатая дымящаяся картошка, приправленная укропом и зеленым лучком. К ней соленые огурцы, черный хлеб и совершенно украинский розовый шмат сала. Сели трапезничать. |