Онлайн книга «Джим Моррисон после смерти»
|
– Да, можно и так сказать. – Своеобразная просьба, друг мой. – А как иначе? Я же должен знать, кто я. Знакомый незнакомец задумался, медля с ответом. Может быть, он дразнил Джима, а может, просто обдумывал, как лучше ему рассказать о нём же. Всё-таки возвращение потерянной личности – дело тонкое и деликатное, и тут должно соблюсти определённую этику. Оргия внизу не снижала накала. «Близняшку» Дебру Пейджет, прикованную цепями к рогам Золотого Тельца, теперь насиловали здоровенные кроманьонцы, сплошь покрытые рыжеи шерстью. – один спереди, второй сзади, а третий в рот. Наконец незнакомец решился. – Раз так, – сказал он, – то вы Моррисон… Джеймс Моррисон. – Джеймс Моррисон? – Джеймс Дуглас Моррисон, более известный как Джим. – Погодите. То есть вы говорите, что я – Джим Моррисон?! – Когда мы в последний раз виделись, вы так себя называли. – Вы что, шутите?! – Ни в коем разе. – Тот самый Джим Моррисон?! – Вы так себя называли. Говорили, что вы – Король Ящериц, хотя я и не понял, что это значит. Вы ещё похвалялись, что для вас нет ничего невозможного. Типа: «Я – Король Ящериц Я все могу». – Наверное, я был пьян. – В дугарину. На самом деле гораздо пьяней, чем сейчас. Джим задумчиво кивнул. Тут действительно было, о чём подумать. – Нет, правда? – Насколько я помню, вы очень гордились, что какое-то время в двадцатом веке были всеобщей занозой в заднице, прошу прощения, но я повторяю ваши же слова. У Джима возникло стойкое подозрение, что незнакомец над ним издевается. Хотя вроде грешно смеяться над убогими. – Кажется, я начинаю что-то припоминать. На самом деле целый блок развороченной памяти вдруг встал на место. Воспоминания о толпах и бликах света, о деньгах, и славе, и бесчисленных женщинах, о гашише, и героине, и алкоголе в количествах просто немереных. О приходах и трипах за грань возможного и кошмарных похмельных депрессиях, о непрестанной игре со смертью, которая всё-таки победила. Знакомый незнакомец вновь достал свою флягу и как следует к ней приложился. Он снова закашлялся, но уже не так жутко, как в первый раз. – Но вполне может статься, что вы никакой и не Моррисон. То есть не настоящий Моррисон. Джим нахмурился: – Это как? – Вы же знаете. – Нет, не знаю. Незнакомец сдвинул шляпу на затылок. – Ну да. Я забыл. Вы же совсем ничего не помните. – Я уже кое-что вспоминаю, и всё, что я вспоминаю, оно как раз моррисоновское. – Ну, так и должно быть. – Должно? – Мы все потакаем своим фантазиям, мой юный друг. – Все мы стремимся к цельному воплощению. Джим уже вообще ничего не понимал. – В каком смысле? – Свойство, присущее данному месту. Поставляется вместе с причитающимся нам пространством. На самом деле это единственное, что мы тут получаем. – Я не понимаю. – Конечно, не понимаете. Вы утратили память по дороге на эту оргию. Вы не помните травму смерти. Забыли её в такси. – Забыл в такси? – Это такая речевая фигура. – А-а… – Вы правда совсем ничего не помните? – Боюсь, что да. – И вы не помните следующий этап: как вы кружились, растерянный и неприкаянный, крошечная безымянная искорка среди миллионов таких же в Большой Двойной Спирали? Джим покачал головой. – Вы надо мной издеваетесь? Незнакомец поморщился: – А зачем бы я стал над вами издеваться? Джим пожал плечами: – Не знаю. Незнакомец повернул голову и впервые за всё это время посмотрел Джиму в глаза. Теперь его взгляд был не просто жёстким, а определённо опасным. – Вы же не предполагаете, сэр, что я лгу? Подобное предположение было бы оскорбительным для меня и для вас. Джим улыбнулся бледной улыбкой. – Нет, конечно. То есть я иногда страдаю острыми приступами идиотизма, но не до такой же степени. Незнакомец кивнул: – Я рад убедиться, что ваша врождённая хитрость и инстинкт самосохранения остались при вас. Потом они оба умолкли на пару минут. Незнакомец легонько постукивал правой ногой в такт барабанному бою. Наконец, Джим решил, что надо как-то подтолкнуть незнакомца, чтобы он рассказывал дальше. – Вы сказали… Незнакомец перестал стучать ногой и повернулся к Джиму: – Что я сказал? – Что я был растерянной и неприкаянной искрой в Большой Двойной Спирали. Незнакомец кивнул: – Были-были. Мы все попадаем туда сразу же после смерти. И некоторым там так нравится, что они периодически возвращаются, чтобы начать всё сначала. – А что было потом? – Вы начали понимать, что на данном этапе загробной жизни вы действительно можете всё, что в вашей власти устроить здесь все, как вам хочется. – Правда? – Конечно, Искры грезят во сне. – Искры грезят во сне? – Джим поморщился. У него начинала болеть голова: то ли от вина, хлюпавшего в животе, то ли от барабанного боя. Или может быть, от подступающего замешательства. – Искры грезят во сне и постепенно осознают, что эти сны могут стать их реальностью. Искры мыслят, и эти мысли воплощаются в явь. Есть, конечно, такие, кто по природе своей не способен приспособиться к новым условиям. Они навсегда остаются бесплотными и просто шатаются по эфиру в ожидании какого-нибудь спиритического сеанса или же возвращаются на землю в образе духов и призраков, вроде как на экскурсию по любимым местам смертной жизни. Индусы, как правило, осуществляют реинкарнацию, проходят через Канал и перерождаются на земле в тараканов или царей – всё зависит от степени самосознания в прошлой земной жизни. – А все остальные? Незнакомец вновь достал фляжку. – Все остальные? Все остальные создают себе окружающую реальность исходя из своих предыдущих реальностей и фантазий. – Вы хотите сказать, что после смерти некоторые из нас принимают обличье знаменитостей? – А почему нет, чёрт возьми? Может быть, там, на Земле, Вы были закопчённым неудачником, всю жизнь копались в дерьме, ничего собой не представляли, и, понятное дело, вам не хочется пронести таким образом целую вечность. Разумеется, нет. И вот что происходит: После парочки ценностей в Спирали вы начинаете понимать, что можете стать кем угодно: |