Онлайн книга «Зеленые холмы Винланда»
|
– Хороша малость – за море плыть. А назад на чем возвращаться? Вплавь? Мы ж не рыбы! – В другой год опять суда наши в Хольмгард соберутся. Тогда и вам будет дорога. Не надо полошить, вам будет хорошо в наших фьордах. – Да не бывать этому! – Сивел подскочил, ударившись головой о низкий потолок. – Поспешность всегда с шишками, – хохотнул Олав. – Перекусите, а то это голодный живот толкает в драку. И спокойней, спокойней, – добавил уже со скрытой угрозой. – Да как же «спокойней»?! Нас дома заждались! А он за море кличет! – Ничего больше сделать не могу. Смиритесь, а там вам помогут вернуться. Обещаю. – Облыжные варяги! – заверещал Ленок, выглядывая из-за спины Сивела. – Вам веры нет! – мелко затряс бороденкой. Дверь захлопнулась, тяжело прошуршал засов. Снова темнота. Сивел зашипел от бессилия и в сердцах рявкнул в угол, где тулился Белян: – А ты что ж молчишь, братка?! Или тебя здесь все устраивает?! Белян учащенно задышал от гнева, поднимающегося в нем. От внезапного гнева на младшего брата: – Не устраивает, не устраивает! Все не устраивает! И прежде всего твой крик не устраивает. Угодил в верзо, так не чирикай, пока голову не оторвали. Помолчи. – Не могу молчать! – заорал Сивел. – Не могу, не хочу и не буду! – Не можешь – научу, не хочешь – заставлю. Силу на крик не изводи, береги. Еще пригодится. Сивел шумно фыркнул, агрессивно. – Давайте вечерять, – блеюще встрял мелкий Ленок. – Варяг завсегда облыжный, но тут прав, сдается мне. Голодный живот толкает в драку… – Затеребил брошенный в каморку мешок. – Что-то нам перепало? Перепало им немного, но всяко лучше, чем ничего. Мясо провяленное, краюха черствая… О! Даже плошка с маслом и клок пакли для фитиля. Даже огниво. Рисковые они, варяги. А ну как узники решат, мол, гори оно все ярким пламенем? Подожгут от полной безнадеги каморку и себя вместе с ней – главное, что лодья тоже полыхнет. Пропадать, так всем вместе – и полоненным и полонившим! Впрочем, пока не полная безнадега. Надежда умирает последней. А они пока живы, и даже голодом их вроде не морят. И даже тьма могильная чуть рассеялась, как огонек затеплили. Кусок, правда, в рот не идет. Зело муторно все. Но надо, надо подкрепиться. Аппетит приходит во время еды… * * * День да ночь, день да ночь, день да ночь. Временами вставали на якорь – попутного ветра ждали, а то и окончания шторма. Качка такая, что наизнанку выворачивало. Кормили их сносно – судя хотя бы по обилию извергнутого обратно при качке. Воздух в каморке стал тяжелым, спертым. Но узников упорно не выпускали на палубу. Они бранью вымещали свою злость на Олаве, который два раза в сутки и приносил еду-питье. Чего только он про себя не услышал! Но только и приговаривал: «Спокойней, спокойней». Нева почти кончилась. Как бы море уже вот-вот… – До Невы плавал когда-то, – боязливо молвил Ленок, – но дальше не приходилось. – Мы так и до Невы не ходили, – отвечал Сивел. – А море, говорят, во сто крат больше озера Нево. – Говорят, говорят. Но сам я не видел. А ты спроси у своего Олавки. – У моего?! Пускай съедят его раки, того Олавку! – Сивел в ярости ерошил свои темные волосы. – Вот тебе и добрый варяг! – ворчал Белян с упреком, будто младший брат и был виновен в их несчастьях. Наконец ранним утром Олав отпер дверь и сделал широкий жест – на выход! Троица переглянулась. Друг за дружкой выползли из зловонной клетки. С удовольствием вытянулись во весь рост – в закутке-то пребывали сгорбившись, скрючившись. Низенько там. Олав скалился почти дружески. Да все равно не улыбка то, а все-таки оскал. Лодья двигалась под парусом, и гребцы отдыхали. Кругом была вода и вода. Если и берег, то лишь у самого горизонта позади. А впереди чуть виднелся низкий остров, за ним едва просматривался другой. Приземистый редкий ельник, камыш. Громкие чайки, хватающие рыбешек с воды, дерущиеся за добычу, роняющие перья. Ну прям как люди! Ветер дул с устья. – Морем тянет, – полной грудью вдохнул Ленок. – Морем, да… – И что нас ждет в этом море? – Сивел боязливо оглядывался. Безбрежный водный простор пугал с непривычки. – Ничего, кроме гибели, – мрачно предсказал Белян. – Не каркай, братка. А ну как еще поживем! – перешиб собственную опаску Сивел нарочитой бодростью. – Гляди, лодка шмыгает! – ткнул Ленок пальцем вдаль. – Рыбарят людишки. Рыбы, видать, здесь много. – Всего много в тутошних реках, а живет народ бедно и черно. Всяк их утеснить норовит, – мрачно обобщил Белян. – Ты не про народ сокрушайся, про нас думай прежде, – подпустил ехидцу Сивел. – Да уж ты прежде всех нас про нас и подумал, – ехидцей на ехидцу мрачно ответил Белян. – И вот мы здесь… – Ага! Я и виноватый! Чего тогда прыгал на палубу, братка? Оставался бы там, на потеху сече! В общем, обменялись любезностями. Прервал Олав: – Ветер сильно противный. Хозяин велит сесть на весла. Море близко – надо успеть выйти из устья. – Вам надо, сами и гребите! – озлился Сивел. – Да уж гребли. Притомились. Силы свежи нужны. Вам же неплохо бы харч отработать. – Подбери свой поганый харч полными горстями, – огрызнулся Сивел, кивнув в сторону каморки. – Только и тошнило от него. А мы, между прочим, и не просили тащить нас в море! – Так и вас не просили к нам в лодью. Можете уходить, – Олав обвел бескрайний водный простор. – На все четыре стороны. – Давай лодку! – Ишь, лодку! Лодка дорого стоит. Заплатишь? – У, торгаш! – Братцы, придется сесть за весла, – вякнул Ленок. – Вот человек правильно говорит, – пуще прежнего оскалился Олав. – Умный человек, сразу видать. – Ладно, Сивел, пошли на скамьи, – позвал Белян. – Слушай старшего, Сив, слушай! – пуще пущего оскалился Олав. Сивел махнул рукой и нехотя поплелся за Олавом вниз, где трудились матросы, где остро пахло потом и грязной одеждой. Их рассадили на разные скамьи, и началось изнурение монотонной работой. Перед самым закатом лодья вышла в море, пологие волны закачали ее, окатывая нос каскадом брызг. Слева едва виднелась темная полоса берега. Темно-синие тучи предвещали грозу. Ветер менялся, и снова удалось поднять парус. Гребцы могли передохнуть. Далекий гром и сполохи молний тревожили души. Все окуталось темнотой, далеко на севере бушевал ливень, воздух пропитался влагой. – Пройдет стороной, – Ленок всмотрелся в горизонт. |