Онлайн книга «Победитель»
|
* * * Кузнецов сидел рядом с водителем. Вера и Алексеенко — в салоне сзади. Из-под наброшенных пальто у всех троих выглядывали белые халаты. На повороте их кинуло к борту машины, и РАФик пролетел под самым носом у какого-то армейского УАЗа. — Ты что?! — крикнул Кузнецов, хватаясь за поручень. — Сдурел?! Мы Амина спасать едем, а не собственные головы сносить! — Да я же вон за ними! — сквозь зубы, кивнув на идущую впереди «Волгу», ответил водитель. — Гонят, черти! — Ну все равно осторожней!.. — Кузнецов взглянул на Веру и с досадой сказал: — Вот черти, правда! Дня рождения не дадут по-человечески отметить! — Да ладно тебе, — махнул рукой Алексеенко. — Откачаем лидера — и через пару часов продолжим. * * * Голова была занята совершенно другим, секунды тикали, напряжение росло, и через минуту все уже забыли об этом незначительном происшествии. Раздоров проехал перекресток, на котором стоял жандарм-регулировщик, взял к обочине и остановился. По левую руку располагалось здание узла связи. У ступеней крыльца стоял скучающий часовой. Через дорогу — здание банка. А прямо возле правой задней двери машины можно было увидеть пыльную железяку крышки колодца, в котором пролегали главные кабельные линии междугородной и городской связи. Нарушить — весь город онемеет. Часовой повернулся и расслабленной походкой побрел в обратную сторону. — Ну, минуты полторы я с ним подружу, — сказал Пак. — Нормально? Вы уж поторопитесь… — Больше и не надо, — ответил Плетнев. — Все, пошел. Он открыл дверцу, неспешно выбрался наружу и, посматривая по сторонам, неспешным шагом прогуливающегося человека направился к часовому. Остановившись в двух шагах от него, Витя заговорил, показывая рукой куда-то направо. Плетнев приоткрыл правую дверь. Отрицательно качая головой, часовой махал в другую сторону. Железным крюком Плетнев приподнял и медленно и беззвучно сдвинул крышку. Чтобы бросить в колодец рюкзак, понадобилось совсем мало времени. Потом плавно вернул крышку на место, и она с едва слышным бряканьем легла в пазы. Сел на место, прикрыл дверь и перевел дух. Раздоров нажал на клаксон. Пак, прощально махнув часовому, побежал к машине. Часовой недоуменно смотрел ему в спину — должно быть, думал, почему этот узкоглазый оборвал свою болтовню буквально на полуслове. Пак захлопнул дверцу, а машина уже тронулась — сорвалась с места и уехала. * * * Когда Плетнев вернулся в казарму, бойцы пригоняли бронежилеты, получали боезапас, раскладывали рассыпные патроны по нашитым на штаны карманам. Надевали кожаные подшлемники и стальные каски… Ромашов примерил экспериментальную каску-сферу, закрывавшую лицо поблескивавшим бронестеклом. Покрутил головой, неопределенно хмыкнул, снял. Начал было укладывать в карман запасные магазины. Что-то мешало. Он сунул туда руку и, изменившись в лице, извлек толстую пачку денег. Тупо на нее посмотрев и чертыхнувшись, Ромашов стал озираться в поисках человека, на которого можно было бы переложить эту заботу. — Большаков! Ну-ка, на вот, заныкай куда-нибудь. Я утром суточные получил… — Да куда ж я заныкаю? — недовольно спросил Большаков. — Не знаю. Потом выдашь — это на все подразделение. Большаков со вздохом взял пачку, начал было в свою очередь озираться в поисках новой жертвы, но в конце концов с досадой сунул в карман куртки. Зубов вскрывал ящики с гранатами и раздавал боеприпасы. Он сегодня был какой-то потерянный, унылый — не зубоскалил, как обычно, не подначивал. — Ты чего нос на квинту? — спросил Баранов. — Не знаю, — буркнул Зубов. — Не по себе что-то… На. И вынул из ящика четыре гранаты. — Ладно тебе. Все нормально будет, — сказал Баранов и попросил: — Дай еще пару. — Нормально! — взвился Зубов. — Ты-то откуда знаешь?! Куда тебе столько, куда?! Ведь не унесешь! Ай, да берите, сколько хотите! Мне-то что!.. Он раздраженно махнул рукой и отошел в сторону. Теперь все брали, сколько считали нужным. Плетнев остановился на двух. Бежин распотрошил индпакет и пытался соорудить из бинта нарукавную опознавательную повязку. — Хрен ты ее в темноте разглядишь, — ворчливо заметил Зубов, наблюдая за его усилиями. — Перебьем друг друга в суматохе, как пить дать!.. — Может, из простыни, а? — спросил Бежин, критически рассматривая свое изделие. — Порвать ее… — Ага, а потом отчитывайся!.. — Да ладно тебе! Живы будем — все спишется. Решительно сдернул простыню и начал пластать на полосы. — Лучше на обе руки, — буркнул Зубов. — Ну да. И еще синие трусы на голову. Уж тогда я тебя точно узнаю… — А где Астафьев? — спросил Плетнев, надевая бронежилет. — Помоги!.. — А он же с первой группой ушел, — ответил Бежин, затягивая лямку. — Они танковые экипажи должны блокировать. Так что уже помчались. — И протянул ему остаток простыни. — На вот, повязку смастери. Да пошире… Когда экипировка подошла к концу, Большаков оглядел всех, а потом кивнул на бутылки, лежавшие на одной из кроватей: — Ну что, мужики, от винта? Плащ-палатка, повешенная в проем двери, колыхнулась, и, путаясь в ее обширных полах и чертыхаясь, в комнату пробрались двое — первым Иван Иванович, в зеленой своей афганской форме и в афганской же длиннополой шинели походивший на богомольца, за ним Князев — в той же кожаной куртке, синих летных штанах и офицерской шапке со звездой вместо кокарды. Через плечо у него висел ремень деревянной кобуры со «стечкиным», а вид в целом, вопреки обыкновению, был взъерошенный, воинственный и недовольный, движения собранны и торопливы. — Ну? Как дела? — отрывисто спросил Князев, стреляя взглядом сощуренных глаз по лицам. — Как настроение? Предновогоднее, надеюсь? — Боевое, товарищ полковник, — ответил Большаков. — Вот и хорошо. — Григорий Трофимович, — сказал Большаков. — Давайте с нами, а? На посошок. Князев еще не успел ответить, когда Иван Иванович, протянув перед собой оттопыренную вверх ладонь, отрезал: — Не пью! У Плетнев отлегло от сердца. Он боялся, сейчас повиснет неловкая пауза — пришли вроде вдвоем, а предлагают одному… Помедлив, Князев взял протянутую кружку. Секунду молчал, опустив голову. — Ну, что, ребята… Задача перед нами сложная. Удар будет одновременно нанесен по восьми объектам — всеми силами спецгрупп КГБ, «мусульманского» батальона и приданных подразделений десантников. Главный объект — дворец Тадж-Бек. На дворец пойдут: двадцать три бойца в группе «Гром» под началом майора Ромашова, двадцать пять бойцов в группе «Зенит» под командованием майора Симонова. У противника две с половиной тысячи человек в бригаде охраны и еще двести гвардейцев внутри дворца… |