Онлайн книга «Последнее заклятие»
|
Вспоминаю о Ларке, и делается немного неловко. Зря я ее так вчера… Помягче надо было… Хотя опыт подсказывает, что, если хочешь быстро отделаться от женщины, лучше применять такую вот похабно-шоковую терапию. Я вздыхаю и начинаю одеваться. И когда уже надеваю пояс с мечом, вдруг осознаю, что с моей одеждой что-то не так. Действительно, на ней нет ни следов крови, ни повреждений, оставленных мечом моего вчерашнего противника. Я снова стаскиваю с себя куртку и принимаюсь ее осматривать. Куртка моя, это точно. И рукав слегка обожжен, и все прежние дырки и заплатки на своих местах. Кроме следов вчерашнего боя. М-да.. Колдунья, одним словом. Что ж, спасибо… Дверь открывается, и в комнату заходит Ларка. Принесла завтрак. На ней опять грубая мужская одежда, делающая ее похожей на сбежавшего из дома мальчишку. Честно говоря, вчерашний наряд мне нравился гораздо больше. Заметив, что я внимательно рассматриваю куртку, Ларка любопытствует: — Ничего не заметно? — Нет, — качаю я головой. — Твоя работа? — Да, — отвечает Ларка. Тон ее достаточно холодноват для того, чтобы я почувствовал себя виноватым перед ней. — Ты извини, — говорю, — что я вчера так… грубо с тобой… — Ладно уж, — вздыхает Ларка, не глядя на меня, — Я понимаю, почему ты вчера так сказал… — Да?! — недоверчиво удивляюсь я. — Да, — кивает Ларка. — Северный ветер… Вчера был северный ветер… До меня начинает доходить, что означают ее слова. — Ты же обещала! — хмурюсь я. — Прости, — Ларка по-прежнему на меня не смотрит. — Но мне было так интересно… Я сердито киваю головой. Вся моя неловкость перед Ларкой куда-то исчезает. Мало ей вчера от меня досталось, недовольно думаю я. Порезче надо было сказать… Интересно ей, видите ли, мысли чужие подслушивать. Хорошо хоть это у нее получается только при северном ветре. Любопытная девчонка. Могла бы хоть поинтересоваться, как я себя чувствую… — А я и так знаю, что у тебя уже ничего не болит! — отвечает Ларка и тут же испуганно зажимает рот ладонью. — Ой! Прости… Дура, думаю я, сверля ее взглядом. Безмозглая курица! Нет, кажется, уже не подслушивает. Или просто делает вид… Когда мы после завтрака спускаемся во двор, к поджидающему нас Гилэйну, то застаем его в совершенной растерянности. Возле него сшиваются оба вчерашних единорога. При виде нас с Ларкой единороги опускаются на колени, и один из них делает движение головой, указывая на свою спину. — Они хотят нас подвезти… — оторопело бормочет Гилэйн. — Я никогда раньше о таком не слышал… — Мало ли о чем ты не слышал! — высокомерно усмехаюсь я, подходя к единорогу. — Мы с ними уже сумели подружиться! — Бессмертный, — бормочет в пространство Гилэйн, с уважением глядя на меня. Приятно, черт побери! Хоть в чем-то я обскакал этих магов!… Мы с Ларкой устраиваемся на спине одного единорога, Гилэйн взгромождается на второго. И отправляемся в путь. Впрочем, «отправляемся в путь» это неверное определение. Это полет, необыкновенная сказка, удивительный сон! Мы взмываем над лесом, над вершинами деревьев, к светлому голубому небу, к утреннему солнцу. Свежий ветер развевает гриву единорога, и она колышется над нами, словно тонкая и невесомая паутина, переплетаясь с лучами солнца. На душе становится необычайно легко. Дыхание перехватывает от восторга. Кажется, что все мое тело, каждая клеточка моей кожи пронизана светом, наполнена радостью и счастьем. Весь наш пятиминутный полет — это один долгий прыжок единорога. Быстрый и плавный, словно утренний ветерок. И вот уже приближаются кроны деревьев. Еще миг — и мы находимся на берегу Сиузиара. На душе у меня становится немного грустно, словно закончился светлый и радостный сон. Я соскакиваю на землю и кланяюсь единорогам. — Спасибо, — благодарю я. — Мы никогда этого не забудем… Единороги радостно вскидывают головы, поворачиваются и исчезают в лесной чаще. Я вздыхаю, провожая их взглядом. И долго еще смотрю им вслед. — Пора, Оке, — выводит меня из этого состояния голос Гилэйна. — Нам нужно перебираться через реку. — Колдовать будешь? — интересуюсь я. — Нет, — возражает Гилэйн. — Если мы успеем, то сможем еще застать Домашнего Демона. Он перевезет нас на тот берег. Настроение мое сразу же портится. После всего пережитого этим утром — какие-то демоны опять!… — А может быть, обойдемся без демонов? — без особой надежды спрашиваю я. — Он хороший! — вступается за демона Ларка. — Маленький и забавный. — Ага, забавный! — я пристально смотрю на Ларку. — Нагляделся я уже на твоих «забавных»! Ларка краснеет и отворачивается. Мы спускаемся к реке, и я вижу неподалеку самую обыкновенную деревянную лодку. А возле нее сидит на камне самый обычный на вид человек. Только очень небольшого роста. Заметив нас, человек поднимается и начинает нас пристально рассматривать. Ростом он едва ли мне по пояс. Густая борода скрывает лицо, а глаза из-под мохнатых бровей внимательно следят за приближающимся Гилэйном. — Мир тебе, добрый хозяин, — кланяется ему Гилэйн. — Здорово, коль не шутишь, — басом отвечает бородач. Что-то в его ответе меня настораживает. Что-то здесь не то… — Позволь обратиться к тебе за помощью, — продолжает Гилэйн. — Ну? — вопросительно поднимает брови бородач. — Я колдун из Криарского леса по имени Гилэйн. Это моя ученица Лариара, — Гилэйн указывает на Ларку. — А это — наш спутник Оке. — Очень приятно, — опять кивает бородач и солидно произносит: — Тимофей Митрофанович я. Будем знакомы. Шок, который я испытал от этих его слов, невозможно передать никакими словами. Словно пелена упала с моих глаз. Домашний Демон! Тимофей Митрофанович!!! Домовой!!! — Откуда ты? — выпаливаю я. — Что значит, откуда?! — хмурится домовой. Гилэйн сердито оборачивается ко мне, но я не обращаю внимания на его гневный взгляд. — Из России? — уточняю я. — Ага… — растерянно бормочет домовой, вытаращившись на меня. — Из-под Саратова… Батюшки!!! — всплескивает он руками. — Никак земляк?! Ох ты!!! Вот радость-то!!! Гилэйн с Ларкой тоже удивленно смотрят на меня. А мне хочется хохотать от радости. Домовому, впрочем, тоже. — Какими же судьбами? — он трясет мою руку и прямо поедает меня взглядом. — И сам-то ты откудова? Давно ли здесь? — Давно, — отвечаю я. — А чего ж имя-то у тебя?! Оке? Да? — настораживается домовой. — Это здесь меня так зовут, — поясняю я. — А на Земле меня Костей звали. |