Книга Последнее заклятие, страница 70 – Игорь Ревва

Йорка опускает глаза и краснеет. Она украдкой смотрит на Ларку и хмурится. Я слежу за ней взглядом и замечаю, как глазки у Ларки заблестели. Понятно — негативные ощущения уже полностью компенсировались хорошим настроением. Щеки Ларки порозовели, и она несколько свободнее уселась на стуле, вытянув свои длинные ноги в проход.

— Ничего, — несколько севшим голосом проговорила она, — На вкус — жуткая гадость! А потом — ничего!…

— Еще? — злорадно спрашивает Йорка.

— Йорка!!! — грозно говорю я.

— Нет, почему?! — удивляется Ларка и с готовностью протягивает свою рюмку Йорке. — Что я — не имею права, что ли?!

Вторую рюмку Ларка проглотила гораздо спокойнее. Я наконец-то вспоминаю о своей водке и залпом выпиваю ее. Действительно, очень неплохая водка. Хорошо еще, что не самопал — от него Ларка сразу бы дуба дала.

Ларка с Йоркой продолжают медленно, но верно напиваться. Йорка, наверное, хотела над Ларкой подшутить, но сама не рассчитала свои силы. И я вдруг с ужасом замечаю, что бутылка с водкой уже самостоятельно парит над столиком, наполняя рюмки девчонок. А закуска тоже делает настойчивые попытки взлететь с тарелок.

— Йорка!!! Прекрати!!! — испуганно шепчу я.

— А это не я! — хихикает Йорка и указывает на Ларку. — Это она!

— Да! — гордо заявляет Ларка. — Имею право!…

Так. Дамы нарезались самым безобразным образом. И в самые кратчайшие сроки. Пора их тащить наверх. Но я не успеваю ничего предпринять, как за моей спиной раздается вежливый голос:

— Добрый вечер! Я знал, что мы с вами еще встретимся!

Голос кажется мне знакомым. Я оборачиваюсь и вижу того самого светловолосого Андрея, со свастикой на пиджаке. Значок, кстати, он так и не снял. Что ж… Убеждения есть убеждения, думаю я.

— Позволите к вам присоединиться? — спрашивает он. Я очень не хочу видеть за нашим столиком никого из посторонних. Особенно теперь, когда эти две колдуньи так напились. Но Йорка опережает меня.

— Садитесь пожалуйста! — весело говорит она, что-то шепчет Ларке на ухо, и обе начинают бессовестным образом хихикать.

Андрей немедленно опускается на стул рядом с Ларкой и зовет официанта. Йорка начинает строить из себя воплощение скромности и добродетели (это она-то!!!), а Ларка с любопытством принимается пристально разглядывать Андрея. Тот немного смущается, но потом берет себя в руки и начитает ухаживать за Ларкой:

— Салат? Ветчина? Рыба? Вино? Или коньяк?

— Водка! — гордо отвечает Ларка. Андрей слегка приподнимает брови, и его улыбка становится более откровенной.

— Одобряю ваш вкус, девушка, — говорит он. — Кстати, мы так и не познакомились. Вас, насколько я помню, зовут Константином. А вы? — он наклоняется к Ларке.

— А мы… мы здесь живем! — пьяно, но гордо отвечает она.

— Ее зовут Лена, — встревает Йорка. — А меня — Света.

Молодец, подумал я. А то Ларка еще ляпнет что-нибудь…

— Андрей! — он приподнимается с места и галантно раскланивается. Ларка пытается проделать то же самое, но ноги держат ее уже довольно плохо. Она тяжело опускается на стул и с усталым вздохом приваливается к Андрею плечом. Тот немедленно распрямляет спину и украдкой бросает на меня осторожный взгляд — не возражаю ли? Я не возражаю. Интересно, когда он начнет ее обнимать? Но Андрей не торопит события. Он не спеша наливает себе рюмку, с аппетитом выпивает ее и с не меньшим аппетитом закусывает.

— Русских людей сразу видно! — говорит он, наливая всем нам водки.

— Это почему же? — интересуюсь я.

— Потому, что русские люди предпочитают русские напитки! — Андрей чокается с нами. — Это правильно! Коньяк пусть пьют французы! А мы будем пить водку! Нашу водку! Верно, Леночка?

Ларка неопределенно кивает и выпивает еще одну рюмку. Андрей пододвигает свой стул поближе к Ларкиному и наливает нам всем еще по рюмке.

— Лена больше не будет, — говорю я. — И Света тоже! Правда, Светочка? — я смотрю на Йорку с улыбкой, от которой та несколько трезвеет. Она очень хорошо знает, в каких случаях я начинаю ТАК улыбаться.

— Да, да! — подхватывает она. — Нам с Леной больше не наливайте, пожалуйста! Мы уже и так!…

Ларка молчит и не пытается возражать. Ну, хоть это-то хорошо. Андрей с сожалением смотрит на них, потом тянется ко мне своей рюмкой. Мы чокаемся и пьем. Я уже начинаю чувствовать, как хмель одолевает и меня. Давно я все-таки не пил…

— Елена… — мягко произнес Андрей. — Какое красивое имя… Самое настоящее русское имя…

— Вообще-то греческое, по-моему… — пытаюсь заметить я, но Андрей совершенно не обращает внимания на подобные мелочи. Он тоже несколько осоловел от выпитого.

— Насколько приятнее разговаривать с девушкой, зная, что она — русская, — продолжает он. — Не «русскоязычная», а именно — русская! Терпеть не могу этого слова, придуманного жидами и чурками!

Тут я был с Андреем частично согласен. Это слово — русскоязычные — у меня тоже вызывало неприятные чувства. Точно такие же, как и два остальных, употребленных Андреем.

— Я сегодня стал свидетелем того, как вы помогли русскому человеку, — одобрительно говорит Андрей. — Побольше бы нам таких, как вы, Костя! Да и вам бы не помешало познакомиться со своими единомышленниками. Ведь может так случиться, что завтра вам самому понадобится помощь. Верно?

— Да! — вдруг выпаливает Ларка. — Надо помогать людям!…

— Вот именно, Леночка! — радостно подхватывает Андрей, вновь принимаясь наполнять рюмки. Я делаю отрицательный жест рукой. Он недоуменно смотрит на меня.

— Давно здесь сидим, — говорю я, стараясь передать интонацию киногероя.

Андрей пожимает плечами и наливает себе одному. Я ожидал от него несколько иной реакции, но, видимо, он плохо помнит фильмы советского времени.

— Общеизвестно уже, — продолжает разглагольствовать Андрей, — что есть более цивилизованные нации и менее цивилизованные. А бывают еще вообще НЕ поддающиеся цивилизации! — он хохотнул. — Самое главное — национальность! Этим можно объяснить все!

— И все оправдать! — поддержал я его. — Верно?

Андрей заметно вздрогнул. Его очень покоробило мое замечание. Но я не мог сдержаться. Мне почему-то вспомнился тот мир, с крэндами. И я на миг представил, что и здесь, на Земле, когда-нибудь может случиться что-то подобное.

— Вы напрасно так говорите! — серьезно произнес Андрей. — Разве вы сами не замечали, как относятся к русским в иных странах? Это не мы придумали! Мы просто играем теми картами, которые нам были сданы историей!…

Ларка внимательно слушает его речь, потом удивленно опускает глаза вниз и мягко убирает руку Андрея со своего колена. Собственно говоря, не с колена даже уже… Ах ты, проказник, подумал я.