Онлайн книга «Смерть на кончике пера»
|
Глаза у парня были блекло-серые, ничего не выражавшие, просто пуговицы-гляделки с черной точкой в центре. Оторваться от этого взгляда было невозможно – он словно примораживал. Андрею сделалось не по себе, но тут к компании подскочил официант, закрыл парня от Андрея, и странный контакт оборвался. Снежок к утру растаял, оставил сырые тротуары и ленивую капель с крыш. В редакции стояло затишье, до обеда Андрей закончил материал о монастыре. Пора было звонить матушке и напрашиваться на субботнюю аудиенцию. Хороший предлог подобраться к смиренной послушнице, или кто она там, – попросить разрешения побеседовать с кем-то из ищущих душевного исцеления. Если не хотят беседовать с мужчиной – пригодится Тамара. Прекрасный ход! Андрей набрал прямой номер настоятельницы. – Матушка, я вчерне набросал статью о монастыре. Когда можно подъехать кое-что уточнить? Матушка недаром была в прошлом крепким технарем. – Передайте по факсу, а я помечу вам неточности и отошлю назад. Это сэкономит время. – Да, так можно сделать, но я хочу подъехать с фотокорреспондентом. И вообще, у вас такая благодатная обстановка – я всю неделю после того, как у вас побывал, просто парил, как на радужных крыльях. В гости набиваюсь, неужели непонятно? Наверное, игуменье понравился его неподдельный восторг, она записала их с Костиком и Тамарой на полдень субботы. Надо было звонить Томке и ставить ее перед фактом – придется ехать в обитель и брать Анну К. за жабры. – Том, привет, ты как? – Больничный у меня до понедельника, а там видно будет. – А в субботу сможешь со мной в Голубинский подъехать? – В принципе да. Ты сам как? – А я вчера по-холостяцки двинул в тот бар на площади… – В «Подковку»? Нашел куда ходить! Это ж самый криминальный бар в городе! Там крутые братаны сидят и самые отвязные девицы ошиваются. На минуту нельзя тебя оставить без присмотра. Едва он положил трубку, пришла Валя. – Задание от Бороды получил? У тебя в столе файлик. В файле Андрей нашел записку от Бороды, в которой тот предлагал связаться с прокуратурой – туда из местного морга поступали пугающие сигналы: кто-то воровал у покойных роговицы и хрусталики глаз – просто выдирал с корнем по ночам, когда уходил персонал. В городе пошли слухи о банде «черных» трансплантологов, подвергавших трупы коммерческому разукомплектованию. – Понравилось? – просияла Валя, глядя, как вытягивается по мере чтения его физиономия. – Такое уже было, давно, году в девяносто девятом. Город прямо кипел. – Ага, кто-то решил возобновить преступный промысел. На субботу Костика с камерой организуешь? – К скольки? – К часу. – Ладушки. Все складывалось наилучшим образом – сначала морг с разобранными на запчасти покойниками, потом – монастырь с силовым захватом серийных убийц… Тихий, провинциальный город. Андрей позвонил в приемную районного УВД, спросил майора Загашникова. Того, чувствуется, уже доконали этим делом, и он просто предложил прессе поучаствовать в спецоперации, которая намечалась на сегодняшнюю ночь. – Если не боитесь – пожалуйста. «Господи, ночью – в морге… Но хоть не один там буду…» В горле у Андрея что-то сжалось, но он, прикрыв микрофон рукой, бодро ответил: – Когда выдвигаться на место? Загашников, скорей всего, не ожидал такого бесстрашия и с некоторой теплотой в голосе сказал: – Ну, ждем вас на объекте часам к девяти. – А до этого побеседовать успеем? – Так у нас вся ночь впереди… Наговоримся. Наблюдая за лицом Андрея, Валя едва сдерживала смех. – Оденься потеплее – там прохладно, – с деланым участием сказала она. – Издеваешься? Лучше бы рассказала, что до этого было. – Жуть, что было. У покойника одного в труперне достоинство украли. – К-ка-ко-е?! – Мужское – какое же еще?! – Что – тоже для пересадки?! – ужаснулся Андрей. – Не-а. То есть все так думали, и вдова тоже… Но как потом выяснилось – любовница мужика патологоанатому специально заплатила, чтобы он ей это отрезал и отдал – на память. – И как же все это выплыло-то?! Валя хихикнула. – А жена законная, ну, вдова, когда его домой для прощания привезли, обратила внимание, что у бедняги ничего под брюками не просматривается – она-то перед подружками всю жизнь хвалилась… Вот она дождалась, когда никто не видел, да потрогала осторожненько. А как ничего не нашла, так в истерику! Мол, продали, врачи-рвачи, орган для пересадки! Верните мое, ну, то есть мужнино, сокровище! – О-хо-хо! Ну и нравы! И чего – вернули утраченный фрагмент? – Да… Хотя не совсем. – Что значит – не совсем?! – взвился Андрей. – Точнее! – Труп действительно вернули в морг – проверить, не было ли еще чего-то изъято. Все оказалось на месте, а достоинство нашли – в чуланчике у той бабы. В банке со спиртом – так ей хирург передал. Ему три года дали условно за надругательство над телами умерших, бабе – тоже, год за подстрекательство. Приняли во внимание отсутствие корыстного интереса. – А тот – покойный секс-гигант? Его так и похоронили без… – Да, Андрюшенька, без… – вздохнула Валя делано. – Сколько ж его можно было держать непогребенным? А вещдок есть вещдок – его только после приговора сактировать можно… Есть Андрею не хотелось. Но пару пончиков с кофе он в себя все-таки втолкнул, решил, что для выработки иммунитета пойдет в анатомичку и расспросит об обстановке. Поговорить с ним вышла заведующая, довольно молодая женщина в халате и шапочке, с вышитой буквой «М». «Как в «Мастере и Маргарите». Звали ее Мария Алексеевна. Говорили на улице, хотя было прохладно и сыро. Она нервно курила. – Мы уж и иголки в дверные косяки втыкали, чтобы нечистую силу отвадить, и видеокамеру устанавливали – ни-че-го! А глумление над покойниками продолжается… Народ на врачей думает, жалобами милицию засыпает. Их понять можно, а мы что? Мы честно делаем свое дело. Какая торговля органами! У нас контингент для этого неподходящий – старики да больные… У них свои-то органы не работали… Какая трансплантация! – Вечером я здесь с товарищами из органов работаю. Вы будете? – Нет. Я до половины шестого. Дежурный врач будет, мужчина. В восемь вечера двинулся в горбольницу. Машину, явно не по делу стоявшую у главного корпуса, увидел сразу. – Майора Загашникова могу видеть? – сунулся в переднее окно. |