Онлайн книга «Прекрасный подонок»
Беннетт облизнул губы. — Иди сюда, — тихо прорычал он. Я подошла к кровати, собираясь сесть рядом с ним, но он потянул меня к себе на колени и приказал: — Скажи, о чем ты сейчас думаешь. Он хотел, чтобы я впихнула миллион мыслей в одно предложение? Да он точно спятил. Открыв рот, я выдала первое, что пришло на ум: — Ты говорил, что не спал с другими с тех пор, как мы в первый раз… были вместе. Я упорно разглядывала его ключицу, чтобы не смотреть в глаза. — Это правда? — спросила я, наконец-то решившись поднять голову. Кивнув, он сунул руки мне под майку и медленно провел пальцами от моих бедер до талии. — Почему? Он закрыл глаза и качнул головой. — Я не хотел никого другого. Я не была уверена, как это понимать. Просто не встретил женщину, понравившуюся ему, но в принципе был не прочь? — Ты обычно не встречаешься с другими, если с кем-то спишь? Мой босс пожал плечами. — Если этого от меня ожидают. Он поцеловал меня в плечо, потом поднялся вверх по ключице к шее. Протянув руку Беннетту за спину, я взяла с тумбочки бутылку с водой и отхлебнула, а потом передала ему. Он опустошил ее несколькими глотками. — Хочешь пить? — Хотел. Теперь я слегка голоден. — Неудивительно. Мы не ели уже… Я осеклась, когда он поднял брови и ухмыльнулся. Фыркнув, я закатила глаза, но веки сами собой закрылись, стоило Беннетту наклониться и нежно поцеловать меня в губы. — Так ты полагаешь, что я потребую от тебя моногамии? — После того, что произошло этой ночью, ты должна сказать мне. Я не знала, что на это ответить. Я даже не была уверена, что смогу продолжить эти отношения, не говоря уж о том, чтобы не встречаться с другими мужчинами. Когда я попыталась представить, как это будет выглядеть, голова закружилась. Неужели он сможет вести себя… по-дружески? Искренне говорить мне «С добрым утром»? Критиковать мою работу без всякой задней мысли? Распластав ладонь на моей пояснице, Беннетт прижал меня к себе, вырвав из водоворота мыслей. — Никогда это не снимай, — шепнул он. — Договорились. Я откинулась назад, чтобы ему легче было добраться до моей шеи. — Отправлюсь на презентацию постеров в холле прямо в этой майке, не надев ничего сверху. Он низко и игриво рассмеялся. — Только попробуй. — Который час? — спросила я, пытаясь взглянуть на часы у него за спиной. — Да пофиг. Его пальцы медленно кружили у меня под грудью. Но тут, перегнувшись через него и случайно сдвинув простыни, я обнаружила нечто поразительное. Что за черт? Это что, татуировка? — Какого…? Я запнулась от удивления. Чуть оттолкнув Беннетта, я заглянула ему в глаза, а затем вновь принялась изучать татуировку. Прямо под тазовой костью виднелась чернильная строка — похоже, какая-то французская фраза. Как, черт возьми, я ее не заметила? Я мысленно вернулась ко всем нашим прежним встречам. Мы всегда спешили, или не раздевались до конца, или было темно… — Это татуировка, — с легким оттенком недоумения сказал Беннетт. Откинувшись назад, он провел пальцами у меня над пупком. — Я знаю, что это татуировка, но… что здесь написано? У мистера Сама Серьезность была татуировка. Образ знакомого мне прежде человека трещал по всем швам. — Здесь написано «Je ne regrette rien». Я вскинула на него глаза. Кровь закипела при звуках его голоса, выговаривающего слова с идеальным французским прононсом. — Что ты сказал? Он откровенно ухмыльнулся. — Je ne regrette rien. Беннетт повторил фразу медленно и отчетливо, подчеркивая каждый звук. Черт, это было самым сексуальным, что я когда-либо слышала. Французский, татуировка и то, что он, совершенно обнаженный, сидел подо мной — я уже готова была взорваться. — Это ведь песня? Он кивнул. — Да, песня. Тихо рассмеявшись, мой босс добавил: — Ты можешь подумать, что я жалею о той ночи в Париже, когда, в доску пьяный, в тысячах миль от дома, не имея ни одного друга во всем городе, я решил сделать татуировку. Но нет, я об этом не жалею. — Повтори, — шепнула я. Он придвинулся ближе, и я явственно ощутила, как его бедра трутся о мои. Горячее дыхание защекотало мне ухо, и он снова прошептал: — Je ne regrette rien. Ты поняла? Я кивнула. — Скажи что-нибудь еще. Моя грудь поднималась с каждым неровным вдохом, напрягшиеся соски терлись о хлопковую ткань его майки. Чуть нагнувшись, он поцеловал меня в ухо и сказал: — Je suis à toi. [2] Он произнес это сдавленно и сипло, а затем приподнял меня — и я прекратила наши мучения, со стоном опустившись на него и вновь наслаждаясь тем, как глубоко он в меня входит. Беннетт шепотом повторял одно и то же односложное ругательство, глядя на меня снизу вверх. Вместо того чтобы положить руки мне на бедра, он сжал майку у меня на боках. Все получалось у нас так просто и естественно, но отчего-то чувство внутренней неловкости не проходило. Решив не думать об этом, я сосредоточилась на тихих стонах, с которыми он выдыхал мне в рот. И на том, как он внезапно сел и принялся посасывать мою грудь под майкой, и сквозь мокрую ткань начало просвечивать розовое. Я растворилась в настойчивом скольжении его пальцев по животу и бедрам, в том, как он, приближаясь к финалу, прижался лбом к моему плечу. Растворилась в толчках его бедер подо мной, когда он стал двигаться быстрее и резче, встречая мои движения. Перевернув меня, Беннетт прижал руку к моей груди и замер. — Твое сердце бьется так сильно. Скажи мне, как тебе хорошо! Я инстинктивно расслабилась, глядя снизу вверх на его насмешливую улыбку. Неужели он понял, что надо напомнить мне о том Беннетте Райане, которым он был меньше суток назад? — Ты опять лезешь с разговорами. Замолчи. Он улыбнулся шире. — Тебе нравится, когда я говорю. А особенно нравится, когда при этом мой член внутри тебя. Я закатила глаза. — И что же навело тебя на эту мысль? Мои оргазмы? То, что я прошу об этом? Да ты просто Шерлок Холмс. Подмигнув, он закинул мою ногу себе на плечо и поцеловал внутреннюю сторону лодыжки. |