Онлайн книга «Истукан»
– Как беременный, – хмыкнул Витек. – Слышь... – Сергеич поднял палец. – Чего? – Витек прислушался. – Ага. Вроде буркотня какая-то. – Оно словно дрожит. Вон и рябь по воде идет. – Что-то будет, – дрогнувшим голосом проговорил Сева, отбирая у Витька бинокль и машинально застегивая карманы на своей жилетке. – И, видимо, скоро, – подтвердил Сергеич. – Уберите отсюда людей, – тихо сказал Олейник командиру. – Бойцов – в оцепление. В это время вдруг зашумели мальчишки, которые уже осмелели и разбежались по берегу, швыряя в неподвижных чудищ камешки и палки. – Гендос! – кричали они, вне себя от переполняющих чувств. – Там Гендос лежит! Все взволнованно загомонили, послышались женские ахи. Народ решил, что раз Гендос лежит, то, видимо... Но Гендос был жив. Он – мокрый и грязный – спал на куче старых водорослей, подложив под щеку завязанную руку. Его начали хлестать по щекам и кричать на ухо, чтоб просыпался. Наконец Гендос поднял голову и испуганно заморгал. – Что? Где я? – проговорил он с изумлением. – Что с тобой? Где ты был? – наседали на него люди. – А что вы тут собрались? – продолжал удивляться Гендос. – Так ты не помнишь ничего? – А что было-то? – испуганно сказал Гендос и потер лоб. – Что мы хоть, извиняюсь за выражение, пили? Старый космонавт отошел в сторонку и присел на изогнутый ствол березы. – Слава тебе господи, – прошептал он. – Живой парнишка. После этого он повернулся к поселковым – тем, что стояли рядом, и другим, оставшимся на гребне высокого берега, – и громко сказал: – И тем не менее еще раз настоятельно советую: соберите самые нужные вещи и будьте готовы к срочной эвакуации. * * * Уже к обеду во многих дворах можно было наблюдать примерно одинаковую картину: у калитки кучей громоздились узлы, мешки и чемоданы, на которых сидел кто-то из домочадцев, приглядывая за вещами и ожидая приказа к отъезду. Необходимых вещей у каждого набралось как раз на грузовик. Впрочем, бежать готовились далеко не все. Многие не желали бросать дом даже ненадолго и надеялись, что все обойдется. Самые хладнокровные даже пошли в этот день на работу. Что касается Гендоса, то он так ничего и не вспомнил. И хотя он отчаянно сопротивлялся, ученые отправили его в областную больницу на обследование – на всякий случай. Ближе к вечеру прибыли на двух бронетранспортерах бойцы спецкоманды. Все – немолодые, обветренные, с прищуренными глазами и коротко стриженными головами. И форма на них была заметно поношенная, кое-где перешитая, пожалуй, много повидавшая со своими хозяевами. Бойцы неторопливо обследовали местность, взглянули на чудищ, грозно поднимающихся из медленных вод, и, похоже, не очень-то и удивились. Сразу было ясно, что люди бывалые. В сумерках над рекой раскатилось несколько коротких пулеметных очередей. Спецназовцы для начала опробовали на новом противнике старое оружие – крупнокалиберные пулеметы, установленные на броневиках. Как позже свидетельствовал кто-то из случайных очевидцев, на чудищ эта стрельба не произвела ровно никакого впечатления. Они лишь лениво пошевелились, словно переступили с ноги на ногу, но не сдвинулись с места, не упали, не разлетелись в клочья. В арсенале спецкоманды имелись и многие другие средства. Наутро было решено попробовать огнеметы. Из походной лаборатории подсказали, что в теле чудовищ много каких-то масел, высокомолекулярных соединений, так что гореть они должны примерно. В разговорах, ожиданиях и тревоге поселок пережил еще одну ночь. * * * Утром в вагончик, где жил Олейник, заглянул командир спецназовцев – угрюмый майор с непомерно широкими плечами и приплюснутой, как башня танка, головой. – Начальник, мы начинаем, – сообщил он. – Смотреть будете? Олейник выбрался на мокрую росистую траву, глянул в сторону реки. Сквозь дымку были видны все шесть чудовищ. Казалось, за прошедшую ночь они выпрямились, окрепли, стали массивнее. Они глядели в утреннее небо, как батарея старых, почерневших пушек. – Здесь шесть штук, – сказал майор. Потом помахал затрепанной картой. – И в лесах еще авиация десяток засекла. За сегодня, думаю, не управимся. Неподалеку тарахтел БТР, спецназовцы все, как один, курили, хотя воздух и так был серым от дизельных выхлопов. – Значит, будете жечь, – произнес космонавт. – Жечь, – подтвердил майор и решительно крутанул колесико зажигалки. – А что, не хочется? – Хочется или не хочется – не вопрос. Приказ есть из центра. Ввиду опасности... и так далее. Вот еще что: людей бы надо дальше отвести. – Уже вроде отвели... – И моих тоже. Оцепление убрать. Я останусь. Кто-нибудь из ваших умеет снимать на видео? Майор красноречиво ухмыльнулся. – Действуйте, – сказал Олейник. Бронемашина, злорадно урча, подползла к краю берегового склона, развернулась, встала вдоль реки. Двое бойцов неторопливо, не вынимая окурков, нацепили ранцы и подожгли запальники огнеметов. Заняли позиции, прикрываясь угловатым телом машины. Олейник тоже отошел за БТР. Он чувствовал себя соучастником убийства. И никак нельзя было избавиться от этого ощущения, хотя шагающих монстров легче было отнести к врагам человека, чем к друзьям. – Давай огня! – крикнул майор. Из форсунок рванулись огненные струи и тут же опали, иссякли. Бойцы сделали пробный залп. Пламя облизнуло тело ближайшего чудища, раздался треск, ветви-щупальца взметнулись, рассекая воздух, некоторые лопнули и упали в воду, продолжая извиваться. Торопливый трескучий огонек пробежал снизу вверх и быстро выдохся. – Если хорошо прогреть, то возьмется, – высказался один боец. – Пожалуй, – согласился его товарищ. – Ну, давай еще... – Стойте! – закричал вдруг Олейник. Бойцы с изумлением обернулись. – Стойте, – повторил космонавт. – Подождите немного. Он и сам не очень понял, зачем остановил бойцов. Нет, не чувство вины сработало и заставило встать на защиту пришельцев из далеких миров. Просто что-то произошло или почудилось: то ли какая-то дрожь пробежала по земле, то ли сам воздух стал другим... Некое напряжение сковало мир, и даже утренние птицы, казалось, притихли. – Проблемы? – поинтересовался майор. Олейник покачал головой, прислушиваясь. Он не мог ничего выразить словами, но сердце шептало: сейчас что-то должно произойти. И это произошло. Вдруг тело одного из чудищ разошлось с громким хрустом, открыв темную щель-пещеру. Из этой щели что-то вывалилось и бултыхнулось в воду. А затем всплыло, неистово извиваясь и поднимая фонтаны брызг. |