Онлайн книга «Желтая линия»
Щербатин нашел свою пику и нехотя поднял ее, словно не очень стремился принимать на себя лишнюю тяжесть. — Посидим, — предложил он. Мы сперва помалкивали. Щербатин задумчиво обнюхивал обломок светящейся ветки, потом лизнул его, попробовал укусить. Наконец бросил под ноги. — Щербатин, — вяло проговорил я, — вот скажи: тебе плохо было в твоей пятикомнатной квартире? — Плохо, — просто ответил он. — Что, даже хуже, чем здесь и сейчас? — Хуже. — Не понимаю… — пробормотал я. — Ну ладно я — спьяну, можно сказать, сюда попал. Но ты! Сознательно ведь! Щербатин воспроизвел нечто среднее между вздохом и стоном. Мы не понимали друг друга. — Что у тебя там осталось, Беня? — проговорил он, стараясь выглядеть спокойным и терпеливым наставником. — Жизнь! — воскликнул я. — Нормальная человеческая жизнь! Ты что, идиот? — Жизнь, — кивнул мой приятель. — Хорошо. Нормальная жизнь. Дай-ка я попробую ее себе представить. Итак… Он прищурился, подперев голову кулаком. — Итак, — повторил он, — жизнь. Утро. Ты просыпаешься в несвежей постели. И из холодильника наверняка воняет. Это твое утро. Оно начинается с затхлых простыней и такого же холодильника. Продолжать? — Зачем? — Буду продолжать. Работа. Нет, дорога на работу. В троллейбусе ты смотришь на красивых женщин. Ты думаешь: «Когда-нибудь, может быть…» Верно? — Все смотрят! — Верно. Смотрят, а потом действуют. Ты — просто смотришь. Тебе ничего не светит, ты это знаешь и поэтому только смотришь. Дальше — работа… — Да заткнись же ты! — Тихо, тихо… Слушай. Работа. Начать с того, что в твоем театре здороваться с тобой, пожалуй, не считает нужным даже вахтер. С тобой не пьют. И курить ты ходишь один… — Я не курю! — Соболезную. Даже в этом ты в стороне от коллектива. Над тобой посмеиваются. Стоит тебе просто споткнуться на лестнице, это превращается в местный анекдот. Так? — Щербатин, хватит, — с угрозой проговорил я. — Хорошо, хорошо. — Я заметил, как он отставил пику подальше. — Похоже, я угадал все в точности. Но самое ужасное, что это ты назвал нормальной жизнью! Для тебя это норма, Беня! — Я не это имел в виду! — Да знаю я, что ты имел… Ну, теперь скажи — чем хуже сидеть тут со мной и думать, как выбраться отсюда? Беня, учти, что мы будем хотя бы бороться. Пробовать. Ведь там ты и этого не делал. — А если делал? — Да перестань, не верю. О, чуть не забыл! Твоя жена, Беня! От тебя ведь убежала жена. Уверен, это потрясающая история. Немедленно расскажи ее мне. — Он даже уселся поудобней, готовясь слушать. — Щербатин, я не собираюсь это вспоминать. — Ну, пожалуйста! — взмолился он и потер ладошки от нетерпения. — Ладно, — проговорил я после непродолжительной паузы. — Раз уж тебя так разбирает… Это и вправду потрясающая история. Меня до сих пор трясет. — Ну давай же, давай! — Прихожу домой. Шкафы вывернуты, в серванте пусто. Я сразу понял, что она ушла. А потом увидел кассету на телевизоре — явно для меня положили. Я пошел к соседу — у меня видео нет… — Естественно, — обронил Щербатин. — Включаю. Там — она во весь экран. Улыбается. Говорит: «Смотри, дурачок, и учись». Отходит — и с учителем физкультуры… В разных позах. В спортзале. На кожаном мате. На коне. Долго, со стонами. Никогда не слышал, чтоб она так стонала… — И это естественно. — Меня тут словно паралич прохватил. Прихожу в себя — сосед на свою кассету копию переписывает. — А дальше? — А все. — А ты? — изумился Щербатин. — Что я? — Так и жил? Так ничего и не понял? — Что я должен понять?! Черт возьми, я ждал от тебя сочувствия, а не нравоучений. Больше никогда и ничего не стану рассказывать. — Беня, Беня… — Он устало покачал головой. И вдруг повел по сторонам глазами. — Слушай, мне это кажется или?.. Он прислушался. Я тоже. — Какой-то стук, а? Или глючит? — Вообще, да, — неуверенно согласился я. — И уже давно. Я думал, капли падают… — А ну… — Он поднялся, подхватив пику. Мы принялись ходить взад-вперед, определяя, откуда идет звук. Я остановился возле гигантского ледяного столба, наполовину обрушенного. Похоже, его зацепил во время обеда червь. Я уже почти прошел мимо и вдруг встал как вкопанный. Это было невероятно. Внутри столба что-то двигалось, дергалось и прыгало. Стук шел изнутри. Я так испугался, что бросился бежать. Из моего горла вырывался бессвязный крик — я пытался позвать Щербатина. Он и сам бежал ко мне, догадавшись, что дело неладно. — Ну?! — Там! — только и смог выдавить я. Вдвоем было не так страшно. Я набрался смелости подойти, хотя и держался за спиной Щербатина. — Там человек, Беня, — сказал он. — Вижу. — За работу. — Он перевел дух и поплевал на ладони. * * * Пика вгрызалась в лед, но он был прочным, сплошным, и отковырнуть большой кусок удавалось редко. Через несколько минут я сменил Щербатина и тут же убедился, насколько этот труд тяжел. Столб был огромным — как дом, он уходил вверх, в черную пустоту. Я со своей железкой ковырялся у его подножия, словно муравей с соломинкой. Мы со Щербатиным сменили друг друга уже по два раза. Человек внутри, похоже, заметил наши старания. Он больше не колотился о стены ледяного склепа, терпеливо дожидаясь освобождения. Наконец очередной удар Щербатина вывернул и обрушил здоровенную глыбу. Образовалось отверстие размером с форточку, из него к нам протянулись две тонкие, посиневшие от холода ручонки. Щербатин осторожно тюкал железкой, расширяя проход. — Бог послал нам женщину, Беня, — сказал он. Это и в самом деле была женщина. Миниатюрная дамочка с короткой стрижкой. Сколько ей лет, я понять не смог. Может, двадцать, а может — тридцать пять. Это была типичная женщина без возраста. Она упала нам в руки сама не своя от холода и страха. На ней я увидел нечто похожее на военную форму, и, судя по всему, это облачение мало спасало ее от холода вечной мерзлоты. На рукаве я заметил эмблему — шесть звездочек, вписанных в треугольник. — Спокойно, девочка, — добродушно произнес Щербатин и закутал ее в свой богатый золотой халат. Некоторое время мы только разглядывали ее, жалели, гладили ладони и бормотали успокаивающие слова. И очень скоро пленница начала приходить в себя. |