Онлайн книга «Контрабандист»
– И что? – заинтересовался Сологуб. – Они тоже уперлись в этот завал и затем свернули на другую улицу. Скорее всего, вон на том пересечении. А дальше – вы знаете, что было. – Ты хочешь сказать, нам ждать того же? Боец не ответил. Но все призадумались. Через минуту Сологуб принял решение. – Давайте все-таки попробуем обойти. Вернуться никогда не поздно. «Как раз в этом стоило бы сомневаться», – подумалось вдруг мне. * * * Мы перешли на параллельную улицу, и сразу стало ясно – здесь все не так. Здесь явно что-то происходило до нас. Если прежде мы лицезрели просто обветшавшие и захламленные кварталы, то теперь перед нами лежала совсем иная картина. Из искореженного асфальта торчали скрученные в штопор трубы коммуникаций, стены домов покрывали огромные трещины, как будто по ним били исполинским молотом, с уцелевших деревьев свисали черные лохмотья. Здесь словно прошел ураган, и не просто ураган, а натуральный гнев божий. – Полковник, – неуверенно позвал я. – Давай-ка, от греха, вернемся на ту улицу. Переползем через развалины и пойдем тихонечко дальше. Не нравится мне здесь. – Пока ничего страшного не наблюдаю, – ответил он. – А потом поздно будет наблюдать, – поднажал я. Сологуб сомневался всего пару секунд. – Ерунда, – высказался он наконец. – Путь свободен, значит, надо идти. Мы пошли. Туман сгущался, он, казалось, вытекал мутными тягучими языками даже из темных провалов окон. Неожиданно идущий впереди боец резко остановился. – Что еще за дерьмо такое? – услышал я. Мы осторожно приблизились. Перед нами была круглая проплешина в асфальте, метра полтора в диаметре. Она шевелилась. Вернее, она слабо пульсировала. Казалось, что под дорожным покрытием затаилось какое-то существо, и мы видим лишь его крошечный фрагмент. Пульсирующая поверхность была грязно-зеленой, шершавой, бородавчатой и больше всего походила на жабью кожу. Иногда по ней стекали мутно-белые ручейки, которые моментально в нее же и впитывались. Боец направил на проплешину автомат и вопросительно взглянул на полковника. Тот очень внушительно погрозил ему кулаком. Затем жестом приказал двигаться дальше – очень тихо двигаться. Не прошли мы и пятнадцати шагов, как заметили еще одну проплешину. Она была совершенно бесформенная и тянулась в длину метра на четыре вдоль накренившейся стены дома. Потом кто-то увидел впереди еще две и еще и вскоре мы перестали обращать на них внимание. Однако двигались мы все так же осторожно, едва ли не на цыпочках. – Смотрите! – тихо сказал связист, останавливаясь. Мы увидели разгромленную автоколонну. Около десятка мощных вездеходов были разбросаны по улице, как детские кубики. В некоторых с трудом узнавались вездеходы, настолько они были изуродованы. – Н-да… – обронил полковник. – Такое даже вакуумная бомба не сделает. – Может, вернемся на ту улицу? – деликатно предложил я. – А ты дашь гарантию, что там мы прошагаем, как по ковровой дорожке? – Вряд ли. – То-то и оно. Знаешь старую армейскую мудрость про два снаряда и одну воронку? – Нет, но догадываюсь. Это типа анекдот, да? Упали два снаряда в одну воронку, и один другому говорит… – Хватит трепаться. Двигаем вперед, парни. Только осторожно. Если что, рассредоточиваемся и самостоятельно укрываемся в подвалах и подъездах. – Эх, Мухтара бы сюда… – вздохнул кто-то. Ближайший к нам вездеход лежал вверх колесами. Его раму словно погнули об колено да еще и наступили сверху. Из железной мешанины торчали две скрюченные руки, высохшие и почерневшие. Я поспешно отвернулся. – Ну, здесь все понятно, – пробормотал Сологуб. – Так, а это еще что?.. По его голосу я понял, что сейчас увижу нечто вовсе уж неординарное. Он смотрел куда-то за меня, я обернулся – и невольно ойкнул. Из стены дома торчал человеческий торс. Просто торчал на ровном месте, на высоте в пару метров, словно какие-нибудь оленьи рога в гостиной. Можно было подумать, что его вбило в стену какой-то ужасающей силой, взрывом, например. Хотя такого и не бывает… Он был весь черный, как будто обгоревший. Но, когда мы подошли поближе, стало видно – он покрыт чем-то похожим на смолу. Один из бойцов осторожно подошел и тихонько потыкал в него стволом автомата… – Стой! – рявкнул Сологуб, но было поздно. Тело затряслось, как холодец, руки начали исполнять какой-то немыслимый танец, голова замоталась в разные стороны, а затем раздался такой вой, что у меня мороз прошел по спине. Торс отвалился и грохнулся о тротуар, оставив черное маслянистое пятно на стене. Он продолжал дергаться, вой сменился свистящим шипением. Он загребал руками, словно хотел скорей куда-то уползти, пальцы судорожно скребли по грязному асфальту, оставляя глубокие борозды. Мы все, естественно, разлетелись в разные стороны и продолжали пятиться. Все целились из автоматов, но никто не решился стрелять. Первым, как положено, пришел в себя полковник. – Спокойно! – рявкнул он. – Опустить оружие! Черный человек продолжал извиваться у стены, правда, уже куда менее активно. Убедившись, что бойцы держат себя в руках, Сологуб продолжал: – Вам же рассказывали – это «огрызок». Он не опасен. А поэтому берем ноги в руки и шагаем дальше. Чувствовалось, что и у него поджилки трясутся. Какие бы они ни были храбрые и отважные, а видеть такое вряд ли кому-нибудь довелось. Мы без приключений миновали место гибели правительственной автоколонны, от чего Сологуб пришел в состояние глубокого удовлетворения. – Ну, вот и все, – он снисходительно похлопал меня по плечу. – А ты говорил, в обход… Я не стал напоминать, что я не говорил ни про какой обход, а, наоборот, предлагал двигаться напрямую через рухнувшие дома. Какой смысл, если дела пока идут нормально. – Я задницей чувствую, где надо идти, – продолжал хорохориться Сологуб. – Там, где штатский ляжет костьми, там спецназ пройдет с песней! Я все же успел усомниться: может, он зря так гордится экстрасенсорными способностями своей задницы? И уже через секунду понял: зря! * * * Сначала под нами задрожала земля. Я даже и не особо испугался – чувство, знакомое любому горожанину, которому приходилось идти над линиями подземки. Я, правда, не догадался подумать, откуда здесь подземка… Дрожь не прекращалась, а, наоборот, усиливалась. Бойцы уже замедлили шаг и тревожно переглядывались. Вскоре затрясло так, что от домов начали отваливаться куски. Сначала куски, а потом неподалеку с грохотом рухнула стена. |