Онлайн книга «Отраженная угроза»
Она увидела новенький Знак доблести, блестевший над клапаном левого кармана. Там, на Элдоре, Сенин сначала хотел его выкинуть. Но потом подумал: «Какого черта? Это я его заработал. Я всю жизнь его зарабатывал». – Сиди здесь, я сейчас, – сказала жена и вышла. Сенин сел, огляделся, вспоминая дом. Потом увидел на полке свою кружку для какао. «Привет, – мысленно шепнул он ей. – Соскучилась?» – А вот и мы. – Элиза спускалась с лестницы, бережно держа толстощекого черноволосого малыша в голубой распашонке. Сенин встал, подошел. Некоторое время они с мальчиком разглядывали друг друга. Сенин пытался понять, что он чувствует. Но так и не понял. – Не хочешь на руках подержать? А вообще нет, не дам я его тебе. Ты его своими ручищами раздавишь. Элиза села, тихонько покачивая малыша на коленях. – Ты извини, Сенин, но я его назвала не так, как ты хотел. – Как – не так? – не понял Сенин. – Ну, почти не так. Ты хотел Эрих… я подумала, как-то не очень… Я поискала и нашла Эрик! Всего одна буква, а звучит уже гораздо лучше. – Эрих? – Сенин всё еще был сбит с толку. – Ну, извини. Я понимаю, ты хотел в честь друга… Всё равно ведь очень похоже. – Да, конечно, – скованно кивнул Сенин. – Всё хорошо. Эрик – отличное имя. «Он хотел назвать его Эрих?! – вихрем пронеслось в голове. – В честь Валенски! Уму непостижимо…» – Слушай, у нас ведь есть деньги? – продолжала Элиз. – Полно. – Я вот думаю, может, нам нанять для него нянечку? – Зачем? Мы и сами вроде еще в состоянии. – Мы – это одно, а то будет профессиональный уход. – Она вдруг прижала малыша к лицу. – Сенин, я так за него боюсь. Даже сердце ноет. – Чего ты боишься? – Всего. Мне тетки нарассказали всяких ужасов. Как матери во сне детей придавливают. Или как дети сами личиком в подушку утыкаются и не могут дышать. Я теперь с него глаз не спускаю. – Что ты слушаешь всякую чушь. – А ты откуда знаешь, чушь или не чушь. Тоже специалист нашелся… – Как хочешь, – сказал Сенин. – Нужно – приводи нянечку. Кормить-то меня будешь? – Буду. – Элиз положила ребенка на диван и энергично встала. – Последи, чтоб не свалился. Только ручищами не хватай. Она вышла на кухню. Сенин снова принялся разглядывать малыша. Пробовал свыкнуться с мыслью, что теперь это непонятное розовое существо будет всегда присутствовать в его жизни. И ради него надо будет что-то делать. Может быть, даже то, что делать совсем не хочется. Малыш встретился с Сениным взглядом и вдруг расплакался. «Вот, пожалуйста, – подумал Сенин. – К этому тоже надо привыкать». – Что там? – крикнула с кухни жена. – Всё нормально! – Сенин осторожно взял ребенка на руки и начал тихонько качать. Неожиданно быстро тот успокоился. – Сенин, у меня идея, – снова послышался голос Элизы. – Давай гостей к себе назовем. Отметим возвращение героя. Ты как? – Обсудим, – отозвался Сенин. После обеда он переоделся в свои домашние вещи, вышел на дворик с любимой кружкой, полной горячего какао, поздоровался и обменялся любезностями с ближайшими соседями. Затем просто отдыхал на диване, листал какие-то старые журналы. И при этом чувствовал, как внутри его всё размякает, будто мороженое на огне. «А ты говорил, я не смогу нормально жить, – вспомнил он свой сон и слова покойного двойника. – А я живу, и жить мне нравится». Ему казалось, что разговор был на самом деле. Может, потому, что всё сказанное подражателем больно зацепило Сенина, так больно, что он до сих пор не мог забыть. А кроме того, по логике вещей, разговор с двойником был разговором с самим собой. И вполне мог считаться настоящим, реальным. К вечеру он отогнал от себя мысли, которые роились вокруг темным облаком и застилали солнце. Всё было хорошо. Всё, наконец-то, было хорошо. * * * Через день Элиза научилась доверять ребенка мужу. Настолько, что, выйдя по каким-то делам к соседям, оставила Сенина следить за малышом. Сенин сидел возле кроватки и пытался заинтересовать его погремушками. Ребенок интересоваться отказывался. Сенин думал о временах, когда Эрик научится говорить, слушать, понимать, задавать вопросы. Сколько интересных вещей тогда удастся ему рассказать! Потом мальчонка начал ворочаться и выронил изо рта соску, которая скатилась прямо на пол. Сенин хотел было отдать ее обратно, но вовремя одумался и положил на тумбочку. Соска лежала, выставив напоказ глянцевый резиновый бок, а на боку блестела хрустальная капелька детской слюны. Сенин смотрел на нее и не понимал, почему не может оторвать взгляд. Он как будто силился что-то вспомнить. Он вспомнил. Это была ложка с остатками слюны подражателя, которую Валенски старательно запаковывал в контейнер для образцов. И тут внутри словно что-то пошевелилось. Сначала просто пошевелилось. А в следующий миг Сенина как будто пробило насквозь током. – Черт меня подери… – только и смог выговорить он. Он взял соску и приблизил к глазам. Естественно, ничего не увидел, кроме всё той же капельки детской слюны. – Черт меня подери… – повторил он упавшим голосом. До прихода жены он спрятал соску в чистый конверт, а затем нашел бумажку с распечаткой – ту самую, которую очень давно Валенски подарил ему на память. Она была цела – лежала среди старых документов. И цифры еще не стерлись – те самые, может, роковые, а может, заветные: «два-два-девять-восемь». Число подражателя. Сенин судорожно потряс головой. На миг появилось отвратительное наваждение: словно стены его дома зарастают белесой паутиной. Он дождался Элизы, бросил ей: «Я возьму машину» и выскочил на улицу. – Сенин, что с тобой опять? – крикнула она ему вслед, но ответа не дождалась. Он знал, где ближайшая большая клиника, но еще не представлял, как будет разговаривать с персоналом. Поэтому на всякий случай надел полицейскую форму с новеньким орденом – это в ряде случаев помогает общению. Пока ехал, старался вообще ни о чем не думать. Но это не удавалось. Вся та мешанина событий, от которой он с таким трудом отстранился, выбралась из закоулков сознания и радостно набросилась, как стая голодных птиц-падальщиков. Он приехал в больницу совершенно вымотанным, хотя всего лишь крутил руль. В приемном отделении он показал старую распечатку и спросил: |