Онлайн книга «Семья Эглетьер»
|
От волнения Мадлен задохнулась. Придя в себя, она порывисто встала. Надо немедленно что-то делать! Ее силы вдруг снова воскресли, перед ней снова стояла цель — спасение Франсуазы, и Мадлен устремилась к ней. — Я немедленно займусь этим! Мадлен направилась к двери, забыв встать на цыпочки. В коридоре она наткнулась на доктора Мопеля, который шел к Франсуазе. * * * Кароль усадила Мадлен на диван и устроилась рядом, отставив ноги вбок и сложив руки на коленях. С выражением самого искреннего участия она спросила: — Ну как вы ее нашли? — Она очень спокойна. — Она не сказала вам, почему она это сделала? — Нет. Впрочем, я и не хочу этого знать. — Вы правы! Главное, чтобы она выздоровела. — И чтобы не попыталась снова… — Ну, конечно! Ах, какое несчастье! Бедняжка Франсуаза! Завтра утром я заеду к ней… Мадлен, закуривая, мотнула головой. — Я прошу вас не делать этого. — Почему? — Она еще очень слаба и не оправилась от потрясения… — Я побуду у нее минут десять, не больше… — Она никого не хочет видеть. — Как никого? А вас? — Я — другое дело. Лицо Кароль стало жестким. Она прищурилась, глаза ее потемнели. — Не понимаю… — ядовито заметила она. — По-моему, Франсуаза со мной достаточно близка… Так же, как и с вами… После того что произошло, было бы естественно, чтобы я навестила ее, выразила свою заботу, привязанность… — В этой истории очень мало естественного, Кароль, и вам это хорошо известно, — ответила Мадлен, глядя ей в глаза. Через открытые окна, выходившие в сад, в гостиную лились последние лучи солнца, на деревьях щебетали птицы, сквозь их нестройный гомон доносился приглушенный шорох шин проезжающих по набережной автомобилей. Будто и не слышав слов Мадлен, Кароль озабоченно продолжала: — …Кроме того, нужно все подготовить к возвращению Франсуазы… Многое обдумать. Филипп приезжает послезавтра, и я не знаю, понимаете ли вы… — Я настолько все понимаю, что забираю Франсуазу к себе в Тук, — ответила Мадлен. Кароль передернуло. — С какой стати? — Это необходимо. — Вы могли бы по крайней мере посоветоваться со мной! — Я предпочла посоветоваться с доктором Мопелем. — И он, разумеется, с вами согласился? — Не только согласился, но считает, чем скорее это произойдет, тем будет лучше. Мы поедем в пятницу утром прямо из клиники. — Послезавтра? — вскричала Кароль. — То есть как раз в тот день, когда Филипп возвращается? — Ну и что? Тем более! — Он захочет ее повидать. — Я же вам сказала, что Франсуаза никого не хочет видеть! — Но это ребячество! — Нет, Кароль. Солнце падало на Кароль, и она немного отодвинулась. — Я нахожу недопустимым, Мадлен, ваше постоянное вмешательство в дела этого дома. Этот вопрос должен решать Филипп… — Как же он может решать, если вы от него все скрываете? — с издевкой спросила Мадлен. И удовлетворенно отметила, что хоть как-то расквиталась с противником, который так долго одерживал над нею верх. Она спокойно наблюдала, как Кароль в растерянности подыскивает слова. — Право, не знаю, как я объясню Филиппу, почему Франсуаза уехала, не дождавшись его! — наконец недовольно проговорила Кароль. Мадлен не удержалась от удовольствия подчеркнуть свой перевес. — Вы же сами придумали объяснение: Франсуаза отравилась консервами, врач предписал ей строгий режим и полный покой… — Для этого не нужно уезжать из Парижа! — Конечно, но Франсуаза предпочла Тук. — Филипп рассердится! Кроме того, если даже она и уедет с вами, ей все равно придется скоро вернуться сдавать экзамены. — Подумаешь, экзамены! После всего что мы пережили, стоит ли о них говорить! — В июле мы собираемся в Грецию… — И неужели вы думаете взять ее с собой? — А как же иначе!.. Об этом мы давно договорились. Путешествие будет ей очень полезно! — При том, что с утра до вечера у нее перед глазами будет отец, брат и вы между ними? Очень сомневаюсь! Нет, Кароль, чем меньше вы будете заниматься Франсуазой, тем лучше будет для нее. — Дорогая Мадлен, вы, кажется, забываете, что я не одна. И что Филипп еще не сказал своего слова. Когда я сообщу ему, что Франсуаза отказывается ехать с нами… — Да не выставляйте вы поминутно Филиппа, как огородное пугало! — взорвалась Мадлен. — Он будет сердиться и шуметь лишь настолько, насколько вы его науськаете. Но мне кажется, это не в ваших интересах! Кароль взяла с дивана подушку, смяла ее, снова взбила и проговорила очень мягко: — Почему вы все время твердите о моих интересах? Сейчас я забочусь только о Франсуазе. От такого лицемерия у Мадлен перехватило дух. Ослепленная гневом, она, и не пытаясь овладеть собой, накинулась на невестку: — Нет, Кароль! Хватит! Вы забываете, что из-за вас и Жан-Марка атмосфера в этом доме стала непереносимой для девочки! Она слишком чиста и не способна терпеть такую грязь! Именно поэтому она потеряла голову! Именно поэтому она хотела умереть!.. Пока Мадлен говорила, лицо Кароль озарялось все более злорадной улыбкой. В сумерках ее глаза и зубы блестели, черты выражали елейную жестокость и презрение. Когда Мадлен, задохнувшись, умолкла, она спокойно сказала: — Я вижу, Мадлен, вы отстали от событий. И даже очень! Неужели Франсуаза что-то скрывает от вас? Во всяком случае, она совсем не так чиста, как вы воображаете. И ее безрассудный поступок вызван только неудачей в любви. — Вы готовы придумать что угодно, лишь бы обелить себя! — Если бы я хотела выдумывать, я бы сочинила что-нибудь пооригинальнее истории о том, как девчонка спуталась со своим преподавателем. — Что? Мадлен приняла удар и сразу, еще не испытав боли, почувствовала, как глубока нанесенная ей рана. — Если вы мне не верите, спросите у Франсуазы, — продолжала Кароль. — Кстати говоря, этот мужчина, которого я видела в тот же вечер, что и вы, весьма недурен. Правда, он староват для Франсуазы, да и склад ума у него не тот. Обидно, что в столь юном возрасте она нарвалась именно на него!.. Кароль продолжала улыбаться, спокойная, наглая, уверенная в себе. Из последних сил борясь с очевидностью, Мадлен едва выдавила из себя: |